Остров лишних - Матвей Геннадьевич Курилкин

Влад заметил, как присутствующий в «штабе» охранник потянулся куда-то к поясу. — Не получится, поверьте мне. Вы ведь не одни вооружены.

Охранник, кстати, тоже знакомый — тот самый, на чьём патриоте Лопатин до последнего ездил. Когда Влад появился в штабе, тот предпочёл сделать вид, что они не знакомы. А может, и в самом деле не узнал — пьяный ведь был.

— Так вот, я в сообщество вступать не хочу, но помогать вам по мере необходимости буду. Только с чем-нибудь важным, а то свозить консервы в одно место, как по мне, глупо. На складе, с которого вы хотите их вывозить так-то условия хранения лучше, дольше не испортятся.

Если честно, Влад это всё сказал просто так, без уверенности, что действительно станет общаться с выживальщиками. Слишком как-то всё у них нелепо и суетно, да ещё и непродуманно. Да, на уши согражданам Владимир Иванович присел мастерски, но только болтовнёй и ограничился. Даже покомпактнее съехаться не предложил. Собственно, у Лопатина сложилось впечатление, что всё, что интересует главу сообщества — это свезти в кучу побольше жратвы, сесть на неё и наслаждаться жизнью. Но на всякий случай парень и Владимиру Ивановичу рассказал о своих выводах по поводу провалившихся, и о том, что в квартирах могут быть беспомощные люди. Тот пообещал заняться поисками, но так вяло, что Лопатин искренне засомневался, что будет толк. А вот то, что его посчитали лишним и бесполезным Владимира Ивановича явно задело. В общем, расстались не слишком довольные друг другом.

Лопатин ещё пару дней прослонялся по городу. Уже без особой цели, просто разведывал обстановку. Успел пообщаться ещё с парой новых знакомых, но совсем немного. Так, запомнили друг друга, отметили, что люди, вроде, адекватные, и всё на этом. То были одиночки вроде него, которые не стремились примыкать к какой-то группе, потому как не видели в этом необходимости.

Интересных новостей тоже пока не было. Знакомец из западной части города рассказал, например, что в одном из дворов поселился какой-то псих. Этот недоумок буквально на третий день обзавёлся оружием, и теперь любого, кто появляется во дворе, пытается пристрелить. Видно, дежурит — даже сигналки везде развесил. Ну, как сигналки — просто консервные банки на тонкой леске, но вполне эффективно. Судя по выкрикам, которыми он сопровождает выстрелы, человек решил, что он попал в ад, и вокруг одни демоны, коих он и собирается уничтожить всех, кого увидит. Трогать его никто не стал — себе дороже, тем более, со двора он никуда не ходит. Ну, или ходит, но ведёт себя в эти моменты тихо.

Ещё один знакомый рассказал о группе под общим названием «прихожане». Оказывается, провал во многих пробудил религиозные чувства. Вокруг церкви объединилась группа верующих. Вполне мирные, но с теми, кто не готов проводить в молитвах несколько часов в день, общаются неохотно. Хорошо хоть в свою веру никого обращать не собираются, по крайней мере, пока.

«Получается, всего за пять дней со времени провала, образовалось две общины, — думал Влад. — Но, наверное, будут ещё. Или эти как-нибудь перекроятся. Наверное, лучше пока ни к кому не соваться, а то наверняка до смертоубийства дойдёт, есть у меня такое чувство». Сам он Крысу так и не прибил, не решился, хотя была такая мысль, а потом она и вовсе куда-то пропала. Этому факту Лопатин только порадовался. Правда, пропала не совсем — выяснилось, что она примкнула к группе прихожан, так что парень утвердился в своём решении держаться от фанатиков подальше. Вряд ли она там о нём что-то хорошее рассказывала. А ну как они решат отказаться от концепции непротивления злу насилием и решат-таки вооружиться? Деятельные жители уже, конечно, изрядно подчистили самые очевидные места, где оружие можно раздобыть, но наверняка в городе его ещё полно. Влад знал о двух военных частях в городе — наверняка там оружия достаточно. Это, не говоря о взрывчатке, которой на химзаводе должно быть просто горы.

На этом Влад решил с социальной активностью заканчивать, потому что окончательно разочаровался. Народу достаточно много, но они либо не стремятся к общению, либо объединяются по принципам, которые Лопатину неинтересны. Религиозным он после провала не стал, и работать бесплатно на любителя пожрать Владимира Ивановича не стремился тоже.

— А мы с тобой, Дружок, лучше займёмся исследованиями, — сказал Влад, проснувшись утром седьмого дня. Учёный из меня тот ещё, но нам много и не надо. Главное — понять, сможем ли мы перелететь на другой остров. Пойдём только дядю Сашу проведаем, а то я вчера к нему даже не заходил.

Дядя Саша пришёл сам, ещё до того, как Влад успел собраться. Идти-то недалеко, буквально через пару домов он обосновался. Правда, ещё пару дней на улицу не выходил, ногу берёг, а теперь вот пришёл.

— Але оп! — шутовски развёл руками мужчина, демонстрируя себя во всей красе. — Уж не знаю, Славик, какой из тебя программист, а доктор вполне приличный вышел. Уже и не болит почти, так что я в гости наведался. А то ты совсем старика забываешь.

— Да вы и не старик особо, дядь Саш. Честно говоря, прям помолодели. Воздух что ли тут такой целебный, в деревне?

— Так не бухаю уж четыре дня, — признался мужчина. — Напугал ты меня с печенью этой, что антибиотиками её окончательно добью, вот и того, завязал пока.

— А к вам это, белочка не придёт? — испугался Лопатин. — Нельзя же резко бросать, вроде.

— Ну ты поучи папу трахаться, — фыркнул мужчина. — Я ж не прям запойный. Да, алкаш. Это называется бытовой пьяница. Потряхивало, конечно, вчера и позавчера, но со сном особо проблем нет. Фенозипамчик мне в помощь. Тут ведь как, главное — спать. Вся эта белка, она от отёка мозга начинается, а отёк мозга оттого, что долго не спишь. Так что не ссы, всё под контролем. Да и не успел я в последний раз основательно в штопор упасть. Бывало и хуже.

— А вам сколько лет, дядь Саш? — спросил вдруг Влад.

— Сорок семь годиков, — гордо подбоченился мужчина.

— Тогда беру свои слова обратно. Нифига вы не помолодели. То есть помолодели, но не до сорока семи. Лет на шестьдесят теперь выглядите.

— Да тьфу на тебя! — не обиделся мужчина. — Далось тебе, как я выгляжу. Мы ж не бабы, чтоб на внешности морочиться. Я на завтрак хотел