Мажор в школе магии 4 - Сергей Леонидович Орлов

атакой Виктора. Огромный фамильяр принял удар на себя, его призрачная форма вспыхнула и задрожала, но устояла. С оглушительным ревом он бросился на Виктора, вынуждая того отступить и заняться собственной обороной.

— Продолжай! — крикнул мне Емеля, отбивая атаку еще одного приближающегося культиста. — Мы прикроем!

Я снова повернулся к обелиску и атаковал его с новой силой. На этот раз к стандартному Разрушению я добавил взрывное заклинание. Обелиск содрогнулся сильнее, и в его основании появилась целая сеть трещин.

Но тут я заметил движение краем глаза. Алина Комарова оставила свою позицию и стремительно приближалась к нам, ее лицо искажала ярость, а палочка в руке светилась зловещим красным светом.

— Ты уничтожишь все! — закричала она. — Десятилетия подготовки! Все наши надежды!

Она взмахнула палочкой, и воздух наполнился десятками алых лезвий, устремившихся прямо на меня.

В этот момент Мелисса шагнула вперед, встав между мной и атакой Алины. Ее глаза пылали бешенством. Рядом с ней оказались Емеля и Ярик, который едва держался на ногах — из головы сочилась кровь от полученного ранения, но он стоял, крепко сжимая в руке свою палочку.

— ТЫ ВСЕ ОБРУШИЛА! — заорала Мелисса на Алину, ее голос дрожал от эмоций. — МОЙ ОТЕЦ, МОЯ СЕМЬЯ, ВСЕ ИЗ-ЗА ТВОИХ АМБИЦИЙ!

Мелисса с диким рычанием бросилась вперед, используя свою орочью силу и скорость, чтобы прорваться сквозь поток алых лезвий. Некоторые из них все же достигли цели, оставляя на ее зеленоватой коже глубокие порезы, но боль только подпитывала ее ярость.

Одновременно с ней Емеля и Ярик атаковали с флангов. Емеля запустил серию ослепляющих вспышек, пытаясь дезориентировать лидера культа, а Ярик, сплевывая кровь и шатаясь, активировал какой-то самодельный артефакт, выпустивший волну синего света.

Магия столкнулась с оглушительным треском, создавая ослепительные вспышки по всей пещере. Воспользовавшись моментом, когда внимание Алины переключилось на моих друзей, я продолжил разрушение ритуального треугольника.

— Максимальное разрушение!

На этот раз я вложил в заклинание не только свою магическую энергию, но и позволил демоническому началу влиться в атаку. Красный луч, пронзивший обелиск, был теперь прожилками фиолетового — цвета, говорящего о слиянии человеческой и демонической магии.

Обелиск раскололся пополам с оглушительным треском. Алые нити, тянувшиеся к моему деду и Шумиловой, задрожали и начали распадаться.

И тут я увидел, как глаза деда впервые за все это время моргнули. Затем еще раз. В них начала возвращаться осознанность.

— Дед! — закричал я. — Ты меня слышишь?

Прохор покачнулся на ногах, словно пробуждаясь от долгого сна. Его взгляд медленно сфокусировался на мне, и я увидел, как в них проблескивает узнавание.

— С-сережа? — прохрипел он. — Что… где мы?

Но полного освобождения еще не произошло. Остальные нити по-прежнему держали их, пусть и ослабевшие. Нужно было разрушить второй обелиск.

Я повернулся к нему, готовясь к новой атаке, когда воздух в пещере вдруг сгустился. Все звуки битвы стихли, словно кто-то нажал невидимую кнопку «пауза». Даже пламя свечей замерло в воздухе, не колыхаясь.

Из полумрака в центр ритуального круга выступила третья фигура — тот самый мужчина, которого я еще не знал. Он был высоким, худощавым, с аристократическими чертами лица. Седые волосы были аккуратно зачесаны, а глаза отличались необычным серо-зеленым оттенком.

— Значит, наш маленький план дал течь, — произнес он спокойно, словно обсуждая погоду. — Первый Советник не ошибался, считая Лазаревых самой большой угрозой нашему делу.

При этих словах лицо деда изменилось. Ярость в его глазах сменилась шоком, затем неверием.

— Егор? — выдохнул он. — Егор Евсеев? Но как…

Молодой маг выглядел почти так же, как на старых портретах — высокий, красивый, но в его глазах теперь горел холодный и расчетливый огонь вместо прежнего жара.

— Удивлены, господин директор? — усмехнулся Евсеев, неторопливо приближаясь. — Ритуал должен быть завершен. Слишком много жертв уже принесено. Слишком близко мы подошли к цели.

Виктор и Алина развернулись к нам спиной и встали по другую сторону от Евсеева. Они снова образовали треугольник, только теперь не был ограничен обелисками. Воздух между ними начал пульсировать, приобретая багровый оттенок.

В этот момент раздался громовой рев и в пещеру ворвались десятки культистов во главе с Габером. Его глаза сверкали красным огнем, но в них читалась какая-то внутренняя борьба. Он одновременно смотрел на меня, затем на свою дочь Мелиссу, и я видел, как в нем сражаются долг перед культом и отцовские чувства.

— Папа! — закричала Мелисса, протягивая к нему руки. — Опомнись! Ты видишь, что они делают? Они используют тебя!

Габер замер, его мощные орочьи руки дрожали от внутреннего конфликта.

— Действуем! — скомандовал Евсеев. — Мы проведем ритуал сейчас, здесь, с нашим материалом!

Он кивнул в сторону меня, и его смысл был предельно ясен.

— Нет! — закричал дед, делая шаг вперед, но его все еще удерживали ослабевшие нити.

Я чувствовал, как демоническая сила Аббадона поднимается во мне, ощущая опасность. Мой правый глаз начал меняться, приобретая демонический облик.

— У нас нет выбора, — прошептал я, чувствуя, как контроль ускользает из моих рук. — Если я не использую всю силу Аббадона, мы все умрем.

Ярик схватил меня за руку:

— Серег, подумай! Ты сам говорил, что это опасно! Это может быть именно то, чего они хотят!

Но я знал, что времени на раздумья нет. Культисты начали какой-то новый ритуал, их голоса сливались в единый хор на древнем языке. Пещера дрожала, и я чувствовал, как сама реальность начинает расплываться по краям.

— У меня получится, — прошептал я и полностью открылся потоку демонической энергии.

Аббадон хлынул через меня словно горный поток, заполняя каждую клетку моего тела. Боль была невыносимой, но сквозь нее я чувствовал невероятную мощь. Мой рост увеличился, кожа стала медно-красной, на руках выросли когти. Второй глаз тоже превратился в демонический, пылая адским огнем.

Но я все еще был собой. В отличие от прошлых превращений, я сохранял полный контроль над своим разумом. Слияние с Аббадоном было полным — мы стали единым существом.

— Вот оно, — прошептал Евсеев, и в его глазах горел нездоровый блеск. — Наш ключ к Трансценденции.

Я рычал, чувствуя, как часть меня, которая была Аббадоном, распознает опасность. Эти четверо планировали использовать мою сущность, чтобы разорвать завесу между мирами и стать чем-то большим, чем люди или демоны. Такое действие уничтожило бы тысячи жизней и могло разрушить саму ткань реальности.

В