Наагатинские и Салейские хроники - Екатерина Ивановна Гичко

Едва под полозьями скрипнул снег, как из дома наконец показался сам наагашейд. Он нёс на руках два меховых свёртка, не доверяя детей даже жене. Лейлаша – потому что он тяжёлый, Амарлишу – потому что она маленькая и хрупкая и нуждается именно в его защите и присмотре. Сама наагашейдиса шла рядом и смотрела на хмурящегося мужа с ласковой улыбкой. В экипаж она забралась первой и приняла детей, после чего и наагашейд скрылся внутри и закрыл за собой дверь.

Как только олени тронулись в путь, зайзишарские наагариши едва заметно облегчённо вдохнули. Визит наагашейда подошёл к концу. Один за другим грузились и уезжали оставшиеся гости, и наконец на площади показались наагалей Вааш и наагалей Ссадаши.

– Я буду так скучать, – Ссадаши вытер абсолютно сухой глаз.

– Не позорься, позорище! – зашипел на него Вааш. – Нормально попрощайся с уважаемыми нагами.

Ссадаши развернулся и послал в толпу несколько воздушных поцелуев. Рассердившийся Вааш схватил парня за шкирку и запихнул в экипаж. Наагариш Зэйшер возвёл глаза к небу, выпрашивая у богов терпения, и перевёл взгляд на стоящего рядом молодого плечистого нага. Ранее с Тузашем он особо не ладил, но с недавнего времени начал привечать. Лучше уже нормальный мужик, чем не пойми кто!

– Ссадаши, не забывай тепло одеваться! – прокричала на прощание наагаришея Азиша, и экипаж тронулся в путь.

Гости уехали.

Стоящая рядом с отцом Иллаза шмыгнула носом и закусила губу, чтобы позорно не разреветься. Её сердечко болезненно металось в груди и рвалось вслед за уехавшим наагалеем.

– Иллаза, ты чего? – Зэйшер растерянно посмотрел на дочь. – Ну будет тебе! И чего ты в нём нашла?

Девушка не выдержала и зарыдала.

– Я нашла в нём всё! – уверенно заявила она. – Всё, чего не понимала раньше. Я всегда думала, что мужественность – это вот это, – девушка порывисто нарисовала себе руками широкие плечи. – Огромное тело, громкий голос и ещё куча всего на самом деле неважного. Оказывается, это вообще не имеет отношения к мужественности! Ссадаши самый мужественный мужчина, которого я встречала! Самый-самый! Он весь изнутри мужественный! Вы! Вы все так стараетесь быть мужчинами, что в вас этой глубинной мужественности не ощущается. А он весь соткан из неё!

Растерянный и обескураженный, Зэйшер прижал плачущую дочь к своей груди и неловко погладил её по голове.

– А я ему совсем не понравилась, – Иллаза разрыдалась пуще прежнего.

– Да что ты! Конечно, понравилась, – горячо заявил Зэйшер. – Просто парень он скромный, своими чувствами отягощать тебя не хотел.

– Я его никогда больше не увижу! – продолжала рыдать Иллаза.

– Ну почему же! Я лет через пять собираюсь по делам в Шаашидаш, если хочешь, возьму и тебя. Вот увидишь, наагалей будет рад тебя видеть.

Зэйшер бросил через голову дочери взгляд на стоящего истуканом Тузаша и многозначительно повёл бровями. Тот с недоверием посмотрел на него в ответ, а затем, неуверенно улыбнувшись, подполз чуть ближе и встал за спиной девушки.

Конец

______________________________________________________________________

Путь до Зайзишара занял 7 месяцев. Пробыли в северном княжестве гости чуть больше 3 месяцев. Обратный путь занял тоже около 7 месяцев. Итого Роаш замещал наагашейда около 1 года 5 месяцев.

Один час из жизни...

4874 год эры Екаря

– Вот же!.. – Делилонис досадливо поморщился и стряхнул с бумаги раскрошившийся графит.

Это документ не спасло: текст перечёркивала жирная полоса. Наагариш раздосадовано скомкал его и бросил на пол. Придётся переписывать.

В этот момент дверь решительно распахнул чёрный хвост, и в кабинет вполз Дейширолеш. Делилонис чуть не застонал, когда увидел, кого несёт его друг. Дейш радостно оскалился и вполголоса сказал:

– Присмотри за Лейлашем и Амарлишей.

– Опять?! – с негодованием прошипел Дел, рассматривая детей.

– Опять, – покладисто ответил Дейш.

На левой руке у него спал, мирно посапывая, упитанный мальчик, а под правой подмышкой шевелилась девочка. Дел видел только её чёрный хвостик, но ребёнок всячески пытался развернуться, чтобы посмотреть на наагариша.

Дейш аккуратно опустил дочь на пол, а потом очень осторожно уложил сына на подушку перед столом Дела. Поправил ему длинные чёрные волосики, чтобы не лезли в нос и рот. И повернулся к дочери. Малышка Амарлиша радостно улыбнулась папочке, и губы Дейша невольно дрогнули в ответной улыбке. Он опустился на пол и притянул к себе дочь, зарываясь носом в её макушку.

Делилонис улыбнулся, глядя на эти нежности. А Дейш ещё не хотел, чтобы Дариласа рожала второй раз. Сам вон как воркует со своей девочкой. Делилонис, прикрыв глаза, припомнил событие полуторагодовой давности. День, когда родились Лейлаш и Амарлиша. Ну и лицо было у Дейша, когда ему сообщили, что вместо ожидаемого мальчика у него родились сын и дочь – двойня. Дел тихо-тихо, чтобы не разбудить Лейлаша, рассмеялся.

– Будешь слушаться дедушку Дела? – тихо спросил у дочери Дейш.

Малышка Амарлиша только глазами хлопнула и улыбнулась ещё шире, демонстрируя все имеющиеся у неё зубки. Несмотря на энергичность, любознательность и стремление залезть в каждую дыру, этот ребёнок почти не говорил. Сказывался, похоже, характер матери.

Дейш поправил на девочке платьице, ещё раз посмотрел на сына, проверяя, спит ли он, и направился к двери.

– Это надолго? – обречённо спросил Дел.

Дейш обернулся, очень хитро улыбнулся и заверил:

– Мы быстро.

И выполз за дверь. Дел только скривился. Ему слабо верилось, что Дейш отпустит Дариласу в ближайшие часов пять. Из-за Лейлаша, который поднимал крик, если мама вдруг покидала его, Дейшу и Дариласе стало труднее находить время для уединения. Но страдал из-за этого почему-то Делилонис, которого слишком часто выбирали в качестве няни.

Делилонис покосился на Амарлишу. Девочка, лопоча под нос что-то на своём языке, хлопала ладошками по деревянным пластинам пола. Звук выходил громкий, и наагариш поспешил достать из ящика кипу чистых листов и маленькие горшочки с цветной краской. Специально для Амарлиши держал. И разложил свой хвост так, чтобы спящий Лейлаш был по одну его сторону, а не в меру энергичная Амарлиша по другую.

Убедившись, что девочка занята бумагомаранием, Делилонис вернулся к своим делам. Но он довольно часто отвлекался на ребёнка, рассматривая её.

Амарлиша вызывала у него вечное удивление. Лейлаш тоже, но по отношению к мальчику это удивление было не таким уж и