Танцор Ветра - Константин Александрович Зайцев

Факты. Только факты. И они выглядели следующим образом:

Во-первых. Кто-то устроил резню в особняке драконорожденного в ту ночь, когда я украл амулет. Этот кто-то имел на своей стороне и культистов и профессиональных солдат.

Во-вторых. Среди нападавших был высокий драконорожденный с холодным взглядом, от которого у меня по спине пробежал холод. Я видел его всего мгновение, но этого хватило, чтобы понять: он — не просто наемник.

В- третьих. Сегодня я узнал, что за мной следили люди правой руки Лиан Жуйя. Они не пытались убить меня. Они хотели узнать, с кем я работаю, а потом пригласить на встречу.

Совпадение? Нет. Слишком много совпадений — это уже закономерность.

Я глубоко вдохнул, сердце забилось быстрее.

Лиан Жуй и есть тот самый драконорожденный из особняка.

Теперь все стало на свои места. Именно он стоял за той бойней. Именно он охотился за тем, что было в том доме. И если он хочет видеть меня — значит, я либо его следующая цель, либо у него ко мне предложение, от которого будет сложно отказаться.

Я не был дураком. Я знал, что такие, как Лиан Жуй, не приглашают на беседу просто так. Если он меня нашел — значит, он уже играет в свою игру.

Мне нужно было решить, как ответить. И сделать это быстро.

Наставник всегда говорил: «Когда на тебя охотятся, не убегай. Заставь охотника самому войти в капкан.»

Я должен подготовить ловушку. Но для этого мне нужно узнать больше о Лиан Жуе. Но раз живые уже сказали свои слова, пора сказать это мертвым.

Глубокий вдох и медленный выдох позволил очистить сознание. Воздух все еще был пропитан запахом крови и металла, а в стороне тихо подрагивало тело последнего убитого. Но у меня очень мало времени, так что пора начинать. Наклонившись я начал осмотр.

Пальцы скользнули по одежде — шерсть, пропитанная потом и дрянным вином. Я порылся в складках, ловко вытряхнул карманы. Медяки. Пригодится. Деньги не пахнут.

Теперь следующий этап осмотра. Осторожно приподнял рукав — чисто. Провел пальцем по плечу — ничего. Осталось за ухом и грудь.

Судя по телам четырех глупцов они были обычными забияками, которых нанял, а вот последний меня неприятно удивил.

На его груди, чуть левее сердца, красовался лотос с восемью лепестками. Каждый из них был слегка надрезан, словно пронзен невидимой нитью стали. В самом центре цветка, точно зрачок, был выбит тонкий кинжал, опутанный дымными завитками.

«Восьмилепестковый лотос».

Холодок пробежался по позвоночнику, но я подавил дрожь. Эти сукины дети не работают в одиночку. Никогда. Их всегда больше, чем кажется. Они умеют сливаться с толпой, нанимают других как пушечное мясо, а потом, когда жертва уже вымотана, добивают ее сами. Наставник заставлял меня заучивать все, хоть сколько-то значимые организации и эти были в списке.

Меня пробило нехорошее предчувствие. Если эти наемники уже здесь, то кто-то еще, возможно, выжидает в тени, чтобы попытаться выполнить работу.

Я медленно выпрямился и провел языком по пересохшим губам.

— Ладно, ублюдки, — прошептал я, сжимая рукоятки ножей. — Посмотрим, сколько вас еще.

Наемники лишь следствие, мне надо разобраться с причиной Лиан Жуем. Будем честны, мне все это крайне не нравилось, но вариантов особо не было. Всю свою жизнь я держался от драконорожденных как можно дальше. Так советовал мне наставник и судя по происходящему не зря.

Единственное место где я мог узнать о драконорожденных была старая книжная лавка «Павильон вечных слов». Ее владельцем был дядюшка Сыма, старый сгорбленный старик обладающий острым умом и великолепной памятью. Он жил на втором этаже своей лавки и так что думаю он будет не против моего позднего визита. А в память о наставнике не откажет мне в небольшой помощи.

Время играло против меня, так что мне пришлось ускориться. Но теперь я был осторожен вдвойне. После резни с наемниками я не мог позволить себе оставлять следы. Каждый поворот, каждый переулок, каждый шаг — я считал их все. За мной могли следить. Даже если не могли, я должен был вести себя так, будто могли.

Я сделал круг, проверил слепые зоны. Пара уличных псов дрались за объедки у харчевни, двое пьяниц орали друг на друга, валяясь на крыльце борделя. Никто не обращал на меня внимания. Но я знал — те, кто следят, никогда не смотрят прямо. Они сливаются с толпой, становятся ее частью.

Сливаясь тенями у края улицы, я смотрел на вывеску лавки. Тусклые бумажные фонари бросали тусклый свет на облупившиеся буквы вывески. Наставник говорил, что хозяин лавки — человек осторожный, а значит, мне стоило быть вдвойне. А значит центральный вход не для меня.

Тихо скользнув в переулок, я нашел черный ход. Старый замок, но механизм недавно смазан. Хороший знак — значит, хозяин жив. Я вставил отмычку, мягко повернул. Щелчок. Совсем не боится воров.

Внутри стояла кромешная темнота. Я закрыл за собой дверь, прижимаясь к стене. Запах книг был густым, как дым благовоний. Я сделал шаг, второй… и замер. В воздухе едва слышно зазвенела нить. Ловушка. Хозяин лавки ждал гостей.

В абсолютной темноте зажегся синеватый огонек магического снаряда. Внутри меня все похолодело. Такими пользуются лишь элитные подразделения Закатной империи. Обычный человек приговаривается к смерти на месте, стоит всего лишь прикоснуться к подобной вещи.

— Подними руки, сними капюшон и повернись лицом ко мне. И помни я тебя прекрасно вижу. Дернешься и мне придется отмывать стены от твоих ошметков….

Глава 10

Мне ничего не оставалось, как подчиниться приказу. Сердце гулко билось в груди, адреналин растекался по венам. Стоило мне поднять голову, как раздался короткий смешок, и внезапно зажегся свет. Я моргнул, ослепленный, рефлекторно сжав пальцы в кулаки, и увидел перед собой дядюшку Сыма. Только это был не тот старый книготорговец, которого я знал.

На его лице была странная полумаска в виде демона, закрывающая один глаз. Глаз маски мерцал холодным синим светом, словно был живым. Волна ледяного ужаса накрыла меня с головой. Это был артефакт, и, судя по всему, он позволял видеть в темноте. В его руке покоился магический арбалет — изящный и смертоносный. Я узнал его сразу. Такие используют элитные отряды Закатной империи. За владение таким оружием постороннему полагалась смерть. Горло пересохло, в груди неприятно закололо. Кто же он на самом деле?

Сыма был в свободном спальном халате, но тот небрежно распахнулся, открывая татуировки,