Весь Карл Май в одном томе - Карл Фридрих Май

— Я застрелил корову, но не смог справиться с конем и налетел на быка. Тот и принялся за меня всерьез. Правда, я послал ему пулю из второго ствола, но это его не остановило; он принялся напропалую ухаживать за мной, а я никак не мог ответить ему взаимностью. Негодник так распоясался, что даже не дал мне перезарядить ружье, и я отбросил бесполезную железку. Двумя руками я успешнее правил конем, чтоб мне лопнуть! Бедная кляча старалась изо всех сил, но это нас не спасло.

— А все потому, что вы коня повернули. Ехали бы по дуге — и не подставились бы быку.

— Гляди-ка! Гринхорн, а как здраво рассуждает!

— Что ж, и от гринхорнов тоже польза бывает.

— Справедливо. Если б не вы, лежать мне сейчас с распоротым животом, как и моей лошади. Пойдемте-ка к ней!

Несчастное животное было мертво. Сэм со вздохом снял узду и седло:

— Придется самому стать лошадью и взгромоздить седло на спину. Вот что бывает, когда напорешься на быка!

— Как же вы теперь обойдетесь без коня?

— Не волнуйтесь, поймаю себе какую-нибудь лошадку.

— Мустанга?

— Да. Бизоны уже появились, значит, вскоре жди и мустангов.

— Я с вами, ладно?

— Конечно. И это вам надо познать. А теперь идем посмотрим, как там наш бычок. Такие мафусаилы.[7] обычно очень живучи.

Но бык был уже мертв, и только сейчас по достоинству можно было оценить его гигантские размеры.

Сэм поглядывал то на меня, то на бизона и качал головой.

— Непостижимо, просто непостижимо, — отозвался он наконец. — Вы хоть знаете, куда попали?

— Ну и куда?

— В самое нужное место. Опасное животное! Я бы десять раз подумал, прежде чем приставать к такому исполину. Знаете, кто вы?

— Кто?

— Самый легкомысленный человек на свете.

— Ого!

— Да, да, самый легкомысленный!

— Чем-чем, а легкомыслием я никогда не страдал.

— Значит, с сегодняшнего дня стали. Ясно? Я же строго-настрого запретил вам выходить из кустов и лезть к бизонам. Почему вы не послушались?

— Сам не знаю.

— Выходит, совершаете поступки, не задумываясь? Без всякой причины? Это ли не легкомыслие?

— Думаю, нет. Наверняка я о чем-то думал. И причина была.

— Какая же?

— Вы мне приказали, а я приказов не терплю.

— Даже если вас из добрых побуждений предостерегают от опасностей, вы упрямо лезете на рожон!

— Не для того я отправился на Дикий Запад, чтобы отсиживаться в кустах!

— Прекрасно! Но не забывайте: вы гринхорн, значит, надо быть осторожным. А коль скоро нарушили мой приказ, почему выбрали именно этого огромного бизона, а не молодую корову?

— Да как-то не по-рыцарски…

— По-рыцарски? Вы что ж, возомнили себя рыцарем, чтоб мне лопнуть, хи-хи-хи!

И он схватился за живот, а вволю насмеявшись, продолжал:

— Чтобы стать Баяром или Роландом,[8] надо совершить множество подвигов, а потом влюбиться в бизониху и каждый день на закате ждать свидания с возлюбленной. Тогда, может быть, в один прекрасный вечер, вы и окажетесь… желанной добычей койотов и грифов… в виде трупа. Зарубите себе на носу, настоящий вестмен никогда не раздумывает, по-рыцарски он поступает или нет, главное будет ли польза.

— Я именно о ней думал! Ведь в быке мяса больше!

Сэм озадаченно замолчал, а потом произнес:

— Больше мяса? Этот гринхорн застрелил быка ради мяса! Хи-хи-хи! Уж не сочли ли вы меня трусом за то, что я выбрал корову?

— Нет, просто подумал — благороднее помериться силами с более опасным противником!

— И есть мясо старого бугая? Умно, ничего не скажешь! У этого быка на хребте — груз двадцати прожитых лет, и, кроме шкуры, костей да жил, в нем больше ничего нет. Мясо его уже и не мясо вовсе, а дубленая шкура, не прожуешь, хоть вари целый день. Любой опытный охотник непременно предпочтет быку корову, мясо ее нежнее и вкуснее. Ох, какой же вы гринхорн! А теперь расскажите мне о вашей охоте на бизона, у меня не было времени наблюдать за вами.

Я подробно поведал ему обо всем, а когда закончил, Сэм вновь смерил меня оценивающим взглядом и, покачивая головой, промолвил:

— Приведите вашего коня, погрузим на него мясо.

Я отправился за конем. Откровенно говоря, мне было немного обидно. И не в том дело, что хотелось услышать похвалу, я ждал хоть какого-то одобрения. А тут — ни слова. Вот, за конем послал…

Когда я вернулся, Сэм, сидя на корточках перед убитой коровой, ловко снимал шкуру с задних ног и вырезал окорок.

— Вот, — сказал он, — на сегодняшний вечер у нас будет жаркое. Погрузим мясо вместе с моим седлом на вашего скакуна — и в путь. Учтите, это мясо предназначается только нам, да еще Дику и Биллу. Если остальным тоже захочется полакомиться, пусть сами отправляются за ним.

— Если к тому времени тушу не расклюют птицы и не сожрут дикие звери.

— Скажите какой умник! Само собой разумеется, мы прикроем корову ветками и заложим камнями, и тогда уж только медведь или другой какой крупный зверь сможет добраться до нее.

Я срезал с ближайших кустов несколько толстых веток и натаскал камней потяжелее. Мы хорошенько накрыли корову, затем нагрузили моего пегого и отправились в обратный путь.

— А что сделаем с вожаком стада?

— А что с ним можно сделать?

— Нам ничего не пригодится?

— Абсолютно ничего.

— И шкура тоже?

— Может, вы — специалист по выделке шкур? Я нет!

— Я читал, что шкуры убитых бизонов прячут в специальных тайниках.

— Вы об этом читали? Коль так, значит, правда. Ведь все, что пишут о Диком Западе, — правда, чистая правда. Хи-хи-хи! Впрочем, есть охотники, убивающие зверей ради их шкур. Я сам когда-то так делал, но сейчас у нас другие планы, не тащить же эту тяжесть с собой!

Мы довольно быстро добрались до лагеря. Оказалось, долина, где я уложил двух первых в своей жизни бизонов, находилась всего в получасе ходьбы от лагеря. Увидев нас возвращающихся пешком, наши товарищи пришли в удивление.

— Мы охотились на бизонов, и один из них распорол живот моей лошади, объяснил Сэм Хокенс.

— Они охотились на бизонов… на бизонов… — доносилось со всех сторон. — Где это, где?

— В получасе ходьбы отсюда. Себе мы принесли бизоний окорок, а остальное — ваше. Берите, не стесняйтесь.

— Возьмем, конечно! — вскричал Рэттлер, делая вид, будто между нами ничего не произошло. — Где это место?

— Поезжайте по нашему следу, найдете, глаза-то у вас на месте, чтоб мне лопнуть!

— Много было бизонов?

— Двадцать.

— А скольких убили вы?

— Одну корову.

— Только-то! А где остальные бизоны?