Московский доктор 4 - Тимофей Тайецкий

Да не-е-е. Не хочу, чтобы у них было несварение. — Я ухмыльнулся.

Памела только покачала головой, понимая, что я бы всё равно не позволил такому случиться. Ну, почти.

Она ушла на работу, а всё что мне нужно сделать — позвонить Армену. Пусть оценит мои сокровища, а то времени у меня на это точно нет.

Достал телефон, быстро набрал номер и закинул ноги на стол.

— Армен, у меня тут коллекция антиквариата собралась. Сам не могу понять, сколько она стоит. Оценишь?

— Конечно, — ответил он, как будто уже привык к моим запросам.

Пока болтал с ним, глянул на другую картину «Клякса чернил». Прикинул, что лучше оставить её себе. В новую спальню пойдет как родная. Остальное? Пусть Армен оценит. Может, несколько десятков миллионов наскребем.

* * *

К обеду я уже был у него. Влетел в его кабинет с кучей барахла в сумке. У Армена глаза на лоб полезли.

— Это всё продавать собираешься? — спросил он, явно офигевая от количества.

— Такой план, — я пожал плечами.

Он начал шарить в моих богатствах. Первым попался фарфоровый кусок. Блюдо, что ли.

— Это белый фарфор, китайский, середина 16 века. Состояние отличное. На рынке можно за десять миллионов отдать, — оценил он.

Я кивнул, довольный. Неплохое начало. Но это только разминка. Мин, Цин, Линь… Китайский фарфор — вот где настоящие миллионы крутятся.

Армен тем временем продолжал лекцию о фарфоре. Китайский фарфор был круче всех — твёрже, чётче.

Следующий предмет — медная курильница для благовоний. Армен снова оживился.

— О, это итальянская штуковина. 14 век. Тут написано «Медичи». Вероятно, из дома банкирского дома Медичи. Надо бы проверить, но думаю, она стоит от тридцати до тридцати пяти миллионов.

Я чуть не засмеялся вслух. Думал, фарфор вытянет, а тут медная курильница в разы дороже. Прекрасно!

Далее он взял старую потрёпанную записную книжку. Я уже потерял интерес, но он все же прокомментировал:

— Португальский. Морской дневник 16 века. Автор какой-то моряк, Джакомо Коломбо. Не особо ценно.

Я только кивнул. Мелочи.

Так он перебирал мои вещи, оценивая одно за другим, пока всё ценное и бесполезное не оказалось в двух кучках. Курильница — чемпион, зеркало — аутсайдер с ценником в один миллион.

В итоге, 12 предметов оказалось приличной ценности. Общая сумма где-то от восьмидесяти миллионов до миллиарда. Похоже, день у меня сегодня удался.

Что касается этих четырех штук, решил их оставить себе. Ну а как продавать — тут не всё так просто. Мне же нужно сначала понять, сколько они реально стоят, и одного мнения Армена для этого не хватает. Пришлось обращаться в контору, которая шарит в оценке таких предметов, или хотя бы попросить Армена договориться с его людьми, чтобы сделали нормальный отчет.

Армен, конечно, эксперт, но его оценка — это только начало. Точность у него хорошая, где-то 80%, но для окончательной цены нужно дополнительное исследование.

Я согласился, чтобы Армен забрал вещи к себе в фирму для более серьёзной оценки. Мы даже контракт подписали. Чисто чтобы всё было официально, без грязных игр. Армен имел право первоочередного выкупа и сразу дал мне тридцать миллионов задатка. Не кисло, да? Но если кто-то предложит больше, то могу продать другим, правда, пришлось бы вернуть деньги Армену с процентами. Такой вот деловой подход.

С ним у нас были нормальные отношения, но бизнес есть бизнес — контракт мы соблюдали строго.

Как только закончили с бумагами, началась светская беседа.

— Как думаешь, Григорий, когда Наринэ сбросит вес?

— Ещё около десяти дней, — я прищурился, вспоминая её плачевную форму.

— Ты заставил её скинуть со 150 кг до 70 кг за 20 дней, а теперь целых десять дней на то, чтобы сбросить с 70 до 60 кг?

— Потеря веса — дело тонкое, Армен. Сначала уходит вода и жир, это быстро. А вот теперь у неё почти нет лишнего веса, и процесс идёт медленнее. Кстати, я бы уже сейчас посоветовал ей операцию на коже сделать. Бегать с этой «шкурой» всё труднее.

— Наринэ сказала, что сделает операцию, когда достигнет своей цели. Сейчас не хочет.

— Да пусть как хочет. Не моё дело. Я за её вес отвечаю, не за внешний вид.

После этого я пошёл тренировать Наринэ.

— Так, у тебя руки крепкие, Наринэ. Увеличим нагрузку на них.

— И что мне делать?

— Будешь боксировать во время пробежек. Ноги работают, а руки — бьют. Вперёд, погнали.

Тренировка началась. Наринэ серьёзно выполняла мои инструкции. Полчаса пробежки с боксерскими ударами. Потом плавание баттерфляем.

— Григорий, я всё-таки решила сделать операцию по липосакции. Есть советы? — Наринэ выглядела задумчивой.

— Ну, шрамы останутся, — я пожал плечами. — Но если хочешь, чтобы всё зажило быстро и красиво, можешь обратиться ко мне. Я это тоже умею.

Она закатила глаза:

— Не мечтай. Как только я похудею, ты больше не получишь ни одной задачи от меня.

— Как скажешь. Только после операции забудь про острую еду и воду три дня. И отдых перед операцией нужен.

— А зачем отдых?

— Мышцы расслабить. Если продолжишь в том же темпе, они натянутся, а после операции может выйти, что они встанут не туда. Это будет неприятно. Лучше сделай массаж перед операцией.

Вот так я её наставлял. И вскоре мы закончили тренировку. Попрощавшись, как обычно, я пошел домой.

* * *

— Привет, красавчик, — Памела приподняла бровь, заметив, что я вернулся с парой вещичек. — Что, не получилось втюхать?

— Большую часть загнал. А эти… ну, фигня полная, даже для коллекции не годятся, — небрежно кинул пару штуковин на стол и, не задумываясь, сразу прыгнул на диван рядом с ней. Чего мне размениваться на мелочи?

— Григорий, ты в курсе, что Бим опять жирком оброс? — Памела нахмурилась.

— Ну, сколько он там весит? Ты взвешивала его вообще? — я поднял бровь, не особо придавая этому значение.

— В последний раз было 65 кило, но давно его не проверяла, — она явно не на шутку беспокоилась.

— Бим, тащи весы, и сам встань на них, — сказал я, погладив его по голове. Всё равно впустую бегает, вот пусть и работает.

Бим, веселясь как щенок, убежал и вернулся, неся весы в зубах. Вот, кто меня не подведёт. Он поставил их перед нами и залез