Кровь и лед. Курсант поневоле - Дмитрий Витальевич Шелег

в голове. Хотелось наброситься на такую красивую и восхитительную женщину, обнять, впиться в её приоткрытые губки, однако я, как опытный человек, понимал, что могу её этим оттолкнуть. Да и не время сейчас. Скоро с проводницей вернётся Вика, и мы всё равно ничего не успеем.

Поэтому вместо решительных действия я осторожно, подушечками пальцев, провёл по её нежной руке и ощутил, как между нами словно мелькнула искра, а ещё чаще задышавшая брюнетка вдруг осторожно и также нежно дотронулась до меня. Вызывая внутри ещё большую волну эмоций и намекая на то, что она не против…

Очарование момента прервала вернувшаяся с проводницей Виктория, заставившая Оксану, буквально отпрянуть от меня.

Прибывшая женщина закрыла дверь своим ключом, уверила, что в наше отсутствие никто сюда не сунется и что в вагоне-ресторане, в это время, ещё вполне может оказаться несколько свободных столиков, а вот позже — вряд ли.

Во время разговора Вика подозрительно косилась на словно бы находящуюся в трансе подругу с затуманенным взглядом. Подозреваю, что и я выглядел не лучше.

В это время в моей голове билась одна мысль.

«К жизни стоило возвращаться хотя бы только ради того, чтобы прочувствовать такие яркие и восхитительные эмоции».

Глава 4

Появление нашей компании в вагоне-ресторане вызвало настоящее оживление. Как я и предупреждал ранее, почти все столики оказались заняты уже успевшими хорошенько принять на грудь молодыми парнями, а также мужиками средних лет различной потрёпанности.

'И зачем егеря гребут всех подряд? — с недоумением подумал я — Неужели эти люди могут быть полезны и не сдохнут в первом же бою? С другой стороны, нечего лезть в чужой монастырь со своим уставом. Может после обучения и прохождение через целителей эти недоразумения смогут претендовать на должности водителей или другой обслуживающий персонал? Кто-то же выполняет рутинные и не самые популярные обязанности? Так может и они?

Блондинка, шедшая первой, увидев повёрнутые в её сторону молодые и не очень лица с не самыми приятными улыбками, на несколько мгновений даже растерялась, а затем всё же заметила одинокий свободный столик, примыкающий к барной стойке и набросив на лицо высокомерное выражение, двинулась к нему.

— Девчонки, давайте к нам! Какие дамы! Садитесь к настоящим мужчинам! У нас есть свободные места! Бросайте своего мальца! — послышались искренние призывы со всех сторон, но обе соседки не удостоили кричащих ни одним, даже малейшим взглядом, чем вызвали искреннее негодование, перешёптывания, кривые ухмылки и оскорбления. В том числе нацеленные на меня. От многих посетителей стало исходило явное желание почесать свои кулаки об моё, не выражающее эмоций, лицо.

Однако я не сильно беспокоился по данному поводу. Уже на входе в вагон-ресторан я напитал тела достаточным количеством духовной энергии и был готов в любой момент отразить нападение как на меня, так и на своих спутниц. Ну не считать же за противников, изрядно принявших на грудь мужиков? Да и к тому же, как таковой серьёзной угрозы от них я не ощущал.

Кроме того, несмотря на опасения, никто не спешил хватать девушек за руки и силой усаживать к себе за столы. Более того, я не дождался ни единой попытки шлёпнуть их по попам чуть пониже спины.

Это говорило лишь о том, что многоопытная проводница оказалась права. До кондиции здесь ещё никто дойти не успел, а значит, мы можем вполне нормально поужинать. Если, конечно, не обращать внимания на неприятные взгляды, постоянные комментарии, а также сдавленные угрозы и оскорбления.

Последние, больше касались меня. Всё же одним своим видом в компании двух красавиц я вызывал жгучую зависть, обиду на несправедливость жизни, а также ненависть к более удачливому конкуренту. Который, к тому же, имел невысокий рост, узкие плечи, смазливое лицо и длинноватые волосы. Что уже само по себе выступало определённым триггером.

Правда, на всё это я смотрел лишь с лёгкой ухмылкой. Слишком мелкой была проблема, чтобы портить себе аппетит, который на время синхронизации духовного и физического тел, стал поистине внушительным.

Пока девушки делали заказ у барной стойки, я занял место за свободным столиком, чтобы ни в чью дурную голову не пришла идея забронировать его первым и посмотреть на представление.

Выслушав несколько не очень приятных слов от мужиков, сидящих за соседним столом, я повернул голову в их сторону, нашёл самого говорливого и представил, как забиваю этого идиота кулаками. Почувствовавшие что-то выпивохи вдруг поперхнулись и замолчали, хоть потом и сами не могли понять, почему решили, что парнишка может быть опасен.

В этот момент с подносами в руках вернулись мои соседки, позволяя уже мне сходить за заказом и непринуждённо наступить на несколько ног, которые пытались выставить подножки.

«Дилетанты» — подумал я, читая меню и делал заказ.

Вернувшись назад, с двумя подносами в руках обнаружил на своём месте развалившееся тело, которое пыталось форсить перед девушками, но получило справедливую и достаточно обидную отповедь от бойкой на язык Оксаны, вызвавшую смех среди отдыхающих.

Разозлившийся парень на несколько лет старше Гордея и выше его примерно на голову, вскочил с места, посмотрел на меня со злостью и попытался выбить один из подносов, что ему, впрочем, не удалось.

— Тебе конец! — глухо прорычал он — Конец! Понял?

Не обращая на слова внимание, я поставил подносы на стол, а затем спросил.

— У тебя всё? В таком случае можешь быть свободен.

Парень уже собирался броситься на меня, но достаточно громкий голос работницы вагона его остановил.

— Драки здесь запрещены! А если кто-то решит почесать кулаки, то ему не только придётся возмещать стоимость еды и выпивки, купленной с карты егеря, но и иметь беседу с командиром бронепоезда, егерем четвёртого класса Анисимовым Иваном Владимировичем. Я всё понятно излагаю?

Парень посмотрел на неё зло, потом перевёл взгляд на меня и, перед тем как удалиться, прохрипел.

— Ходи и оглядывайся!

— Спасибо — поблагодарил я воинственно настроенную работницу, которая враз утихомирила большую часть присутствующих и заняв своё место, поаплодировал брюнетке.

— А ты ещё меня называла мастером чесать языком. Лихо. Думал, что придётся драться, пытаясь выковырять его из-за стола.

— Зачем ты их провоцируешь? — тихо спросила Вика, заметив, какой шквал негодования вызвали мои слова на соседних столиках.

Всё же, несмотря на непроницаемое лицо, ей явно было здесь неуютно.

— Потому что мы такие же гости, как и все вокруг — ответил я — Неужели должны прогибаться под этих? Сидеть