Страна Потекших Кисок - Алексей Стацевич

«Перенесла… А в придачу ко всему взорвалась, — подумал он. — Поэтому помощи извне ждать не стоит, никто за мной не придет. Значит, нужно больше узнать об этом мире… и воспринимать все его странности такими, какие они есть!»

Глава 12

На следующее утро Николай и Хьюсти вновь направились к матери Льюти. Сисястая эльфийка встретила их, сидя на полу посередине своего шатра и попивая из глиняной чаши вонючий травяной отвар. Под ее задницей — облаченной в уже знакомые бронестринги — Николай рассмотрел разноцветный вязаный коврик.

— Проходи, господин, — грудастая указала сначала на коврик напротив, а затем и на вторую чашу: — Угощайся.

Николай, не найдя ни единой причины, чтобы отказаться от приглашения, прошел в центр шатра. Усевшись в позе йога, взял в руки теплую чашу с мутным белым напитком. Сделал маленький глоток.

— Мм, для такого мерзкого запаха вполне неплохо, — порадовался он и глотнул побольше. — Что за шмурдяк?

— Обыкновенная ромашка, –пожала плечами матерь Льюти и добавила со смешком: — Настоянная на бульоне из семени эльфов.

Пепельноволосая, оставшаяся стоять возле двери, прыснула со смеху.

А Грубанов, переваривая услышанное, застыл с каменным лицом. Уставившись на сисястую эльфийку, брезгливо сцедил набранный в рот отвар обратно в чашку.

Матерь Льюти с интересом наблюдала за реакцией мужчины.

— Да шучу я, — беззлобно рассмеялась она. — Это отвар из разных трав, растущих на острове. Пей.

— Без всякого семени? — уточнил Николай, но чашку все же отставил.

— Без. — Матерь Льюти тоже поставила чашку на пол и перешла к делу: — Хьюсти рассказала мне про вашу ночную беседу…

— И?

— У тебя остались еще вопросы?

— Да тьма их! — взбудоражился Николай.

Женщина сделала одобряющий жест ладонью:

— Выкладывай.

Грубанов задумался — с чего бы начать? Все заготовленные заранее вопросы выветрились из головы, как знания типичного школьника на экзамене.

— Вы, эльфийки, бессмертные, верно?

— Так и есть, — кивнула матерь Льюти, — но не совсем. Мы нетленные. Бессмертные по сравнению с другими существами, так как живем сотни лет. Но мы, как и все остальные, тоже умираем от старости, хотя внешне наши тела практически не меняются и остаются молодыми и красивыми… А еще мы можем погибнуть, что совсем не вписывается в концепцию бессмертия. Как погибнуть? Например, упасть с дерева и сломать шею.

Грубанов почесал жесткую щетину на подбородке:

— Но если вы нетленные… то почему вас так мало? В каждом поселении я насчитал от силы по полсотни женщин. Это из-за того, что вы можете сношаться только с избранным?

Матерь Льюти вновь кивнула:

— Верно, но отчасти. Наша численность поддерживается богами.

— Это как?

— Когда кто-то умирает… являются боги и забирают одну из нас на небо. И там, в небесах, происходит ритуал оплодотворения. Так рождается дочерь богов.

Николай недоверчиво нахмурился:

— Глупость какая-то… А ты… Тебя забирали?

— Да. — Третий кивок. — Меня забирали на ритуал оплодотворения. После этого я родила дочерь богов, самую младшую на данный момент. Когда ей исполнится восемнадцать, она станет предначертанной для избранного. А пока на ее месте другая девушка — Крисси.

— У вас в поселении лишь один ребенок? Твоя дочка?

— Нет, их трое. Две других постарше. Когда самой старшей стукнет восемнадцать, она сменит Крисси, затем средняя — Эмили — сменит старшую, а потом наступит очередь и моей малышки…

— Все, я понял, — остановил эльфийку Николай. — А что будет с Крисси? В неликвид уйдет?

Очередной кивок:

— Можно и так сказать. Она станет обыкновенной эльфийкой без права первой ночи.

— Писец у вас тут какой-то, — стараясь запомнить вываленную на него информацию, задумчиво пробормотал Грубанов. — К чему такие трудности?..

Взгляд матери Льюти приобрел мечтательное выражение:

— В свое время я тоже была дочерью богов. Как и все мы. Целых семь чудесных лет! Каждый новый появившийся мужчина рассматривался мной через призму избранности… Я все думала, выбирала — хоть бы вот этот сексуальный красавчик с загорелым торсом был избранным, я готова отдаться ему хоть сейчас! А вот этого не хочу — страшненький. И вот того не хочу — седой и лысеющий! Но, увы — избранного я так и не дождалась.

Она разочарованно замолчала. Шатер погрузился в тишину.

— А что у вас за боги-осеменители такие? — когда безмолвие неприлично затянулось, спросил Грубанов.

— О, это высшие существа, — вновь воодушевилась грудастая эльфийка, и губы ее расплылись в улыбке. — А главное — у них есть богоподобные фаллосы.

— Поэтому вы им и поклоняетесь, ясно. Фаллосам поклоняетесь, в смысле. Дурацкое слово… А как выглядят боги?

Матерь Льюти лишь развела руками:

— Я не знаю. Никто не знает. Смотреть на богов запрещено, так как от их божественной красоты могут вытечь глаза… Так сказано в писании.

— Где-то я о таком уже слышал… — хмыкнул Грубанов.

Эльфийка не обратила внимания на его слова и продолжила говорить:

— Поэтому боги являются по ночам. Мы сразу это понимаем — небо начинает разрываться от громкого треска, грохочет гром, сверкают молнии, появляется ослепляющий божественный свет… И снисходят они.

— И часто происходит… сие действо? Я так понимаю, только перед ритуалом оплодотворения? Раз в… много лет?

— Нет, почему же? Каждую седьмую ночь боги забирают двух-трех, а иногда сразу и пятерых эльфиек для благодатного совокупления. Таким образом они благодарят нас за поклонение.

Николай прикрыл глаза, стараясь найти свободные полочки в голове и разложить на них все услышанное. Или лучше сразу засунуть информацию на антресоли и благополучно забыть?

— И что, — поинтересовался он, — после этих совокуплений никто не беременеет?

— Конечно же нет! — воскликнула матерь Льюти и посмотрела на Николая как на идиота: — Это ведь божественная благодать, а не ритуал оплодотворения!

— М-м-м, понятно… Ладно, с богами чуть разобрались. А когда они теперь появятся? Когда там будет эта седьмая ночь?

Матерь Льюти ответила не сразу. Поднявшись на ноги, она прошла к полкам и вернулась с двумя самокрутками. Протянула одну Николаю.

— Будешь? Помогает очистить разум, обрести гармонию и стать ближе к богам.

Грубанов покачал головой.

— Как хочешь. — Эльфийка подожгла самокрутку от коптящей воздух лучины, села напротив, затянулась. И наконец ответила на повисший в воздухе вопрос: — Седьмая ночь