Его Величество Мертвец Том 4 - Вадим Александрович Оришин

по совместительству служил тюрьмой, зевала тройка бойцов, оставленных сторожить проштрафившихся. По уму, конечно же, пригляд за солдатами в клетке не сильно был и нужен, но устав гласил: если в тюрьме кого-то содержат, значит, должен стоять пост. А комендант уставы соблюдал. Вскоре сторожа распределились, в каком порядке будут спать. При содержании проштрафившихся товарищей это, к счастью, не возбранялось. Серьёзный режим содержания предполагал, что тройки будет две, и спать они будут по очереди.

Когда двое из трёх сторожей уже дремали, из камеры донёсся болезненный стон. Дежурный поднялся и прошёл до камеры, проверить, что происходит. Двое заключённых лежали на своих койках без движения, третий сидел, обхватив живот.

— Что случилось?

— Будь другом, принеси ведро. Сейчас, чувствую, потребуется.

— А вам не подали, что ли? — удивился дежурный. — Сейчас принесу.

Он успел сделать всего шаг. Нечто чёрное, тонкое и острое пробило голову чуть ниже уха, проходя насквозь. Тело повисло на конечности неизвестного существа. Удар оказался бесшумен. Солдат, что сидел на койке, обхватив живот, закатил глаза и начал обмякать. Голова его откинулась в сторону, кожа порвалась, выпуская, будто из кокона, нечто чужеродное. Чёрное существо выбралось наружу, приняв истинный облик, тонкое, сегментированное тело, четыре конечности, длинная голова без пасти, с множеством мелких глаз и отростком, что предназначался не для еды. Пока третья тварь вылуплялась, первая, убившая дежурного, аккуратно положила тело и нагнулась над мертвецом, отростком проникая в рот и передавая личинку.

Три твари без труда миновали решётку, проходя сквозь щели между прутьями.

Глава 23

Началось.

Хотелось бы отсрочить начало новой войны, чем на больший срок — тем лучше, но имеем то, что имеем. Новый виток конфликта начался.

Нельзя сказать, что я ничего не делал для получения отсрочки. Мы активно создавали торговые отношения, пытаясь построить экономику на прочных связях, покупали ресурсы, предоставляли товары. Не самый эффективный метод в эпоху средневековья, но в ближайшее время всем окружающим правителям будет обеспечен экономический кризис, потому что добываемые ресурсы, чья добыча возросла как раз за последний год — полтора, покупать более никто не будет, как и поставлять наши товары высокотехнологичного, в местных реалиях, передела. Да и чисто дипломатическая работа велась, послы, как могли, намекали, что с нами легко дружить и опасно враждовать. Только мы, не являясь монархией, априори для всех вокруг выглядели каким-то непонятным, преступным, противоестественным образованием, опасным и подлежащим уничтожению. Конфликт оставался неизбежным, мы могли лишь отсрочить начало.

Куда больше надежд я возлагал на военную мощь. Военные не могут не понимать, что в открытом бою им нечего нам противопоставить. Да и помимо открытого боя у нас есть что показать. Методов альтернативного воздействия на противника можно придумать много. И на первый взгляд всё шло неплохо. Нас боялись. Не самая лучшая основа для дипломатических отношений, но с этим мы ничего сделать не могли, играли с тем, что есть. И в дипломатии старались вести себя прилично, не наглели сами, но и не позволяли наглеть партнёрам, это нормальная схема ведения переговоров, когда у одной из сторон есть подавляющая мощь. У нас имелась подавляющая мощь, и на нас всё равно напали.

Значит, появилось нечто, некая сила, что смогла уравновесить наши войска. Хотя бы убедить правителей соседних государств, что теперь достигнут паритет и Первый Союз более не является доминантой в регионе.

И я отдаю противнику должное, даже готов выразить сдержанное уважение. Враг сделал первый ход, и ход этот впечатляет.

Во всех крупных городах уже стояли мои обелиски, кое-где возвёл их и Хаарт, хотя ему это дело давалось куда как с большим напряжением. В любом случае, если нападут на один из городов — я об этом узнаю сразу. Но на города не нападали.

Противник, очевидно, выяснив, что между гарнизонами и узлами командования установлена понедельная связь (у разных гарнизонов в разные дни недели, птичек ещё маловато, приходится распределять), воспользовался этой особенностью. Враг подходил к гарнизону маленького поселения, выжидал сеанс связи и нападал сразу после. Причём нападал так, чтобы не осталось свидетелей, и никто не смог бы нам рассказать, что произошло. За неделю мы на значительном участке границы потеряли все малые форты, причём противник явно наставил своих людей на всех дорогах, потому что у нас не осталось не только связи с поселениями, мы вообще не знали, что происходит за пределами трёх крупных городов в этом регионе. Враг создал нам Terra Incognita прямо на нашей земле. Мы не знали ничего, кто напал, какими силами, какое направление движения. И даже приближавшихся к границе войск не заметили. Учитывая, как поставлена разведка, никаких войск ещё дойти не успело бы, противник действовал как-то иначе. Но по итогу мы оказались совершенно слепыми. Это вызывало уважение, отлично проработанный план. Кто-то воспользовался нашими слабостями. Противника своего я уважал, а ещё вёл счёт наших предположительных потерь. Кто-то заплатит на нанесённый ущерб, и в первую очередь — за убитых.

Мы не сразу сообразили, что началась война. Собственно, никто нам войны и не объявлял, что уже нарушает местные порядки. Впрочем, меня не удивляет, что с нами играют не по правилам. Узнали мы о начавшихся действиях, когда командиры частей, расположенных в крупных городах, сначала не получили еженедельные доклады о состоянии дел из окрестных гарнизонов, а затем ещё узнали, что в города уже неделю никто не приходит. В прямом смысле, каждый город оказался в невидимом, но плотном окружении. К счастью, командиры в городах уже научены кое-чему, и посылать своих людей проверить как оно там не стали, сразу сообщив о ситуации нам. Хаарт, как лорд-канцлер, отдал приказ о введении военного положения.

И пока военное начальство собирало и анализировало уже имеющуюся информацию, я занялся политическими аспектами. Это на поле боя я мог многое показать местным, а вот в стратегическом планировании… Нет, полным профаном уже не являлся, опыта набрался за прошедшие годы, но решил не мешать. Да и заняться имелось чем.

Первым делом мы выставили всех послов, отнесённых к потенциально враждебным государствам. Мы их аккуратно подслушивали с переменным успехом. О военных планах им никто ничего не сообщал, но многие сходились во мнении, что нападение будет, и им следует заняться уже совсем не дипломатической деятельностью, а лишь прикрываться оной. Поэтому выставлял я этих без всякого зазрения совести. Если бы верил хоть в маленькую возможность с кем-то договориться миром и разойтись без кровопролития — обязательно бы попробовал. Но я