Долгорукий. Суетолог Всея Руси. Том 2 - Кирилл Геннадьевич Теслёнок

Тот чуть склонил голову набок, разглядывая девушку с любопытством.

— Ты знаешь, кто я. Вглядись внимательнее, смертная.

Мила нахмурилась, вглядываясь в черты мужчины… И вдруг до неё дошло. Этот взгляд, эта усмешка… Она как будто… видела их раньше… и в то же время она была уверена, что никогда не встречалась с этим человеком.

Человеком ли?

— Ты… Тёмный Бог⁈ — изумленно прошептала девушка.

Мужчина кивнул:

— Именно, дитя. Хоть мое истинное имя в этом мире мало кому известно. Тотх’Аз… В прошлом я носил иное имя, но давно отрекся от него.

Мила в шоке уставилась на собеседника. Значит, перед ней древнее божество, чья сила была запечатана в ней Киром? Но как он смог явиться к ней в облике человека? И что ему нужно?

Тёмный Бог тем временем продолжал разглядывать девушку светящимися глазами.

— Я наблюдал за тобой все эти годы, пока был заточен в твоем разуме, юная Мила, — промолвил он, — И сейчас, видя твои страдания, решил явиться, чтобы предложить помощь.

— Что ты несёшь? — возмутилась девушка, — Ты второй день во мне сидишь!

— Да? — Тёмный бог задумался, — Время в женском подсознании течет весьма причудливо… Пять минут очень легко превращаются в два часа… Даже Тёмный бог не в силах постигнуть сию мистерию…

— Ага, ага, придумал отмазку… — фыркнула Мила, — Зачем тебе мне помогать?

Она протянула руку, желая коснуться плеча незнакомца. Но ее пальцы прошли насквозь через его руку. Ясно… перед ней видение. В реальности она в темнице по прежнему одна.

Видимо, Мила слишком ослабла после той драки с наемниками. И теперь Тёмный бог воспользовался этой лазейкой, чтобы пообщаться с ней.

Божество чуть наклонило голову, усмехнувшись:

— Полагаю, сотрудничество — в наших обоюдных интересах. Я не могу освободиться из твоего разума, пока жива ты. Без твоего особого тела мне долго не протянуть. А тебе явно не помешал бы мой совет и содействие в нынешней ситуации. Поэтому я здесь.

Мила нахмурилась, размышляя. Действительно, выбраться отсюда в одиночку у неё вряд ли получится. А этот Тёмный Бог со своими способностями и знаниями мог бы помочь. Но можно ли ему доверять?

— Хорошо. Допустим, я соглашусь на твою помощь. Что ты можешь сделать в своем нынешнем положении? Ведь ты всё ещё запечатан во мне? — осторожно поинтересовалась девушка, — Ты же просто глюк.

— Для начала я мог бы научить тебя использовать силу, что течет в твоих жилах — мою силу, — предложил Тёмный Бог, — Пусть пока и частично, но этого будет достаточно, чтобы освободиться отсюда. А там посмотрим.

Мила задумалась. С одной стороны, перспектива обрести хоть какой-то контроль над силой древнего божества была заманчива. С другой — насколько можно доверять этому существу?

— Если ты боишься, что я захвачу контроль над твоим разумом — не стоит, — как бы прочитав её мысли, произнес Тёмный Бог, — Пока печать не разрушена, я не способен полностью подчинить тебя. А без твоего добровольного согласия и вовсе бессилен.

— Хорошо. Я согласна, — кивнула Мила после недолгого размышления, — Говори, что делать.

Губы Тёмного Бога дрогнули в легкой усмешке. Он внимательно заглянул ей в глаза.

— Тогда слушай мой голос и повторяй за мной…

* * *

Густая сеть вен покрыла всё лицо княжича Лыкова. Он и Пушкин сражались с неистовой яростью, их атаки сотрясали подземелье. Молодой княжич обрушивал на противника потоки пламени, а Пушкин отражал их взмахами рук, посылая навстречу им чёрные молнии. В воздухе стоял запах гари и озона.

Тем не мене оба дрались не в полную силу — ведь тогда был шанс обрушить всё подземелье вместе со всеми его секретами!

Гигантский паук тем временем набрасывался на Пушкина снова и снова, целясь своими острыми когтями и клыками. Зверь был неестественно проворен и силен для своих размеров. Пушкин едва успевал уворачиваться от его атак.

— Проклятье! — выкрикнул Пушкин, когда когти паука распороли рукав его пиджака, — Что за надоедливая дрянь!

Он попытался дотянуться до пера и бумаги на столе, чтобы переписать ход сражения в свою пользу. Но в этот момент Лыков метнул в стол огненный шар, и письменные принадлежности взорвались фонтаном искр.

— Не так быстро! — усмехнулся Лыков, — Придётся сражаться честно, без своих фокусов, Автор. Не знаю, что вы понаписали в своём Сценарии, но мы его перепишем! Ваш Дар — это не божественная сила, чтобы менять реальность! Его воздействие можно преодолеть!

— Проклятый щенок! — прошипел сквозь зубы Пушкин.

Он собрал в ладонях мощный энергетический заряд и швырнул его в Лыкова. Но в последний момент раздался предостерегающий возглас Димитриевой:

— Берегись, княжич! Уклонись вправо!

Лыков послушался, и заряд пролетел мимо, разнеся в щепки книжный шкаф у него за спиной. С левой стороны от княжича из пола выскочили острые шипы. Если бы Лыков ушел влево, то мог бы получить серьезную рану.

— Спасибо, госпожа! — крикнул Лыков, — Я в долгу перед вами!

— Ещё рано благодарить, юноша! Сражайся! — отозвался её голос.

Тем временем Пушкин продолжал отбиваться от нападок паука, параллельно пытаясь понять, где находится Димитриева. Он посылал в разные стороны щупальца силы, надеясь хоть как-то повлиять на ситуацию, но тщетно.

В какой-то момент челюсти паука сомкнулись на плече Пушкина, впиваясь глубоко в плоть сквозь одежду. Князь заорал от боли и яростно ударил монстра кулаком в брюхо, выбив из него воздух. Паук отлетел к противоположной стене, но тут же с пронзительным шипением снова ринулся в бой.

— Чёртова тварь! — выругался Пушкин, с трудом удерживая равновесие. Яд постепенно делал своё чёрное дело, ослабляя его.

В критический момент он всё-таки сумел дотянуться до стола и схватил чистый лист бумаги. Из кармана он достал запасную ручку.

— Не давай ему писать, Лыков! Он хочет изменить ход битвы! — закричала Димитриева.

Княжич тут же выбросил руку вперёд, и лист в руках Пушкина вспыхнул ярким пламенем, превращаясь в пепел.

— Да что б вас! — зашипел тот.

Но его голос уже звучал слабее, движения становились всё менее координированными. Яд всё ближе подбирался к его нервной системе. А резкие движения лишь приближали конец.

Лыков почувствовал, что победа близка. Он выбросил обе руки вперёд, выпуская двойной поток пламени. Пушкин попытался отразить атаку, но не смог собрать