Ковчег невезения - Олег Петров

Эла, радуясь тому, что напарника тоже вытащили. И кто же этот второй спаситель?

Парень что-то проворчал, не оборачиваясь, и Эла не поняла ни слова. Темноглазка, что-то коротко бросила в ответ и уселась на край плота, свесив ноги в воду, а Эла почувствовала нестерпимый зуд по всей коже. Регенерация, вот что это такое! Захотелось вскочить на ноги и чесаться, чесаться до полного стачивания ногтей, но нельзя! Потому что они смотрят и оценивают, хоть и не говорят ничего. А у самой Элы не осталось ничего, ни глиссера, ни оружия, ни даже нормальной одежды. Осталась только она сама, милостиво вытащенная из воды и подлеченная, поэтому...

Эла осторожно села, стараясь не напрягать больную ногу. Пусть она уже не так болит, но всё равно чувствуется, зато располосованная шкурка быстро срастается. Как же всё тело зудит и чешется! Ей и раньше приходилось испытать на себе регенерацию, но не настолько мощную и быструю. Она поморщилась и принялась стягивать с себя несчастный комбинезон, чтобы хоть как-то отвлечься от зуда во всем теле. И в самом деле, лохмотья. Эла с сожалением повертела в руках когда-то красивую и функциональную вещь, и раздражённо швырнула за борт бесполезный комок ткани. Ладно, на ней хотя бы исподнее есть, в отличие от некоторых! С этими мыслями она немного взъерошила подсохшие волосы и с облегчением улеглась обратно на свой ложемент. Пусть смотрят!

Темноглазка никак не отреагировала на её раздевание, равнодушно и непередаваемо изящно болтая ногами в воде, а парень усмехнулся, хоть и смотрел, по идее, в другую сторону. Интересно, он тоже оттуда? Спохватившись, Эла вызвала «узор» и прочитала гостеприимно раскрытые сигнатуры своих спасителей. Айван, клан Росс. Аль-Бина, клан Росс. Ну, вот и встретились...

Теперь сероглазый повернулся и сел напротив, и взгляд у него не менее цепкий, чем у его подруги. Опасная парочка, аж дух захватывает! Темноглазка лениво потянулась, но глаза опасно сверкнули. Сероглазый Айван же усмехнулся и положил на колени знакомый карабин, благодаря которому Тенней и сама Эла всё ещё живы.

- Вот ваш карамультук, - непонятно выругался Айван. - Двух снарядов нет, два выстрела мы слышали, потом взрыв. Запись есть?

Эла почему-то мгновенно поняла, что врать и уворачиваться не рекомендуется, иначе бешеная темноглазка просто возьмет её за шею и утянет на дно, откуда взяла. К тому же, по слухам, эта парочка в неплохих отношениях с Советом, а с этим органом ссориться, тем более, не с руки.

Она молча вздохнула, и передала алый кубик архива, куда положила полную запись, начиная с момента попытки абордажа. Айван тут же углубился в просмотр, усевшись на бортик рядом со своей спутницей, а его рука совершенно машинально обняла её за талию, отчего та зажмурилась от явного удовольствия. Впрочем, лёгкий полупрозрачный купальник на ней всё же появился, причём мгновенно, как и положено проекции.

- Коллекционер, - непонятно фыркнула темноглазка, скосив глаза на Элу, эффектно растянувшуюся совсем рядом.

Так прошло минут пять, после чего Айван переместился вглубь плота и уселся напротив Элы, поджав под себя ноги крест-накрест. Спокойный, как змей морской! И такой же хитрый, судя по всему. Как будто мало бешеной темноглазки, которая умудряется делать вид, что ей всё равно. А может, так оно и есть... Эла ещё раз вчиталась в сигнатуры и постаралась вспомнить всё, что слышала про этих пришельцев с планеты-матери, а это не так много. То есть, по объёму много, а по сути почти ничего.

Точно известно, что он инженер и у него был необычный древний корабль, который не пережил войну с Копателями. Но после войны прошло уже почти два года, но с тех пор никакой новой информации не появилось. Гораздо больше всяких слухов о его сердечных делах с госпожой Эл и госпожой Наара, но ведь это явная ерунда! Бешеная темноглазка давно бы его придушила, будь в этих слухах хоть доля правды...

- Значит, вы оба из Нератского университета, - вдруг сказал сероглазый, вновь переключив внимание на неё. - И вы здесь из-за некоторой находки на морском дне, о которой мы сообщили ранее. Вы прибыли для установления контакта с нашедшими, то есть, с нами, и для начала подготовки большой экспедиции.

И это не вопрос, а утверждение, с которым бесполезно спорить.

- Интересно, кому вы понадобились в качестве заложников?

А это уже вопрос, но ответа на него нет. И в самом деле, убить учёных могли запросто, но вместо этого устроили абордаж.

- Кто-то сильно интересуется судьбой этого корабля, - продолжил Айван. - И судьбой тех, кто может его найти и узнать что-то... лишнее.

- Это и в самом деле он? - решилась на вопрос Эла. - Корабль самой Тамиэлы? Мы даже не знаем, как он назывался...

- «Ривьенна» он назывался, - вдруг выдала темноглазка, не оборачиваясь. - Тысяча тонн, двести человек команды. Построен за пять лет до того боя, на верфи Ивари. Мастер Шегрос выкупил его во время ярмарки у купца Толвина Ринкеш, когда того повязали в Нерате за контрабанду. И это решило все проблемы: купец смог откупиться от обвинения, а Шегрос получил лучший корабль в этой части Океана.

Что-то не дало Эле от души посмеяться над хорошей шуткой, наоборот, её сильно придавил тот факт, что прозвучавшая версия совершенно не противоречит известным деталям. И нечистый на руку купец Толвин хорошо известен, и верфь Ивари на слуху, и вечная контрабанда в Нерате... Но факты эти известны только историкам! Нельзя такое придумать, не владея исторической информацией в хорошем университетском объёме!

- Интересная версия, - вынужденно признала она. - Но откуда вы всё это узнали? Мы до сих пор не уверены, что сама Тамиэла была на борту корабля в тот день...

- К сожалению, была, - коротко выдал Айван, явно ничуть не сомневаясь в своих словах, и замолчал.

Но Эла, всю жизнь словно блуждавшая в потёмках, от его слов буквально окрылилась!

- Значит, мы сможем хоть что-то узнать про её судьбу?!

И встретила два мрачных взгляда, серый и карий, почти чёрный. И никакого в них просвета, ни малейшей надежды.

- Многие не задумываются, поминая всуе какую-то Богиню, - невесело заметил Айван, снисходительно глядя, как угасает энтузиазм молодой золотоглазки. - Воплощение красоты, любви и доброты, о котором никакой достоверной памяти не сохранилось, кроме слухов и нескольких статуй сомнительной достоверности. А ведь это она, наша Тамиэла! Умела лечить, умела