Вой молодых волков - Дмитрий Чайка

в Красное море, топить мусульманских и аксумских пиратов. В голове Косты бил набат. Он бросил все и отправился в дорогу, без церемоний конфискуя коней на почтовых станциях. Двухмесячный для обычного каравана путь был проделан за три недели. Коста же, который считал, что неплохо освоился с лошадьми за последние годы, понял, что очень сильно переоценил свои силы. У ворот Константинополя он просто свалился мешком и нанял носилки. Идти он больше не мог.

Тут работало несколько верных людей, но все они не годились в подметки ни ему самому, ни покойному Михе, ни даже Либерию, окопавшемуся в канцелярии августа. Так, пехота, которая собирала слухи по рынкам, портам и харчевням. И даже этих людей ему приходилось прятать от государыни Марии, ведь еще недавно империя считалась единой, а она, как-никак, жена правящего василевса и член Малого Совета. М-да, если бы можно было поцеловать самого себя в зад, Коста именно так бы сейчас и поступил. Он немало рисковал, готовя параллельную сеть своих шпионов, хотя даже предположить не мог, что государь погибнет вот так… Тогда он просто доверился своему чутью.

Что-то в глубине души кричало, что все идет неправильно. Уж слишком самобытна, богата и сильна была Восточная империя, чтобы покориться вот так просто лесному дикарю. Да и в культурном плане Северу весьма далеко до Константинополя. Тончайшая амальгама из грамотных людей, созданная невероятными усилиями императора и патриарха, была едва видна в море варваров, коим и являлась на самом деле Словения. Столетия пройдут, пока она станет похожа на Восток с его тысячелетней культурой. Ну а раз так, то и разлад мог пойти в любой момент. Именно этого и опасался Коста, когда аккуратно, не дыша, создавал сеть агентов здесь. И никто из них, кроме него самого, про Либерия не знал.

Пан полковник любил эту харчевню, хотя старый хозяин давно уж умер, передав дело двум сыновьям. Те выросли на кухне, а потому суп из бычьих хвостов был по-прежнему вкусен, да и омлет-сфунгато, любимый всеми ромеями без исключения, оставался весьма неплох. Не бесподобен, как у отца, а именно неплох. Коста, которого в свое время посвятил в тонкости приготовления этого блюда сам сиятельный Стефан, отдал распоряжения повару, и тот удалился, почтительно раскланиваясь. Тот набор специй, что назвал посетитель, и порядок их применения стал для него откровением. А еще гость настоял, чтобы ломтики свинины повар клал на сковороду только тогда, когда масло раскалится. Оно обожжет нежную мякоть и коркой запечатает сок внутри, оставив ее необыкновенно сочной. Гость также потребовал, чтобы повар положил чеснок в самом конце, предварительно тщательно раздавив его боковиной ножа. Иначе он будет горчить. Этот клиент — истинный знаток, и повар был счастлив готовить для него. Это ведь не грубые лавочники, которые бросают в свои утробы все, что ни дай.

— Господин, вы хотели меня видеть? — евнух пришел в харчевню на Бычьем форуме, где Коста сидел за дощатой перегородкой и наблюдал, как по разделочной доске летает нож, мелко кроша зелень и овощи. — Какой-то мальчишка передал, что меня ждут здесь.

— Хотел, — хмуро кивнул Коста. Его агент изрядно раздобрел и приоделся. Шелковая туника обтягивала выпятившийся вперед живот, а расшитый талар был новым и весьма недешевым. Пан полковник даже расстроился. Его агент оказался не слишком умен и не внял увещеваниям. Он явно жил на широкую ногу.

— Скажи, Либерий, — спросил Коста, — что происходит сейчас в канцелярии?

— Не знаю, господин, — развел руками евнух. — Я только что приехал из Афин. Меня посылали туда в свите протоспафария Сергия. Наверное, просто для придания пышности, потому что я там не делал совершенно ничего. Да и Афины — жуткое захолустье. Нищий город, окруженный варварами.

— А ты уверен, что тебя не раскрыли? — задал новый вопрос Коста.

— Конечно, уверен, господин, — удивленно кивнул тот. — Ведь иначе я бы уже висел на дыбе и рассказывал все, что знаю.

— Это совершенно необязательно, — поморщился Коста. — С тобой могут играть. Давать тебе ложные сведения, чтобы ты передал их мне.

— Ну, не знаю, — развел руками евнух. — Господин протоасикрит весьма благоволит мне в последнее время. После поездки в Афины он даже удостоил меня чести инспектировать финансы фемы Армениака. Это очень серьезное задание. Я отплываю завтра же.

— Что-о? — Коста пристально посмотрел на своего агента. — Тебя отсылают из дворца в такую даль? Сейчас?

— Получается, так, — ответил евнух, а в глазах его плеснулся ужас понимания. — Да неужели, господин…

— Кто знает, что ты пошел сюда? — резко спросил Коста.

— Н-никто, — затряс головой Либерий.

— Выходим отсюда, — решительно сказал Коста. — Сначала ты, а я за тобой. Иди в район Космидий, что за стеной.

— Но…, но там может быть опасно, господин. Это плохой район, — недоуменно посмотрел на него евнух. — И зачем мне туда идти?

— Затем, — пояснил ему Коста, — что, если я не ошибся, у тебя всего два будущего. Первое: тебе не везет, и тебя казнят за измену после возвращения из Армении, и второе: тебе везет, ты добираешься до Братиславы и остаешься там навсегда.

— Я понял, — евнух проглотил тягучую слюну. — Когда мне уйти?

— Прямо сейчас, — жестко ответил Коста. — Я иду за тобой в полусотне шагов. Не спешить, не оглядываться, не заходить в подворотни. Выйдешь в Калигарийские ворота и пойдешь направо, до церкви святой Екатерины Египетской, а за ней повернешь налево в проулок, а потом первый поворот направо. Первый! Не второй и не третий! Все понял?

— Да, — поспешно закивал головой евнух и вышел.

Коста встал и двинулся к выходу. Но тут, как назло, повар поставил на стол омлет. И запах от него шел просто одуряющий.

— Куда же вы, господин? — повар посмотрел на него с немалой обидой. — Ваш сфунгато поспел!

— Прости, почтенный, — Коста бросил на стол целую силикву. — Не обижайся. Срочно зовут в лавку. Очень крупный заказ. Я приду завтра. Отдай мой сфунгато какому-нибудь бедняку, пусть он благословляет твою щедрость.

— Бедняку. Конечно, господин, — поклонился повар. Он дождался, когда чудной гость уйдет, и понес тарелку в каморку при кухне. Он взял ложку и сунул в рот первый кусок. — Ум-м-м! Бедняку такой омлет? Да черта с