Вой молодых волков - Дмитрий Чайка

Мстиша Добранович был доволен. Несколько мелких шаек он разбил с ходу, очистил правый берег и начал готовить переправу. И, совершено логично, сделал он это ровно там, где Дунай был узок до того, что можно умелой рукой копье перебросить. Таких мест на Дунае несколько. Он у Новгорода узок и маловоден, а становится великим, лишь приняв в себя воды Инна и Ильца. Хоть и служил здесь Мстиша который год, а привыкнуть к завораживающей, колдовской красоте этого места не мог никак. Три реки плавно несли, не смешиваясь, свои разноцветные струи, вгоняя в оторопь язычников, которые почитали это место священным.

Первые плоты ткнулись в правый берег, и сотня авангарда построилась, сомкнув щиты и бдительно поглядывая по сторонам. Войско на переправе всегда уязвимо — это любой новик, отслуживший месяц, знает. А уж опытный служака — тем паче. Переправить легион — это не шутка. Не один день можно потратить, ежели без понятия это делать. Вода ведь ледяная, месяц листопад на дворе, не лето. Но Мстиша Добранович свое дело знал, а потому к полудню почти все воины уже стояли на дулебском берегу, подтягивая ремни перед маршем.

— Вороги! К оружию! — заорали разведчики в секретах, и легион спешно собрался в шеренги, выставив вперед щиты и копья. И, как оказалось, вовремя. Густо полетели дротики и стрелы, и привычным движением, вбитым на сотнях тренировок, воины опустили головы вниз, встречая смертельный дождь железом шлемов. Костяные и деревянные жала упали сверху злыми осами и загрохотали, почти не причиняя вреда. Спереди пехотинца щит защищает, а сзади широкие поля железной шляпы закрывают шею. Надо всех богов сразу разгневать, чтобы в таком строю от дрянной словенской стрелы сгинуть. Даже раненых было немного, а убитых и вовсе по пальцам пересчитать. Только те, кому жилу на шее острая кость перебила, или уж слишком глубоко в глаз наконечник дротика вошел. Слабые луки лесовиков против пехотного строя — ничто. Пойти еще попади в щель между верхним краем солдатского щита-скутума и шлемом.

Воины сыпались с плотов и занимали место в строю. Страшно было многим, но дело-то привычное. Они сами свою судьбу выбрали, в армию никто палкой не гонит. Наоборот даже, отгоняют желающих. Из леса выскочила волна словен с дротиками и копьями. В двадцати шагах от первой шеренги дротики с жутким шелестом взвились вверх и упали на воинов, собрав свою жатву. Погибло немного, и их места тут же заняли товарищи, стоявшие сзади. Только шевельнулся строй, и вот он снова монолитен, как скала. Первая волна накатилась на него, ударив в копья, и увязла, придавленная тысячами, что шли сзади. В душной, густой толчее порой и руку нельзя поднять. И люди, хрипящие на копьях, иногда так и оставались висеть на них, потому что падать было просто некуда. А случалось и так, что в тесной давке воин бил в спину своего же товарища, и ничего поделать с этим не мог. Иногда и соратников его убивало, и он так и стоял, будучи сжатым с боков мертвецами.

— Плюмбаты! — заорали сотники, и воины задних шеренг вытащили короткие, в две ладони стрелы, что крепились изнутри к щиту. Их метали, подбросив вверх, и они, имея свинцовый шарик у острия, разворачивались в небе и пикировали к земле, пробивая насквозь черепа, кроша ключицы и плечевые суставы. Жуткая вещь «марсова колючка» и, случалось, что бой заканчивался даже не начавшись, потому что пятую часть вражеского войска выкашивало еще до первой сшибки. Заорали бездоспешные словене, ведь у многих даже простых щитов не было, с одними копьями воевали. Злой дождь принес смерть с неба, на четыре пальца входя в беззащитную плоть. Кое-кому прибило к земле стопу, и он пытался вырвать стрелу из ноги, но тщетно. Широкие лопасти расходились в стороны так, что проще рыбе острогу из тела вытащить. Такие воины тут же падали на землю, сбитые товарищами, и затаптывались насмерть. А потом легион делал шаг вперед, добивая воющих словен, что не могли теперь убежать.

Получасовой бой усеял берег Дуная множеством тел. Пара сотен убита, да еще столько же покалечено. Словене отхлынули и побежали, таща на себе раненых. А ровный строй легиона шагал за ними, выбивая стрелами и копьями отстающих. Солдаты добрались до опушки леса, что рос в полумиле от берега, и остановились.

— Тут передовой отряд был, пан полковник, а князь Кий с войском дальше стоит, — к легату подскочил сотник, который только что закончил допрос пленного. — С ним словенские владыки и наши бояре-предатели.Я то место хорошо знаю, удобное оно для битвы.

— Легион, в колонну по четыре стройся! Погоним деревенщину! — крикнул легат и воины, в крови которых все еще кипел огонь победы, весело галдя, начали собираться в десятки и сотни.

***

Целая толпа знати окружала князя Кия, который сидел на коне, облаченный в пурпурный плащ. Владыки словен, бояре-перебежчики из чехов, дулебов, хорватов и мораван, побратим Юрук, хан кочагиров, и четверо братьев Аратичей со своими нукерами. Двое старших были от жены-словенки, а младшие — сыновья Эрдене, степнячки, ханской дочери. Братья поглядывали друг на друга ревниво, но не ссорились. Это в Моравии они соперники, но тут стояли друг за друга горой. Кучка данов расположилась рядом, а их конунг притягивал к себе недоуменные взгляды всей знати. Ее отец — легенда в словенских землях, о нем песни и сказки складывают. И когда Кий объяснил, что дочь Сигурда — валькирия, которой сама Богиня судьбу воительницы предсказала, то все сразу успокоились. Авторитет Людмилы с таких вопросах был непререкаем. Подумаешь, девка с мечом. У авар иные бабы не хуже мужей из луков бьют, и никого это не удивляет. А кто еще кочевье отстоит, когда всадники уходят в набег? Обычное дело.

— Зачем мои воины прятались, словно трусливые трэлли? — недовольно спросила Гудрун. — Что ты задумал, конунг Кий? Почему ничего не говоришь нам? Разве мы не служим тебе?

— Я просто хочу победить, — пожал князь могучими плечами. — Один китайский мудрец сказал: «Пусть планы твои пребывают во тьме, непроницаемые, словно ночь, так, чтобы, когда ты двинешь свои силы, они обрушились подобно молнии». Выйти в поле против легиона — это потерять войско. У меня доброй пехоты — только твои даны. Я послал за Дунай тех, кто не видел вас. Будь уверена, несколько этих олухов уже поймали егеря и поджарили им пятки. Мстиша думает, что тут