Перекресток судьбы. Пустышка. Книга десятая - Юрий Николаевич Москаленко

Я не маг — говорю я ошарашенным сокурсникам. — Я полный Пустышка. Причём подтверждённый.

— Так чего тогда ты у нас⁇ — спрашивает меня удивлённый паренёк, примерно моего возраста.

Застенчивой и молчаливый. Он за всё время не открыл рот ни разу. А тут сразу вопрос о него прозвучал. Просто удивление сыграло с ним злую шутку. Кто-то из девчонок уже треснул его книжкой по голове, которую тот тут же руками прикрыл…

Я же, видя такое отношение к ребятам только головой покачал.

— Отвечу на твой вопрос, уважаемый. — говорю я — Кстати, как тебя зовут, а то мы друг другу не представлены.

— Говоров Александр Сергеевич. — отвечает он.

— Очень приятно. А меня просто Сергеем можешь звать. — говорю я ему учтиво — А тут я потому, что артефактами хорошо умею управлять. Вот и отправили меня к вам, чтобы мои умения ваши преподаватели, изучали.

— Потому и артефакторный факультет — подала голос красивая блондинка.

Да, к слову сказать, тут все девчонки как на подбор, красавицы. И неудивительно. Аристократия! Весь цвет дворянства тут, в этом старинном учебном заведении по всей России собран.

— Значит, так… — командует староста. — Сядешь, вон, с той чёрной лахудрой. — Показывает она пальцем на красивую брюнетку.

Но уж больно она что-то мелковата.

Та приседает, видя, что я смотрю на неё.

— Воронцова Даша. — говорит она и улыбается.

Явно небоевая дама. Тихая и милая.

Но как раз такие и опасны. Это тоже изречение Лизы. Под такой личиной обычно очень опасные боевики в академии прячутся. В вечном поиске находятся. Только зазевался… и привет, уже не отцепятся.

Я киваю ей в ответ…

— Очень приятно! Сергей! Но увы… я обычно сам по себе, и сижу на занятиях тоже один. Увы. Это я сейчас себя контролирую, а отвлекусь чуть и всё… немногие рядом со мной могут долго находиться.

Ты что плетёшь, блаженный… — староста схватила меня за плечо своей мёртвой хваткой развитого боевика.

Артефактор, к тому же ещё, и боевик, навроде физиков? Однако…

Ну, с подобным отношением со стороны одноклассников и раньше мы сталкивались, и не через такое пришлось пройти в школе…

Боря резко меняет исходящий от меня фон.

Удар такой силы, что все отшатываются резко от меня. А не ожидавшая от меня такого обращения, староста, которая стояла ко мне ближе остальных и вовсе отскочив, запнулась обо что-то, попавшее ей под ноги, и с криком упала. Падая при этом, умудрилась удариться затылком своей головы о край парты. Не повезло. До крови расшибла себе голову. Кровища так и хлещет. К тому же ещё ухитрилась и сознание от удара потерять.

Что тут началось…

Суета, крики, бестолковые взывания.

Благо на поднявшийся шум и крики, вбежал в аудиторию кто-то из преподов.

Быстро организовали транспортировку раненой, которая так до сих пор и не пришла в сознание.

Тут же начались разборы… что, да как.

Меня опять куда ведут. К какому-то начальнику местному на разборки. Рядом со мной несколько девчонок из моей группы шкандыбают. Испуганные, ко мне стараются близко не подходить. Да и как подходить? Фон мой на своём историческом максимуме, как по силе, так и по радиусу действия.

— Это кабинет проректора по воспитательной. По совместительству он же представитель СБ империи. — докладывает Боря.

Он тут уже всю компьютерную сеть под свой контроль взял, в том числе и видео, и аудио наблюдение. Впрочем, как и коммуникаторы и телефоны берёт он на контроль всех, кто нам попадается по пути. Нужен ближний контакт, но всё будет зависеть от расстояния до объекта. Интернет у нас, как жалуется Боря пока несовершёнен ещё. Через него нет сложно набольших расстояниях контролировать нужные девайсы.

Печалька…

Ждём в приёмной.

Молодой человек тут за секретаря. Пошёл докладывать своему начальнику о произошедшем. Ну-с, поглядим что будет дальше.

Через пол часа…

Стою в гордом одиночестве посередине кабинета. Все остальные присутствующие по стеночке размазались тонким слоем. Прижимаются к стене. Давит на всех, присутствующих в большом, обширном кабинете, мой фон, хотя и краем всего задевает их. Но им и того хватает…

За массивным видно очень старым столом сидит, вальяжно облокотившись на спинку мощного кресла, этот проректор, он же местный контролёр за академией со стороны имперской безопасности.

Сидит, кривится. Я ему только что рассказал, своё видение на произошедшее у нас в аудиторе. Посетовал, что ничего со фоном своим поделать не могу. Он спонтанно срабатывает особенно, когда я сильно нервничаю. Вот примерно так, как сейчас.

Проверял меня этот дядька. Пытался ко мне близко подойти. Наивный. На какой-то щит свой магический ментальный надеялся. Дорогой и редкий артефакт у него… был. Вот только Боря ему его в миг из строя вывел, причём судя по всему, навсегда. Вон, сидит сейчас в своём кресле, вертит свою ненужную уже побрякушку и пытается со мной так беседу вести…

— И давно у тебя такое… это происходит с тобой? — нервничает волнуется.

Жалко ему до безумия поломанный дорогущий артефакт.

— С рождения. — пожимаю я плечами. — В больнице, где мама работает пытались разобраться, что со мной происходит. Но всё было тщетно. Развели рукам и сказали, живи как можешь. Что я и делаю в последнее время. Сейчас, когда успокоюсь, и фон уменьшится или вовсе почти исчезнет. Просто меня вывели из себя. И как следствие… вот…

— Как следствие девочка при смерти. — говорит проректор — Очень неудачно упала и ударилась. Уже родителям сообщили. Дубовые доски на партах. Старинные ещё. С древности. И вот… — разводит он руками.

Жаль… — думаю я.

— Может, поможем? — предлагает Боря. — А что? Сил у тебя в достатке. А там, я уверен, просто блокиратор от собственных сил сработал. Блокирует попытки помочь организму извне, а сам с проблемой не справляется. Нужно просто откачать силы и ману из девушки. А там уже маги Жизни пускай действуют. Жаль ведь девчонку. Она-то тут причём.

— Спалимся… — говорю я мысленно.

— А так она может и погибнуть. Оно нам надо? — задаёт вопрос Искин — Косвенно ведь нас в этой смерти будут обвинять. Но и это мои лишь предположения. Может там и в другом вся причина, почему ей маги-лекари помочь не могут.

Вздыхаю.

Перевожу взгляд на этого эсбэшника.

— Юрий Васильевич… а можно ли мне глянуть на пострадавшую. — спрашиваю я главного в