Измена. Обман. Развод или другие приключения разведенки (СИ) - Елена Анатольевна Казанцева

— Ты что ли Диана, — скорее утвердительно, чем вопросительно сказал мужик, кивая головой Диане.

— Ну, я, а вы по какому вопросу? — удивленно спросила Диана.

— Епрст, аглицкая королева, блин, — заржал мужик, и позади него заржали, яки кони, два бугая. — Дело у меня к твоему мужику.

— Так к нему и приходите, — Диана не выказывала страха. Цыпа, а это был именно он, к такому не привык. Перед ним тряслись от страха, заискивали, разговаривали подобострастно, заглядывая в глаза. А тут девка стоит соляным столбом и смотрит на него с видом аглицкой королевы, холодно и надменно.

— Ты скажи своему мужику, что должок пара отдавать, я не люблю просрочки, могу за это и ноги выдергать, — Цыпа посмотрел на девушку с угрозой.

— Буду рада, если вы выдергаете ноги ему, даже денег приплачу, — Диана не испугалась, не отвела глаз, даже не дрогнула. — А теперь покиньте помещение.

Девушка махнула в его сторону рукой, словно муху отгоняла. У Цыпы глаз задергался, так с ним еще никто не разговаривал.

— Ты не поняла, он мне много должен, спрошу и с него и с тебя, — Цыпа угрожающе свел брови.

— Трясите долги с моего бывшего мужа, мы разводимся, все вопросы к нему. И нечего тут топтаться, весь паркет мне истоптали грязными ботинками, — фыркнула Диана.

— Ты, сука не поняла…

— Мужчина! Я вас выслушала, информацию вы до меня донесли, а теперь попрошу вас на выход, — повысила голос Диана.

— Ты, сука, не поняла, я тебя могу вместе с твоим муженьком в расход пустить, — набычился Цыпа, грозно наступая на девушку.

— Ой, мужчина, не смотрите на ночь сериалы про ментов, это плохо влияет на ваш мозг. По всему видимому, вы и так особым умом не отличаетесь, — продолжила унижать Цыпу Диана.

Лицо у Цыпы стало краснее свеклы. Его еще никто не унижал так, а кто унижал, того давно нет на этом свете. Даже бугаи позади него примолкли.

— Ты, у меня сейчас договоришься и поедешь отрабатывать долг мужа на трассе, — прошипел Цыпа.

— Пошёл вон, холуй! — сорвало чеку у Дианы.

— Ты еще не знаешь, с кем связалась, дамочка, — прошипел Цыпа. — Цыпу тут весь район знает.

— Вы Цыпа???? — удивленно спросила Диана.

Цыпа приободрился, выпятил вперед грудь, думая, что сейчас дамочка начнет извиняться, но…комнату огласил хохот.

Диана хохотала, тыча в мужика пальцем и произнося сквозь хохот: Цы-па, цы-па…

Цыпа покраснел, потом побледнел, а позади всех, у самого входа, стоял Боря белый, как мел.

Глава 15

Лев Заславский прилетел в Москву на частном самолете. Как только шасси коснулись серого асфальта взлетной полосы, ему позвонил его поверенный в делах.

— Все готово, — только и произнес он.

Город его встретил яркой солнечной погодой. В голубом небе не было ни облачка, сияло солнце. Было сравнительно тепло для октября. Только прохладный утренний ветер да пожелтевшие деревья напоминали, что на дворе осень.

Его секретарь выбрал в Москве приличную гостиницу Редиссон с видом на Москва-сити. Рядом река и красивая набережная. И хоть номера там были не дешевые, ему пришлось заказать всей обслуге по отдельному номеру.

Сейчас Заславский не думал о деньгах. Раньше бы он не стал делать столь расточительных жестов, но сейчас он стоял у порога вечности. Деньги были для него, увы, не важны. Перед ним стояла другая задача.

Времени оставалась мало, а Заславский должен был разыскать своих родственников. Он надеялся, что в этот раз поймал удачу за хвост, поэтому сидя в кресле поглаживал сухой рукой медальон, что висел на его шее. В его деле появилась хоть и тоненькая, но ниточка, след в документах о Катарине Заславской.

В Москве у него был незаменимый помощник, некто Георгий. Умный, хваткий, импозантный мужчина лет сорока, который рылся за него в архивах, ездил по учреждениям, поднимал списки осужденных и в розыске. Иногда Заславскому казалось, что Георгий больше создает шума, чем работает, но тот вдруг позвонил, сказав, что появилась зацепка. И Лев ухватился за нее.

В архивах НКВД нашлась фамилия Заславская, имя совпадало, но была ли это та Катарина. Он надеялся, очень надеялся, что та самая, потерянная сестра его матери.

Утром камердинер одел и накормил его. Лев капризничал, он нервничал, чувствовал себя плохо, но личный слуга не давал ему поблажек, так как получил нагоняй от личного врача.

Наконец все процедуры были соблюдены, и к роскошному входу в гостиницу подали микроавтобус. Врач и камердинер сопровождали Заславского. Лев уже давно не ходил сам, поэтому для передвижения было заказано специальное кресло для инвалидов с мотором.

Они спустились вниз. Швейцар установил им пандус.

Пока Заславского грузили в авто, сердце того билось, как у загнанного зайца. Он потел, его легкие работали с трудом. Жалкое, слабое сердце трепетало, не в силах перекачивать кровь. Он попросил кислородный баллон. Сделал пару глотков, чтобы успокоиться.

Заславский нервничал. А вдруг это не она? И все напрасно.

Машина отъехала от гостиницы. Впереди был тяжелый день.

Улицы города были загружены транспортом, им пришлось пробираться сквозь пробки, долго стоять на светофорах. Лев несколько раз прибегал к кислородному баллону, а врач с тревогой смотрел на него. И вот они добирались до безликого офисного здания. Здесь располагался архив некогда страшного КГБ.

Георгий подсуетился и заранее заказал им пропуска к определенному времени. Назначено время, все строго, пропускной режим, проверка на входе и выходе, досмотр. Поэтому они подъехали даже немного раньше срока.

Коляску Льва обыскали, но разрешили дальше передвигаться на ней. На каждом этаже пропуск проверялся, сличался с паспортом и оригиналом. Это был архив самой серьезной организации в России.

И вот Лев добрался до нужной точки. Его проводили в специальную комнату, сопровождающих попросили остаться за ее порогом. В комнате стоял только стул и стол, окно зарешечено, у порога дежурный. Льву стало не по себе. Он представил Катарину, какого ей было тогда, ведь в застенки НКВД она попала совсем еще девочкой девятнадцати лет.

К нему вышел нечем не примечательный человек в строгом костюме. Еще раз проверил пропуск и пригласил за стол.

Документы на руки не выдавались. Можно было только посмотреть и кое-что выписать для себя.

Перед Львом положили тоненькую, серую папочку «Дело №…».

Он открыл ее и чуть не заплакал. На него