Последний Контракт Том 1. Том 2 - Илья Романов

устоял на ногах и был вынужден схватиться за потрескавшийся камень.

И стоило мне это сделать, как прозвучал выстрел, эхом отразившийся в лесу и над озером.

— Дернешься ещё раз и следующая пуля окажется у тебя между глаз, — передёрнул старик затвор, направив на меня ружьё.

Сделав тяжёлый вздох, я посмотрел на этого человек и, кивнув, сбивчиво произнёс:

— Я-я упал…

Горло обжигало, а во рту застыл вкус меди и железа.

— Да я вижу, что не приполз, — сурово кивнул он. — Весь в крови и дерьме. Откуда упал?

Не став отвечать, я просто приподнял руку и указал пальцем в небо.

— Значит, выживший с самолёта? — недоверчиво спросил он и, увидев мой кивок, добавил: — Хочешь сказать, что ты упал с взорвавшегося самолёта, в одних трусах и без парашюта, и выжил?

Очередной кивок, на что старик сделал ко мне шаг.

Я не был удивлён, что он знает про крушение. То, как взорвался самолёт немцев, было видно издалека. Слишком мощный взрыв. Это объясняет, почему я почувствовал в отсеке запах серы и пороха. Скорее всего они перевозили что-то из боеприпасов.

— Ты меня за дурака не держи, парень, а то рука может дрогнуть и в тебе станет на одну дырку больше.

Мой очередной вздох и понимание, что для старика это всё выглядит сюрреалистично. Выжить после такого падения невозможно, если не обладать определённым даром или парашютом.

— Г-где я нахожусь? — тем же сбивчивым голосом спросил я, смотря на старика.

— В лесу, где же ещё, — ответил он, продолжая держать меня мушке. — Или ты не только в крови и дерьме испачкался, но ещё и голову отбил?

— Отбил, — кивнул я, поморщившись от мигрени.

Услышав мой ответ, старик отчётливо хмыкнул.

— Мне нужно в Москву, — вновь заговорил я.

— А мне нужно дров нарубить к зиме и чтобы всякие туристы не лазили в моём лесу, — едко ответил старик. — Но, как видишь, не всё получается, как мы хотим.

Чувствуя, как сознание начинает падать в темноту, я вцепился пальцами в холодный камень и прислонился к нему всем телом. Лишь он держал меня от падения.

— Я-я… — попытался я что-то сказать, но ощутил, как в голове что-то щёлкнуло, после чего я стал падать, ударившись о грязную землю и траву.

Глаза закрывались и последнее, что я помнил, перед тем, как провалиться в объятия тьмы, это яркие звёзды, голову наклонившегося ко мне старика и тихий вопрос:

— Ну и что мне с тобой делать?…

* * *

Немногочисленная охрана базы рода Беркутовых, несущая дежурство возле штаба, видела, как на асфальт перед крыльцом приземляется покорёженная и подпаленная броня «Перун-35».

Мышцы брони были покрыты трещинами и копотью. Жёлтые визоры тускло мигали, давая понять, что от заряда блока питания остались ничтожные проценты.

Выйдя из штаба, Кордески быстро направился к броне, которая не двигалась. В голове мужчины сразу же всплыло понимание, что привод повреждён и Виктор не может сделать и шагу.

Вот только, стоило ему подойти к броне, та раскрылась и из неё вывалилась невысокого роста девчушка, упавшая на колени перед ним. Её золотистые волосы были растрёпаны, лазурное платье разорвано в некоторых местах, а взгляд метался в страхе и непонимании.

Быстро смекнув, Кардески посмотрел на одного из бойцов, которые уже навели стволы винтовок на незнакомку.

— Медиков, живо! — скомандовал мужчина, после чего один из охранников побежал в сторону недалеко стоявшего корпуса, а остальные опустили оружие.

Сделав шаг в девчушке и присев на корточки, Кардески сразу же заметил её торчащий спиной горб и глаза с гетерохромией. Один из них был красным, а другой жёлтым, смотрящим лишь в правую сторону.

— Кто ты? — сухо спросил мужчина.

Она была для него никем и нянчиться с ней он не собирался.

— С-софия… Громова… — сбивчиво ответила девушка, со страхом смотря на Кардески и стоявших за его спиной бойцов.

В разуме Софии творился настоящий хаос! Мало того, что её похитили и она оказалась потомком правящего рода Франции. Так ещё за ней пришёл тот, кого она вообще не ожидала. А именно юноша, отношения с которым для Софии до сих пор оставались непонятными, особенно с учётом вранья подругам, что Виктор являлся её парнем. Они знали друг друга считанные дни и мало общались. Но пусть даже так, он пришёл за ней. Прилетел в технологичной броне и спас её от похитителей.

Зачем он это сделал? Почему?… Столько вопросов и нет ответов.

Но теперь, даже находясь в полном непонимании, она осознала, что слова, сказанные Дарьей Соколовой, не были ложью. Виктор действительно мог управлять технологичной бронёй! А значит и во всём остальном дочь генерала империи могла оказаться права.

— Что случилось с Виктором? — услышала она вопрос мужчины, глаза которого буквально прожигали её насквозь и от этого София боялась ещё больше.

— Н-не знаю… — слёзы полились из глаз девушки, понявшей, что юноша скорее всего мёртв, ведь что он мог сделать против двух одарённых. — О-он… Он…

— Понятно, — вздохнул Кардески и поднялся, посмотрев в сторону бегущих к ним медиков. — Позаботьтесь о ней, а я свяжусь с главой, — отдал он приказ женщине и мужчине, одетых в белые халаты.

Быстро погрузив плачущую и несопротивляющуюся Софию на носилки, они понесли её в сторону лазарета.

— Во что ты вляпался, парень? — вновь вздохнул Кардески, достав из кармана телефон и, найдя нужный номер, услышал гудки. — Здравствуй, Алексей. У нас ЧП.

* * *

Поморщившись от бьющих в глаза лучей солнца, я открыл их, увидев перед собой деревянный потолок.

Где это я?…

Тело окутывала приятная нега, будто я лежал в тёплом облаке. Нос отчётливо улавливал запах древесины, можжевельника и каких-то трав.

Мигрень до сих пор отдавалась волнами боли, отчего я вновь поморщился и, повернув голову набок, осмотрелся.

Я находился в небольшом доме из оцилиндрованных бревен с двумя окнами. В простонародье — сруб.

Возле одной из стен располагалась добротно сложенная русская печь. Посередине хижины стоял массивный дубовый стол и четыре стула, каждый из которых представлял собой образец резного искусства. Линии, узоры, славянские символы. Всё это украшало деревянную мебель.

На другой стене висел тот самый карабин, который я видел у старика в руках. Вот только рядом с ним также находился и длинный топор. Его рукоять, частично обмотанная выцветшей тканью, была сделана из какого-то красного дерева и изрезана незнакомыми мне рунами. Хвост украшал стальной наконечник в виде медвежьей морды. Обух выглядел небольшим лезвием, уменьшенной копией своего собрата. И вот именно этот собрат и был лучшей частью топора. Широкое лезвие, украшенное рунами и символами в виде