Василиса Прекрасная для босса - Марта Вебер

вас, но, в итоге, так и не дождалась… — старалась придать безразличное выражение своему тону, но моя нижняя губа всё ещё предательски подрагивала от обиды.

— Не знаю точно. — Иван Сергеевич устало протёр ладонью лицо. — Наверное, часа в два. Прости, Василиса.

— За что? Вы мне ничего не должны, и вольны гулять с матерями ваших детей столько, сколько угодно. — Слова лились из меня сами, словно кислота из трубы. Обычно я не была настолько язвительной, но вся ситуация и правда меня злила и обижала.

— Я прошу тебя, давай, хотя бы ты останешься нормальной. Мне хватило дурдома ещё вчера.

Я молчала. Потому что нормальной я сейчас могла бы назвать себя с очень сильной натяжкой. Хотелось бить, крушить, и объяснений с его стороны.

— Наверное, я должен объясниться. Да, так будет правильно. Катя — мама Никиты. Правда матерью по факту она является только по бумагам. Я несколько лет назад думал о том, чтобы перебраться в Сочи, ну и жил здесь в доме у родителей какое-то время. Тут мы с ней и познакомились. Она дочь одного хорошего знакомого моего отца.

— Я не сомневалась в её аристократическом происхождении.

— Давай, я просто договорю, пока решился. На самом деле, очень узкий круг людей вообще в курсе всей истории.

Я стушевалась сама от своего выпада, и кивнула в ответ Ивану Сергеевичу.

— В общем, мы с ней встречались какое-то время, и вот, в один момент, она объявила мне, что беременна. Я был рад, хотя в то время ни о каких детях даже и мысли у меня не было. Но я не то чтобы был каким-то чайлдфри или как там сейчас модно это называть. Просто у меня был только зарождающийся бизнес, и, если я и мечтал о детях, то через несколько лет. В общем, тогда мне пришлось крепко задуматься о том, как я вообще планирую продолжать свою жизнь. И, всё обдумав, я сделал Кате предложение.

— То есть вы женаты? — округлила глаза я. В моём воображении на меня тут же упало клеймо «Любовница женатого мужчины».

— Подожди, Василиса, дослушай. Я сделал Кате тогда предложение, но она отказалась. Сказала, что у неё другие жизненные приоритеты. Как будто я всегда мечтал стать молодым отцом и жениться на ней! Так что на том мы и порешали, что будем просто воспитывать общего ребёнка.

— Правда, пока как-то не очень похоже, что Екатерина принимает участие в воспитании Никиты.

— Так и есть. Как только Никита родился, Катя быстро поняла, что материнство — не для неё. Тем более, что через пару месяцев после родов ей предложили хорошую должность в одной из компаний в Амстердаме. Я не мог допустить того, чтобы мой ребёнок рос вдали от меня, а она была только рада, когда я предложил ей взять на себя опеку над Никитой. Так мы и оказались с ним вдвоём. У меня открылись перспективы в нашем городе, и я переехал вместе с ним обратно на родину. Вот, собственно, и вся история.

— А что Екатерина сейчас делает здесь, и что она хотела от вас вчера?

— Я и сам был удивлён, увидев её. Она даже не сказала, что вернулась в Россию. Мы ездили с ней смотреть коттеджный посёлок, который только начал строиться. Она просила моего экспертного мнения. Говорит, что покупает дом, в котором хочет жить вместе с сыном.

— Что? — я подскочила на кровати от возмущения так, что одеяло слетело мне по пояс. И, хоть я и была во вполне целомудренной сорочке, я испуганно пискнула, и натянула одеяло обратно до шеи. Иван Сергеевич, смотря на мою реакцию, нахмурился.

— Вот и у меня была примерно такая же реакция. Вчера я и пытался с ней поговорить, и объяснить, что нельзя просто так взять уже достаточно взрослого парня, и поселить с матерью, которую он в своей жизни практически не видел.

— И как она отреагировала?

— Как типичная женщина.

Я сморщилась. Не любила, когда всех людей равняли под одну гребёнку. Но всё же продолжила, потому что мне было интересно узнать финал.

— Заплакала?

— Катя? Заплакала? О нет. Она просто закатила истерику. Кричала, что если бы я думал о сыне, а не только о себе, то переехал бы в Сочи, чтобы мы вместе могли его воспитывать.

— Но это же бред.

— Вот и я так ей сказал. Но пока, что-то, понимания у нас с ней особого не возникло. Я вообще не понимаю, что она хочет. Явно же ей всё равно на Никиту, раз она столько лет его игнорировала. Вот скажи мне, Василиса, могли у неё внезапно проснуться материнские чувства?

— Думаю, у неё проснулись чувства, но только немного другого характера.

— Ты о чём?

— Похоже, не так-то и хорошо вы знаете женщин. Ладно. Это я поняла. И вы были с ней всю ночь?

— Нет, я же говорил, что после встречи поеду к отцу. — На этих словах босс поднял голову, и внимательно посмотрел на меня, словно видел впервые. А по моему телу пробежал холодок.

— И как всё прошло?

— Кажется, нам нужно с тобой серьёзно поговорить.

46 глава

— О чём именно нам надо поговорить?

Иван Сергеевич как-то устало выдохнул, что было не удивительно, с учётом того, что он спал от силы часов пять.

— Мой отец считает, что ты можешь быть его дочерью. — Он сказал это так чётко, что сомнений в том, что я ослышалась, или неправильно его поняла, быть не могло. Я так и осталась сидеть, замерев с открытым ртом.

— Что? Но это же смешно, у меня есть отец. И я уверяю, что он очень отличается от вашего.

— Папа рассказал мне их с твоей мамой историю, и, судя по датам, вполне могло такое случиться, что твоя мама просто утаила беременность, а потом встретила твоего отца, и, быстро закрутив с ним роман, сказала, что ребёнок от него.

— Моя мама никогда бы так не поступила — я тут же встала на защиту своей родительницы, скрестив руки на груди. — Вы её совсем не знаете, так что нечего обвинять её в обмане.

— Прости, Василиса, я не хотел ни в чём обвинять твою маму, просто предлагаю тебе допустить,