Препод 5 - Александр Олегович Курзанцев

внезапно материализовалась чёрная карета, запряжённая двойкой вороных.

«А нет, — подумал я, — таки подвезут. Вот только не туда, куда бы мне хотелось».

Глава 7

Боялся ли я встречи с Инквизицией? После всего мною пережитого — нет, не боялся, но опасался. Это да. Эти деятели собаку съели на устранении всяких магов-отступников и прочих мятежных магистров и имеют по несколько тузов в рукаве. Впрочем, руки мне не крутили, в кандалы из тританиума не заковывали и в целом вели себя достаточно дружелюбно. Может усыпляли бдительность, но мне почему-то казалось, что устраивать допрос с пристрастием они не будут, ну не чувствовал я опасности, молчала интуиция.

— Вы простите, Вольдемар, что вот так сорвали вас с места. Просто узнали, что вы неожиданно оказались в столице, и с вами захотело поговорить моё руководство, — наконец чуть прояснил ситуацию инквизитор, стоило нам сесть в карету.

— А что, обязательно было куда-то везти? — чуть сварливо поинтересовался я, хватаясь за ручку возле двери, когда мы рванули с места.

— К сожалению, — развёл руками тот, — начальника слишком хорошо знают в лицо, а паника среди жителей нам сейчас не нужна.

— Даже так? — хмыкнул я, — он настолько страшный?

— Скорее, любит задавать очень неудобные вопросы, после которых, как правило, казнят, — вежливо улыбнулся инквизитор.

— Ну, — я постарался улыбнуться тоже, — надеюсь, ко мне у него вопросов не будет.

— О нет, если бы были вопросы, мы бы так не разговаривали, думаю, там будут предложения.

Предложения… Я задумался, пытаясь понять, какие предложения могут быть ко мне от этой службы. На ум шли только мои разработки по грантам. Но всё более-менее значимое осталось Калистратису, с собой, по сути, мы забрали только копии всех записей с экспериментами, да отбракованные образцы пшеницы, из которых остался один Полкан. Впрочем, возможно, что у них появился свой интерес, и они хотят пару задачек подкинуть нам, потому что мы на отшибе, и так легче сохранить секретность.

— А как вы меня нашли? — посидев в тишине пару минут и решив не гадать с причиной, спросил я.

— О, ничего сложного, стража передаёт инквизиции данные по всем магам, посетившим столицу.

— Понятно…

И такого в Анкарне я тоже не помнил. Хотя, скорее всего, просто не обращал внимания. Возможно, и там у местной инквизиции есть какая-то своя система контроля. Просто я, как законопослушный гражданин, в неё не попадал.

За окном кареты нагромождение разномастных, прилепившихся друг к другу домиков сменила вереница особняков богатых горожан. Не слишком большую территорию вокруг них окружал кованый забор и высаженный вплотную к нему кустарник, скрывавший двор. Мы въехали в куда более респектабельный район, а мелькнувшая в просвете между домами центральная башня оказалась значительно ближе.

Да и публика была иного толка. Благородного сословия. Впрочем, на чёрную карету поглядывали с опаской даже они. Нет, пожалуй, в трущобах меньше оглядывались на инквизиторский воронок, чем здесь. Состоятельные жители столицы провожали нас взглядами полными страха и злости. А значит было за что. И почему я считал, что инквизиторы занимаются только магами? Судя по всему, мешают они гешефту многих. Натуральная кровавая гэбня в местном исполнении. Был у меня хороший товарищ в ФСБ, вместе исторический заканчивали, только я в преподы, а он туда, ловить террористов и шпионов. Вот он себя так с гордостью и называл — «Кровавый гэбин» — и довольно лыбился. Он же и говорил: «Если нас не любят, значит мы всё делаем правильно».

Здание инквизиции было похоже на неприступную крепость, высокая стена солидной толщины, абсолютно пустой вымощенный камнем двор и квадратная башня посередине. Никаких украшательств, вывесок или флагов — суровый бастион государственной безопасности, как он есть.

Карета остановилась у простой укреплённой железом двери сбоку башни, мой сопровождающий тут же выскочил наружу, предупредительно придержав мне дверь, и распахнул вход в пахнувший холодом полумрак коридора.

— Мрачновато тут у вас, — слегка нервно хохотнул я.

Понятное дело, всё специально сделано так, чтобы нагнетать у задержанного чувство неуверенности, нервозность, страх. Чтобы к моменту допроса клиент уже был психологически подавлен и не сопротивлялся. С матёрыми шпионами такой фокус не пройдёт, но с простым обывателем вполне. А я, как не крути, ментально обывателем и оставался, несмотря на все звания, титулы и физическую форму. Нельзя по щелчку пальцев сразу взять и измениться.

— Переживать стоит только виновным, а невиновным нечего бояться, — тут же ответил инквизитор.

— А как же «То, что вы ещё на свободе, не доказательство вашей невиновности, а следствие нашей недоработки»?

— Не слышал такое, но запомню, — тонко улыбнулся тот.

Он повёл меня по пустым коридорам, пока мы не очутились у двери с табличкой «Великий инквизитор». Лицо у меня вытянулось. Что, вот так сразу к самому главному, такого я не ожидал.

— Проходите, — инквизитор дёрнул дверь на себя и пропустил внутрь.

Сам он заходить не стал, а только захлопнул дверь за моей спиной, стоило мне войти.

Сама приёмная была весьма аскетична, абсолютно пустое помещение с рядком стульев вдоль стены и столом, за которым сидел, ну, наверное, секретарь. Почему наверное? Потом что был это здоровенный инквизитор, выше меня на голову и шире в плечах, в кольчуге с сюрко и булавой на поясе. Топхельм с узкими прорезями для глаз и дырочками для дыхания находился рядом на столе. Лицо секретаря пересекал крупный шрам через бровь, переносицу и заканчивался на щеке.

— Вольдемар Локарис, проходите, великий инквизитор ждёт, — прогудел он, сканируя меня внимательным взглядом.

Ух, аж морозец по коже от начисто лишённого эмоций голоса. Секретарь-телохранитель и, судя по всему, в кабинете засиживается не часто.

Натянуто улыбнувшись, я прошёл мимо него, заходя во вторую дверь, и сразу же увидел хозяина кабинета.

Почему-то казалось, что встретит он меня, сидя за столом, сцепив ладони в замок, с этаким чекистским прищуром, но глава всея инквизиции стоял у окна и поливал цветочки. Из небольшой леечки, неторопливо, словно не существовало больше никаких дел.

— Кхым, здравствуйте, — нарушил я тишину, чувствуя неловкость, что отвлекаю от такого важного занятия.

— Вольдемар, проходите, присаживайтесь.

Я, наконец, увидел лицо великого инквизитора и понял, что передо мной умудрённый годами старец. Впрочем, дряхлым и немощным он не выглядел, а его магический потенциал был не ниже магистра. Уж я теперь в этом неплохо разбирался.