Немезида - Яков Барр

ускорение, при котором еще мог двигаться, а не застывал, как муха в янтаре, и припустил по улице что есть мочи. Радовало, что не было случайных прохожих, я не смог бы защитить их при всем желании. Наконец, мне удалось юркнуть в кроличью нору, а там оседлать приготовленный багги. И конечно же я совсем не удивился, когда колобки погнались за мной в очередном осколке.

— Откуда вы взялись на мою голову? — повторил я риторический вопрос.

Впрочем, мой дар оракула решил, что должен ответить, и показал, как рыжая красотка Бриджит протягивает мне бокал шампанского.

— Отравила, сучка! — возмутился я мысленно. — И чего стоили твои уверения в вечной благодарности?

Впрочем, тут же я вспомнил все намеки, которыми госпожа Магнус меня закидывала в течение всего нашего свидания. Возможно, огонь поможет мне справиться с комками теста, вдруг они благополучно запекутся во вполне мирные и даже съедобные пряники! Ладно, в любом случае я направляюсь в раскаленную домну собора.

В степи колобки превратились в здоровенных волков, резво несущихся по моим следам среди высокой травы. Впрочем, мой багги оказался шустрее, мне удалось оторваться, но я понял, что благодаря гадости в моей крови они могут преследовать меня между мирами без остановки.

Я вынырнул в больший мир прямо на багги. Кажется, я уже неплохо освоил этот фокус. В любом случае я не хотел терять ни минуты.

Ловушка все это время вела себя омерзительно. Я прижимал сферу к себе одной рукой, другой же крутил руль. Так вот, чертов шар не просто отчаянно морозил меня, но и постоянно пульсировал, будто бы заключенный в его тюрьме дух рвался на свободу. Я понимал, почему самонадеянный Гризлеев не справился с такой ношей. Ему не подлечивал морозные ожоги ликвор, да и силенок у мощного, но обычного человека было поменьше.

Бунт ловушки давал мне повод максимально ускориться. Ну я и примчался к строящемуся особняку Васнецовых на всех парах. Соскочил с драндулета и помчался в подвал, чтобы там буквально впрыгнуть в лабиринт каменных стен. Перед самым монастырем я достал из «кармана» вороватой руки оставшийся в запасе скафандр пожарника и умудрился его напялить на себя, удерживая брыкающуюся сферу.

Тут-то друзья-колобки меня и догнали. Я ворвался в зал собора, а юркие огненные ящерки бросились отчаянно защищать свое жилище. Колобки превратились в огромных, почти до местного высоченного потолка, динозавров, и не похоже было, чтобы огонь причинял им большое неудобство. Меня немного спасал холод от сферы, но все равно жар начал меня доставать.

— Ну же, предвиденье, что мне надо сделать? Я, как мальчик в гостях у Бабы Яги, добровольно залез в печь, и либо огонь, либо мучные изделия меня сейчас прикончат!

Неожиданно дар ответил, это была та самая догадка-озарение, которая ставит все на место. Я понял вдруг, что огонь может избавить меня не от колобков. Бриджит, наверное, даже не догадывалась, кого именно пришлют за моей шкурой. Но она что-то знала про гадость, которую мне подсунула.

Мне требовалось просто «вскипятить» свою кровь, чтобы избавиться от нее. Ну что ж, я отодвинул все еще ледяную, даже в этом аду, сферу подальше от своей груди, и начал нарезать круги, уворачиваясь от динозавровых плевков. Прошло то ли несколько секунд, то ли целая вечность, я почувствовал, что в следующий момент мой скафандр испарится, как это случилось и в прошлый раз, но именно тут радостный ликвор крикнул, что я избавился от заразы в крови.

Динозавры тут же потеряли ко мне всякий интерес, начали вяло отбиваться от саламандр, которые были недовольны их визитом еще больше, чем моим. Я же прыгнул по направлению к алтарю и бросил на пол ловушку, которая тут же раскрылась, выпуская крайне недовольного морозного духа. Нет, он не смог превратить сердце домны в ледяную пустыню, но охладил небольшой ее участок достаточно, чтобы я успел подбежать к алтарю, прижать его к груди и выпрыгнуть в большой мир.

Не помню, как я сбросил с себя тлеющие ошметки скафандра, как оседлал багги и доехал до Кречетовки, благо она была по соседству. Позже Наталья, ругая меня за самонадеянность и самоуправство, рассказала, что я появился на пороге в оплавленном, еще дымящемся комбинезоне, кинул им с Владимиром под ноги свою ношу со словами «вот ваш алтарь» и рухнул без сознания.

Аптечка из тех, что мы набрали на военной базе, безусловно помогла меня вылечить. Я принял душ и наелся как на убой, а потом, превозмогая сильнейшее желание поваляться в постели еще пару недель, занялся делами.

Прежде всего я отозвал Владимира в сад и попросил подобрать мне хорошую шпионскую технику. Мне нужна была прослушка в кабинете Якутского Бобра, а лучше — по всему дому.

— Скажи адрес, будет тебе прослушка.

— Я нацелился на тайны криминального авторитета, и планирую пробраться в дом, битком набитый головорезами. Это попросту безумно опасно!

К нам подошла Наталья.

— Он опять пытается все сделать в одиночку? — спросила она.

— Как всегда, милая, как всегда, — улыбнулся Владимир.

— Адрес, Андрей, адрес! — Наталья ткнула меня кулаком в плечо. — и поверь, наконец, что мы не бесполезные инвалиды. Мог бы давно это осознать, особенно после одной интересной экскурсии.

Я понял, что сопротивление бесполезно, и рассказал Васнецовым, где находится «бобровая хатка», а также про арендованный дом напротив. Следующим в плане числился разговор с Михельсоном, которому я сразу же и позвонил. САБовец обрадовался, тут же зазвал обедать, я не возражал. Понятно было, что у него есть ко мне дело, но и я хотел с ним кое-что обсудить. Так что я приоделся, сел в Эдельвейс, с тоской подумав, что опять придется пить за рулем, и отбыл в ресторан.

— Слышал, что Полицейское Управление города Нарышкин накрыло крупнейшую в истории губернии партию синтетического наркотика, — поведал мне Михельсон, когда мы обменялись обязательными любезностями и выпили по пятьдесят грамм вкусной брусничной настойки.

— Сердечно рад за нашу доблестную полицию! — искренне ответил я.

— Неравный бой преступным элементам дал капитан Михаил Гризлеев, — Михельсон явно процитировал какое-то коммюнике. — Знаешь ли ты этого человека?

— Если не ошибаюсь, — я задумчиво почесал подбородок, — это напарник нашего общего друга Вронского. Кстати, мы с ним не виделись со времен нашего маленького вояжа. Как он?

— За ним присматривает наша пылкая брюнетка Орлова. Вроде бы все с ним хорошо. Так вот про Гризлеева: