Книга 2. Война и мир Сталина, 1939–1953. Часть 2. «О дивный новый мир…», 1945–1953 - Андрей Константинович Сорокин

Сборник был во многом результатом непосредственного участия советского вождя в работе над учебником, процесс работы над которым он постоянно держал в поле зрения. В этой книге он предложил отказаться при анализе социалистической экономики политэкономических категорий, использованных К. Марксом при исследовании капитализма: «Если хотите на все искать ответов у Маркса, пропадете. Вы имеете такую лабораторию, как СССР, который существует больше 20 лет, а думаете, что Маркс должен был знать больше вас о социализме… Надо самим головой работать, а не нанизывать цитаты. Новые факты есть, новая комбинация, извольте головой работать»[1319]. Он подтвердил тезис, высказанный им еще в 1941 г., о действии при социализме закона стоимости. Тогда он скажет: «…закон стоимости не преодолен еще. Неверно, что мы командуем ценами, хотим командовать, но не получается… Если нет стоимости, тогда нечем измерять доходы. Доходы трудом не измеряются. Когда станем распределять по потребностям, тогда другое дело, а сейчас закон стоимости не преодолен»[1320]. Сталин признал при этом объективный характер законов экономики при социализме, невозможность создавать или отменять их. Сформулировал он и основной экономический закон социализма: обеспечение максимального удовлетворения постоянно растущих материальных и культурных потребностей общества путем непрерывного роста и совершенствования социалистического производства на базе высшей техники. В концепции Сталина товарно-денежные отношения при социализме станут рассматриваться как неизбежные. При этом средства производства (машины, оборудование и пр.) и рабочую силу Сталин отказывался считать товаром. Признавая категорию прибыли, без которой нельзя образовать резервы, осуществлять накопление, он считал необходимым «иметь какое-нибудь другое понятие, поскольку само слово прибыль очень загажено». «Может быть — чистый доход», — предложит советский вождь. При этом Сталин допустил целесообразность функционирования в том числе и нерентабельных предприятий, средства производства для которых могут оплачиваться за счет бюджета. Сфера действия товарного производства при социализме, в его представлении, была ограничена предметами личного потребления.

Причем в ходе строительства коммунизма, по мнению Сталина, в обозримой перспективе должен будет произойти переход к прямому продуктообмену, который большевики безуспешно пытались ввести еще в годы Гражданской войны. Единственную причину существования товарного производства при социализме Сталин увидел в наличии двух форм собственности — государственной и колхозной. Сталин считал, что закон стоимости не является регулятором производства при социализме, а текущая рентабельность предприятий не имеет существенного значения. Закон стоимости воздействует на производство лишь постольку, поскольку продукты, необходимые для возмещения затрат рабочей силы, производятся как товары и должны учитываться через хозрасчет, себестоимость, рентабельность, цены[1321].

Важнейшими следует признать и оценки, данные Сталиным тенденциям развития международных экономических отношений. Он заявил в этой работе о распаде единого всеохватывающего мирового рынка и об образовании двух параллельных мировых рынков, противостоящих друг другу[1322]. Что касается планирования, то следует, вероятно, согласиться с утверждением о том, что для Сталина в основе планов развития должны были лежать не экономические законы, но приоритеты внутренней и внешней политики, а планирующий центр — исходить из задач, поставленных политическим руководством. Интегральной задачей такого планирования являлось обеспечение независимости социалистического хозяйства от капиталистического окружения[1323].

Эта и другие дискуссии с участием Сталина должны были поддерживать интеллектуальный авторитет вождя, работать на укрепление его статуса как центральной фигуры выработки и принятия теоретически обоснованных решений.

Однако интеллектуального авторитета хватать будет не всегда. В этих случаях система прибегала к испытанным методам точечных репрессивных акций по отношению к несогласным. Так произойдет и на этот раз. В этой главной сталинской работе прямой критике были подвергнуты замечания к учебнику «Политическая экономия» работника Госплана Л. Д. Ярошенко, с которыми тот выступил на ноябрьской экономической дискуссии 1951 г. «Потерпев неудачу в своих попытках протащить в марксистско-ленинскую науку враждебные ей взгляды», Ярошенко 31 мая 1952 г. обратился к Сталину с письмом, в котором признал ошибочность своих взглядов.

Предложения Комиссии бюро Президиума ЦК КПСС о Л. Ярошенко

Декабрь 1952

[РГАСПИ. Ф. 83. Оп. 1. Д. 7. Л. 80–81. Правка — автограф Г. М. Маленкова]

В «Экономических проблемах социализма» Сталин «разберет» некоторые из его замечаний и вынесет вердикт: «Тов. Ярошенко слишком просто, по-детски просто представляет условия перехода от социализма к коммунизму». Вероятно, подобный тон спровоцирует Ярошенко, и 20 декабря 1952 г. он направит в ЦК заявление, в котором, как будет сказано позже в соответствующем партийном решении, «двурушничая перед партией… начисто отказался признать наличие каких-либо ошибок в своих прежних выступлениях». Для разбирательства была создана комиссия Бюро Президиума ЦК, на заседание которой в январе 1953 г. вызвали Ярошенко. Сохранился листок с тезисами Г. М. Маленкова к этому совещанию[1324]. Подготавливая проект предложений, которые члены комиссии намеревались послать Сталину, Маленков отметил, что на заседании Ярошенко вел себя неискренне, двурушнически и отказался раскрыть свои антипартийные связи. Комиссия предложила исключить Ярошенко из партии. Подводя итог обсуждению, Маленков дописал: «В случае отказа Л. Ярошенко раскрыть свои антипартийные связи — арестовать его. Так как Ярошенко отказался раскрыть свои антипартийные связи, пришлось его арестовать»[1325].

Окончательный текст проекта выглядел уже не так коряво: «Ярошенко Л. Д., как двурушника и перерожденца, из рядов Коммунистической партии исключить и репрессировать». Кстати сказать, одним из членов комиссии, проголосовавшим «за», являлся будущий обличитель «культа личности» Н. С. Хрущев. Сталин не станет возражать против того, чтобы подкрепить власть авторитета авторитетом власти.

«Выступать, только наверняка добиваясь победы»

Выше нам уже пришлось рассказывать об инструментах «мягкой силы», которые использовались советским руководством в политической сфере. В рамках этой книги у нас нет возможностей поговорить обо всех подобных инструментах, вроде культурной и научной дипломатии. Автор, однако, не смог устоять перед соблазном поведать читателю об обстоятельствах вступления СССР в международное олимпийское движение.

После Второй мировой войны в ряду наиболее значимых международных спортивных организаций прочно занял свое место Международный олимпийский комитет. Советский Союз, сыгравший огромную роль в становлении системы международных организаций, прежде всего ООН, не мог игнорировать существование олимпийского движения. Мирное соревнование страна победившего социализма не хотела проиграть. В одном из документов начала 1950-х гг. констатируется: «Руководство Комитета [Всесоюзный комитет по делам физической культуры и спорта при Совмине СССР, далее Спорткомитет. — А. С.] считает, что на международных соревнованиях нужно выступать, только наверняка добиваясь победы». Понятно, что эта позиция была лишь отражением общих установок, возобладавших в советском руководстве, на завоевание позиций ведущей мировой державы. Такого рода претензии должны были подкрепляться достижениями во всех сферах