Время наточить ножи, Кенджи-сан! 5 - Тим Волков

каменным, но я видел, как её глаза вспыхнули гневом. Кобаяши продолжал, не подозревая, что мы слышим каждое слово.

— Да, «Спрут» — это главный след, — сказал он, и я почувствовал, как холод пробежал по спине. — Мураками знает больше, чем говорит. Я уверен, он в деле. Сато был помехой для его бизнеса, и эта фугу… слишком удобно всё сложилось. Но доказательств пока мало. Если надавить на повара, он сломается, выдаст своего босса. А если нет… — он хмыкнул, и в его голосе появилась мерзкая нотка. — Я найду способ прижать Мураками. Есть люди, готовые помочь за хорошую цену. Главное, чтобы это выглядело чисто.

Мой кулак сжался так, что ногти впились в ладонь. Кобаяши не просто подозревал меня — он строил дело, подкупая кого-то, чтобы подставить «Спрут». Акико смотрела на меня, её глаза были полны тревоги, но она молчала, понимая, что малейший звук выдаст нас.

— Да, я знаю, что Танабэ хочет результатов, — продолжал Кобаяши, и моё сердце пропустило удар. Танабэ? Мой конкурент! — Он платит щедро, но я не идиот. Если Мураками начнёт копать, это станет опасно. Надо действовать быстро. Повар — слабое звено, через него выйдем на главного.

Он замолчал, слушая собеседника, а потом фыркнул.

— Всё, договорились. Завтра обсудим детали. И убедись, что никто не болтает. — Раздался звук воды из крана, шаги, и дверь снова скрипнула. Кобаяши ушёл.

Мы с Акико сидели в тишине ещё несколько секунд, пока не убедились, что он точно не вернётся. Она выдохнула, её рука отпустила моё запястье.

— Это… — начала она шёпотом, её голос дрожал от гнева. — Он подкуплен, Кенджи-сан. Танабэ? Если он платит Кобаяши, чтобы повесить дело на тебя, это значит…

— Это значит, что я главная мишень, — закончил я, чувствуя, как ярость закипает внутри. — И Хироси — их рычаг. Они хотят сломать его, чтобы он оговорил меня.

Акико кивнула, её лицо было мрачным.

— Нам нужно больше улик, — сказала она. — Если Кобаяши работает на Танабэ, он закроет дело, не глядя на правду. Мы должны найти того, кто подменил фугу, и быстро.

Я встал, открывая дверь кабинки. Мои мысли крутились вокруг имени Танабэ и татуировки осьминога. Кобаяши был грязным копом, но он был лишь частью паутины. И я собирался её разорвать.

— Пойдём, — сказал я. — Надо проверить кухню. И тех, кто там был.

Акико кивнула, и мы вышли из туалета, чувствуя, как тень опасности стала ещё ближе.

* * *

Мы с Акико вышли из участка, и холодный утренний воздух Токио ударил в лицо, прогоняя остатки клаустрофобии допросной и вони сортира. Разговор Кобаяши по телефону всё ещё звучал в ушах — Танабэ, подкуп, план повесить дело на меня. Мой кулак сжался, но я заставил себя сосредоточиться. Часы на руке отравителя, неровная нарезка фугу — это были ниточки, которые могли привести к правде. И я собирался тянуть за них, пока не найду предателя.

— В «Белый Тигр», — сказал я Акико, направляясь к машине, где ждал Волк. — Надо проверить кухню, поговорить с персоналом. Кто-то видел того, кто подменил блюдо.

Она кивнула, её взгляд был острым, как лезвие.

— Согласна. Если найдём владельца тех часов, мы выйдем на него. Я могу запросить список сотрудников, кто был в смене.

Мы уже подходили к машине, когда мой телефон завибрировал. Я взглянул на экран — Ичиро. Что-то подсказывало, что новости не будут хорошими. Я ответил, прижав трубку к уху.

— Ичиро, что там? — спросил я, мой голос был спокойнее, чем я себя чувствовал.

Его голос был взволнованным, почти торопливым.

— Кенджи, только что узнал — один из поваров уволился. Прямо сегодня утром, без предупреждения. Сказал, что нашёл другую работу, и исчез. Это странно, учитывая, что творится.

Мои брови сдвинулись. Увольнение? И в самом деле выглядит странно. Это пахло бегством.

— Кто он? — спросил я, чувствуя, как внутри загорается тревога. — Имя, данные — всё, что есть. Скинь мне.

— Уже отправляю, — ответил Ичиро. — Его зовут Кейта Судзуки, помощник повара. Работал в «Белом Тигре» полгода.

Помощник повара, уволившийся сегодня утром, без предупреждения, будто сбежал из горящего дома. М-да… Это не было случайностью. Слишком подозрительно, слишком вовремя.

Почему он уволился? Если Судзуки просто испугался шумихи вокруг «Спрута», он мог бы взять отпуск, затаиться, но не сжигать мосты. Полгода работы в «Белом Тигре» — это не мелочь, тут не уходят в никуда без причины. А что, если причина — страх? Не перед скандалом, а перед тем, что его найдут? Что, если он — тот самый человек в халате, с часами, который подсыпал яд в фугу?

Я нахмурился, прокручивая в голове видео. Неровная нарезка, торопливые движения, часы на запястье. Судзуки был помощником повара — он знал кухню, знал, как двигаться среди персонала, не привлекая внимания. Он мог заметить, как Хироси уходит в туалет, мог знать про его приступы. Может, даже подслушал, как Хироси жаловался на головокружение? А сломанный замок… что, если это он его повредил, чтобы создать лазейку для себя? Или для кого-то ещё?

Но если он отравитель, почему он сбежал только теперь? Прошёл день, полиция допрашивала всех, и он держался. Что изменилось? Я вспомнил допрос Хироси, свои вопросы, взгляд Акико, когда мы поняли про часы. Может, Судзуки почувствовал, что мы близко? Что его маска вот-вот спадёт? Увольнение выглядело как паника, как бегство человека, который знает, что его загнали в угол.

— Держи меня в курсе, — произнес я и сбросил вызов.

Повернулся к Акико, которая уже смотрела на меня с прищуром.

— Что там? — спросила она.

— Один из поваров, Кейта Судзуки, уволился сегодня утром, — ответил я. — Без объяснений. Просто сбежал.

Её глаза вспыхнули, и я увидел, как её разум заработал, соединяя точки.

— Это не случайность, — сказала она. — Если он был на кухне в тот вечер, он мог видеть… или сделать. Я могу проверить его. Узнать, где он живёт, поговорить.

Я кивнул, оценивая её предложение. Акико была детективом — она знала, как найти человека и вытянуть информацию. Но мне не хотелось отпускать её одну, особенно после того, что мы слышали от Кобаяши. И всё же время поджимало.

— Хорошо, — сказал я. — Но будь осторожна. Если это