Черноземье 2 - Иннокентий Белов

В каком состоянии находится Маг, сильно он ранен или уже подлечил себя — мне не понятно, но я не хочу рисковать.

После урока, который мне устроил Фатих, я теперь очень серьезно отношусь к по-прежнему недоступным мне боевым умениям Магов Севера.

Если придется штурмовать холм, как сейчас очень хотят гвардейцы, они получат несколько болтов в упор, потом еще несколько магических ударов и в конце кровопролитная схватка лоб в лоб — все это заберет с десяток воинов, не меньше.

Что ослабит небольшой отряд весьма заметно, ведь впереди еще куча врагов и Башен. Хотя похоже, что где-то под целую сотню, сотню с небольшим, воинов оказалось приведено сюда. Почти все они отборные Крысы, но и люди тоже попадаются, примерно один на десяток каннибалов, а это значит, что почти половина армии Магов Севера нашла или найдет свое упокоение на краях этого безымянного каньона.

По дну которого вьется приведенная ими в порядок дорога от Гардии до первых Башен.

Поэтому я перевожу фузею на минималку, вершина холма не больше двадцати метров по размерам, оставляю своих воинов на месте и под куполом приближаюсь к подножию холма.

Так я и не увидел Мага или кого-то еще, только пара Крыс обратили на меня внимание, когда я выпустил первый сгусток. Обратила, но отреагировать успела только метким выстрелом по куполу. Болт как раз долетел и стукнулся об него, как каменная глыба разлетелась прямо сбоку от них.

Глыба на краю холма исчезла, они тоже, потом второй выстрел с другой стороны и затем уже третий завершают полный круг.

Я поднимаюсь наверх, гвардейцы с охранниками двигаются с другой стороны. Потом долго стою, рассматривая густо нашинкованные осколками тела в не очень глубокой впадине. Да, деваться им оказалось совсем некуда, и после первого взрыва уже никто не мог выжить, но я не стал рисковать от слова совсем и добил всех трижды.

Изрешеченные тела расползаются кровавым мясом и только остатки одежды держат их.

Вскоре поднимаются мои люди, начинают вытаскивать это мясо на края склонов, становится ясно, что всего тут нашлось восемь Крыс, два человека и два Мага.

— Ольг, этот еще теплый, а второй уже успел остыть, — кричит мне Ятош, проверив тела Магов наощупь.

— Понятно, одного зацепило раньше, и он помер. А второго ранило и сейчас я его добил. Посмотри на его раны, есть старые, Ятош?

Охотник занимается привычным делом и вскоре сообщает мне, что из одной, на бедре, много крови натекло, а еще из трех примерно десятков уже немного.

— Ясно, значит этот и был ранен. Так, воины — мы убили еще троих Магов, так что это очень великое достижение!

Гвардейцы оглушительно орут слова приветствия, а я замечаю возвращающихся Охотников.

Дожидаюсь доклада Кроса, что никто сбежать не пытался, следов точно нет дальше.

— Так, собираем трофеи. Оружие и прочее, хотя тут мало что целым осталось. Тела таскать не станем, разложите их по яме так, чтобы Маги лежали отдельно, Крыс свалите в общую кучу. Пусть остальное начальство убедится в их смерти. Мне их сумки и оружие на осмотр!

Потом я проверяю пробитые камнями сумки, нахожу один чудом сохранившийся лечебный камень и все, остальное превратилось в непонятную труху.

— Зря я стрелял три раза, но это сейчас стало понятно, кто мог мне рассказать, в какой диспозиции они очутились здесь, — думаю я про себя. — Дрон для наблюдения с воздуха я с собой не принес, а ведь мог, растяпа.

Правда, как в такой ситуации таскать его с собой, заряжать от светила батарею постоянно и потом готовить его к вылету какое-то время? Когда нужно сразу же идти вперед и всех сурово вырубать!

И еще очень удивлять свидетелей такими бесовскими штуками.

Оставляю воинов доделывать дела и с охранниками спешу к обозу.

У нас все целы и здоровы, а там уже были раненые и еще последняя стычка могла оказаться довольно кровавой.

Глава 2

Потом до самого вечера я сильно занят, лечу пострадавших и раненых, щедро раздаю свою ману.

После мощной перестрелки и лечения в одном Палантире осталось всего двадцать процентов маны, пришлось его сложить вплотную с его собратьями и так оставить лежать под присмотром Ятоша и остальных охранников.

Очень уже надоело постоянно с собой таскать этот мешок, пусть они поработают именно теми, кем наняты мной.

И Охотник молодежь поднатаскает нормально на охрану особо ценного мешка. Чтобы глаз не спускали и не дышали около особо охраняемого объекта.

Если уж своим охранникам не верить — тогда кому вообще можно доверять в этом мире?

Как я резонно и опасался, даже десяток Крыс не стали легкой добычей для взвода гвардейцев, наоборот, они здорово смогли удивить более многочисленного неприятеля своим продуманным маневром и личной смелостью в бою.

С другой стороны, их Повелитель и друзья погибли здесь все, теперь им идти совсем некуда, остается только одна возможность — это продать свои жизни подороже. Вот они и продали, погибли все до одного, но совсем не просто так.

Когда перешли от притворного бегства к внезапному нападению и оказалось, что в этих проклятых кустах не так легко воевать даже обученным гвардейцам, как на открытом месте.

В общем взвод попал в засаду и гвардейцам еще очень повезло, что с ними в бой вступил настоящий заместитель начальника Гвардии, реально крутейший боец на мече и копье, мой старый приятель Генс.

Он смог сразу срубить своего соперника, прорвал фронт Крыс и зашел им со спины, еще три туши успел лично приземлить добивающими ударами по затылку, прежде чем гвардейцы толпой смяли сопротивление врага и какое-то время гнали его, пока всех не перебили.

Однако три мертвых тела под телегами и десяток раненых на земле рядом с ними нетерпеливо ждут меня.

До мертвых мне дела уже нет, а еще трое гвардейцев, попавших под дубины и мечи Крыс, вот-вот отдадут богу души.

Поэтому мне приходится снова бежать и уже по указаниям Генса, хорошо, что правильно разобравшегося с первоочередностью лечения раненых, безостановочно лить ману.

Успел спасти всех, правда общая потеря крови и тяжелые раны теперь так просто не пройдут, мы потеряли навсегда троих и еще трое-четверо воинов вряд ли смогут нам помочь в будущих боях.

Это же понимает и Генс:

— Крысы обманули нас, смогли ведь как-то так договориться между собой? — недоумевает он, переживая о полностью неправильном