Это кто переродился? Книга 3 - Александр Артемов

— Не толкайтесь! Толики Древней магии хватит на всех!

Еще несколько игл ринулось в меня, но на этот раз я был готов. Удар молотом породил вспышку, и в следующий миг окна в аудитории вынесло напрочь, а иглы просто разлетелись.

Дернув Марьяну, я скакнул на сцену. Уже наверху мы обернулись.

Все до одного студенты лежали на полу, над ними танцевало белое пламя. Одна половина уже поглотила в себя языки этого огня, остальные пытались сопротивляться. Но скоро он проник и в них.

И да, одежда сгорела у всех и каждого.

Марьяна сглотнула. Вдруг огонь вспыхнул и у нее — но горела не она. А…

— ПУХ!!!

Взвыв, собачка спрыгнула с рук хозяйки и принялась носиться кругами, как пылающая покрышка. Наконец, огонь впитался, и она, пискнув, шлепнулась на сцену и задрожала.

— Ты псих! — вскрикнула Марьяна, пытаясь что-то сделать с любимцем. — Как можно⁈ Это же так…

— Необходимо, — сказал Вергилий. — Иначе как противостоять вторжению Изнанки? Клин клином, как говорится… Ты же в курсе, арканист, что за последние полгода опасность порталов утроилась?

— Да, — сказала она, беря дрожащего Пуха на руки. — Но это не повод…

— Так вот, это ложь. По истинным данным опасность порталов увеличилась втрое только за последний месяц. За последние полгода их стало впятеро больше.

Марьяна смогла только открыть рот.

— Удивлена? А я вот пытался разъяснить этим кретинам в Аркануме простую истину: ради победы над Изнанкой Древняя магия должна стать нашим оружием. Все бесполезно. Эти старики боятся ее. В первую очередь из-за того, что они не способны впитать ее в силу возраста. Ни Марципаний, ни остальные пыльные мешки никогда не отдадут такую великую силу молодым — ибо они тут же сбросят стариков с насиженных мест. Поэтому…

И он вытащил очередную пару игл.

— Примите этот Огонь, или…

— Примем, — сказал я, сжав рукоять молота. — Если победишь, Вергилий. Не забыл, что у нас дуэль?

— Нет, конечно. Но давай обождем немного, пока наши друзья не придут в сознание? Мне бы хотелось дуэлью продемонстрировать все преимущества Древнего огня перед обычной никчемной полумагической дракой. Сначала ты, Обухов, и ты, Попова, станете сильнее, а потом…

Слушать его я не стал — мне были не нужны его подарки. К чему?

Кинулись мы на него одновременно. Марьяна вытащила шпагу, а я занес молот — и окружил его Древним огнем. Моим, голубым.

Среагировал Вергилий мгновенно. Вернее, его слуги — оба меча ринулись на нас со скоростью молнии. От удара во все стороны брызнули всполохи голубого пламени, и нас Марьяной отбросило. Мечи тоже разлетелись. Ударившись об пол, оба вновь обратились в двух коротышек. Мое пламя охватило их обоих. Закричав, они принялись кататься, но мой Огонь было невозможно потушить, ни водой, ни песком.

Его мог потушить только я.

Что я и сделал — щелкнул пальцами, и пламя мигом схлынуло с обоих. Их смерть мне была не нужна. По крайней мере, пока Вергилий окончательно не свихнется.

Маг не почтил своих чудом выживших слуг даже взглядом. Он смотрел только на меня — ошарашенно, будто увидел впервые в жизни.

— Ага, вот как… Ты уже владеешь Древней магией⁈ Значит, я попал в десятку! — и он улыбнулся. — Что ж, одна игла оказалась лишней. Так, кто же ты, Обухов? Еще со времен страх-комнат было понятно, что ты не обычный «повзрослевший» паренек. А кое-кто посерьезней.

Я перехватил молот. По древку вновь загуляли голубые всполохи.

— Возможно, просто такой же любопытный псих, как и ты, — сказал я. — А может, и тот, с кем тебе, Вергилий, и вовсе не стоило затевать дуэли. Отдал бы приглашение по-хорошему…

Мои глаза со значением блеснули, но Вергилий улыбнулся только шире.

— Давай закончим дуэль побыстрее, — сказал маг, и его снова охватил смерч. Его прихлебатели вновь обратились мечами и, раздваиваясь, закружились по аудитории. Через пару секунд белых и черных клинков стало уже больше десятка. — Победишь, так и быть, заберешь приглашение. Проиграешь, не обессудь. Вас с Поповой я возьму себе. Как подопытных.

Я хмыкнул.

— Наивный. Думаешь, тебя вообще выпустят из этого здания? После всего…

В дверь вновь начали ломиться. И нет, не просто стучать, а именно пытаться вынести дверь — а она была такая, что и во дворец такую поставить не жалко. Толщиной она была с ладонь.

За воем ветра было плохо слышно, что орали те, кто пытался попасть внутрь. Однако по своему опыту я знал только один сорт людей, которые сначала бьют, а потом задают вопросы. Инквизиторы, кто же еще?..

Дверь сотряс очередной удар, и из щелей начало светить нечто магическое. Похоже, все «обычные» аргументы исчерпаны.

Вергилий же ни разу не обернулся. Казалось, ему на все наплевать.

— Конечно выпустят. Ибо у них просто не будет иного выхода, — и он кивнул на студентов, которые уже начали приходить в сознание. — Все эти дети — отпрыски самых влиятельных семей Империи. И теперь они все подобны нам, Обухов. А значит, обратной дороги нет ни у кого. Ни у их семей, ни у Короны, ни у Арканума, ни у Кировой.

Он улыбнулся. Торжествующе.

— А теперь наша дуэль начнется.

Еще один тяжелый удар, и аудиторию затопил свет — голубой, бледный и кроваво-красный.

* * *

Где-то в институте.

Грохот, завывания ветра и громкие голоса подняли весь институт вверх дном. По пустому коридору шагали трое — седобородый ректор Гаврила Гаврилович Сен-Симон, его секретарша и декан одного из факультетов. Остальные члены администрации пугливыми тенями крались следом.

— Это черт знает что!

Остановившись перед очередной аудиторией, он открыл дверь. Сидевшая за кафедрой престарелая преподавательница подняла заплаканные глаза. В остальной аудитории было пусто.

— Где все⁈

— У Вергилия…

Зарычав, ректор захлопнул дверь и кинулся к соседней аудитории. Там была та же картина — бородатый преподаватель сидел в окружении колбочек, реторт и горелок. За столами никакого не было.

— Где все?

— В 304-ой, — пробасил он, налив себе в рюмку коньяка, и выпил залпом. — У Вергилия Иоанновича, чтоб его вша заела. Будете?

Но ректор уже бежал дальше. Все аудитории, попавшиеся ему на пути, были населены одними несчастными преподавателями. Последней на его пути попалась столовая, но там он не нашел никого, кроме вусмерть перепуганных поваров, а еще какого-то зубастого красношерстного лисенка, который уплетал котлеты прямо со сковородок.

— Солото… Бомбоской…

И только из 304-ой… Оказавшись рядом, Гаврила Гаврилович никак не мог поверить в то, что видит. Огромная усиленная дверь дрожала от бушующего ветра, с порога потягивало дымом. Хуже