Законы Рода. Том 7 - Ascold Flow

умрёте. Неужели вы этого не видите? — возмутилась медсестра.

— Да уж лучше сдохну… Мой сын, мой единственный сын сейчас на больничной койке! Ему нужна операция… Мне не хватает всего немного. Я отработаю, получу деньги, и он снова сможет ходить!

Мужчина пытался храбриться и начал уже подниматься, но суровая рука местного правителя вжала его в койку.

— Утром вы едете. Поправитесь. Встретитесь с сыном. Я не хочу смотреть в его глаза спустя пару лет, когда он узнает, что вы погибли здесь, хотя могли жить.

Мужчина резко стал слабеть и внезапно уснул.

Владимир повернулся и увидел Екатерину с поднятой рукой, от которой в сторону строителя тянулась едва заметная полупрозрачная дымка. Он научился её видеть и знал: так выглядит магия его избранницы.

— Проконтролируй, чтобы его утром отправили в госпиталь. И оплати его лечение. И зарплату ему на счёт перечисли за полный месяц.

— У нас кончаются средства… — тихо проговорила Екатерина, но тут же исправилась, увидев взгляд Владимира. — Хорошо. Я всё сделаю.

— Где кулон, что я тебе подарил, — отойдя от кровати больного, тихо спросил Берестьев, разглядывая шею своей невесты.

— На месте… И всё же, это твой кулон. Подарок твоего отца тебе. Почему ты отдал такую ценную вещь мне?

— Потому что так правильно.

— Что ты имеешь в виду? — попыталась в очередной раз узнать ответы на свои вопросы Екатерина, но Владимир молчал и не давал ей узнать, о чём он думает.

Она уже давно заметила, что его разум стал для неё недоступен. Она не знала, когда и как, но Владимир научился сопротивляться псионике. И даже слегка боялась, ведь ни о чём подобном ранее не слышала. Но боялась не за себя, а за Владимира.

Всем было хорошо известно, что за уникальными способностями охотятся сильнейшие люди империи. И получить такую, как у Владимира, хотели бы все члены императорского рода. Все без исключения.

— Господин? Что-то странное происходит… — взволнованно произнесла медсестра, смотря на дрожание свечи и дёргающиеся по всей комнате тени.

— На улицу! Быстро! — скомандовал Владимир, но никто выйти не успел.

Половина свечей потухла, и лишь свет уличных фонарей, работающих на аккумуляторе да луна разгоняли тьму в этом доме.

В проходе, прямо за избранницей Владимира появился неизвестный, чьё лицо было скрыто тенями, и приставил нож к шее Екатерины.

— Тш-ш-ш-ш… Тише, рыбонька моя… Не бойся, это будет не больно… — странный голос, словно шепчущий издалека, разнёсся по дому.

— Кто ты? Отпусти её!

Руки Берестьева вспыхнули, и зелёное пламя развеяло мрак.

— Маленький, бедненький, практически последний из своего рода… Знаешь, как долго наш орден охотился на таких, как ты? Вычищал великое зло прошлого? Эфир… Было тяжело проникнуть сюда и повлиять на ваш род. Вы словно раковая опухоль, что укоренилась в этих землях. Понадобились десятилетия, чтобы извести вас всех… И вот остались лишь ты и твой жалкий брат, лишённый магии. Ох-х-х, как же сладостен этот миг! Но ты не переживай, мы не убьём тебя… Лишь твоего брата, сбежавшего от нас в Тибет… Ха-ха! От нас? Сбежавшего? Ты представляешь⁈ Какая же смешная шутка… Мы тысячелетиями вели охоту на таких, как вы, узурпаторов магии! От нас нигде не скрыться! Ты останешься последним… Но я не убью тебя, нет… Я убью всех твоих женщин, что могли бы выносить для тебя потомство. Всех ублюдков, что понесут в своих венах проклятый эфир! Ты сдохнешь в одиночестве, зная, что каждая, кого ты любил, — умерла из-за тебя! Сегодня начнётся поминальный бой по роду Берестьевых…

— Так смерть деда, дяди и других старших членов рода в изломах не были случайностью…

— Даже смерть твоего отца не была ею! Ха-ха-ха!.. Было сложно подобраться и внушить императорской семье, что ваш род — угроза, знаешь ли… Но и вы, и Романовы — глупцы… Какие же вы все жалкие пред реальным величием Тени и нашего ордена! И за что вам только дарована такая сила? Впрочем, будь эта эфирная дрянь во мне, я бы сам наложил на себя руки.

— Зачем ты мне всё это рассказываешь?

— Просто я хочу, чтобы всю оставшуюся жизнь ты прожил в отчаянии и страхе, как этого и заслуживаешь. Чтобы ты знал, что все, кого ты полюбишь, — умрут. И начнём мы с этой доверчивой дурочки…

Белозубая улыбка растянулась среди тёмных теней, сгустившихся вокруг лица неизвестного.

«Щёлк!»

Владимир щёлкнул пальцами, и кулон под одеждой Екатерины взорвался зелёными осколками, превращаясь в сильнейший магический щит из обжигающего пламени.

Рука, покрытая тьмой, дёрнулась, и клинок прямо сквозь пламя прошёлся по нежной коже девушки, оставляя глубокую кровоточащую рану.

Двойной крик разнёсся по дому с больными. Один от твари в тенях, которую покрыло эфирное пламя Берестьевых, сжигая самоуверенного ублюдка. А другой — от испугавшейся медсестры, что сразу потеряла сознание.

Екатерина тут же в панике схватилась за шею, но спокойный вид Владимира заставил и девушку выдохнуть.

Она отскочила к нему и, отодвинув руку от шеи, с удивлением посмотрела на неё.

— Нет крови?

— Отец сказал, что это живительное пламя регенерации — последний шедевр артефакторики моего прадеда. Оно выручало его даже тогда, когда Химеры заживо отрывали ему руки и ноги.

— А что значат его слова? Что за эфир? Что за узурпаторы прошлого?

— Кто знает, что в голове этого психически больного маньяка… Просто будем осторожнее. Таким, как мы, всегда надо быть на чеку…

Владимир обнял Екатерину и посмотрел в сторону открывшейся двери и влетевшего Морозова.

«Надо сообщить о нападении брату… Похоже, вырождение нашего рода, это план каких-то крайне хитрых тварей…» — подумал Дантар окрестных земель, любуясь догорающими останками фанатика из неизвестного ордена.

Глава 10

София рвала и метала. Ругалась, кричала, требовала быстро вылезать из вертолёта, ведь её исследования ещё даже не начались, а я уже сматывался.

— Извините, в другой раз! — помахал ей рукой и откинулся на жёсткую спинку кресла, пока вертолёт взлетал.

— Ну что, как ощущения? — с ехидной улыбкой посмотрел на меня Багратион.

— Ощущения, словно великан пожевал и выплюнул. Болит вообще всё от пятки до макушки.

— Ну, зато какой результат!

— Согласен… А иначе это всё было бы лишено смысла, — кивнул я и прикрыл веки, которые тоже болели.

Да, Багратион и Романов оказались правы. Эта штука…