Не оглядывайся назад - Владимир Георгиевич Босин

Ну, этот немолодой мужчина тоже мне чем-то импонировал. Молчаливый и неглупый, по-моему, югослав и зовут его немного иначе.

- И конечно Беатриче, уверенна в ней, она немножко авантюристка, но без заносов. Также завтра договорились встретиться.

Ханне предложила только съездить в Стокгольм к своей дочери.

- Ингвор, если я смогу быть рядом с нею и её семьёй, счастливей меня никого не будет. У Эммы с мужем нет детей, есть проблемы определённого характера у него. Эдвард работает механиком в автомастерской, а Эммочка трудится в городской библиотеке.

- Хорошо, съездите завтра к ним. Но, Ханне, пожалуйста, будьте очень осторожны.

На этом мы разошлись. А через два дня я уже подписал с Антуаном предварительный договор. Он согласился войти в наш экипаж.

С Беатой получилось сложнее. Мы встретились в ресторанчике. Кроме Кирстин и итальянки присутствовал наш доблестный лётчик, Карл - Густав. Несомненно, его также посвятили в курс дела. Странно, что не весь персонал аэродрома привели. Хоть бы предупредили.

Я, укоризненно посмотрел на свою подругу. Но Кирстин уверенно пожала мне руку под столом и успокаивающе кивнула.

Мы выпили за встречу по бокалу вина, неожиданно Беата взяла слово:

- Ингвор, извини, но это я настояла, чтобы Карл присутствовал здесь. Я сразу поверила подруге, тем более догадывалась о чём-то таком.

Интересно, о чём говорит эта гордая дочь итальянского народа.

- И сразу скажу, что я с вами. Но, у меня есть дочь девяти лет. Без неё я не сорвусь с места. И ещё, это мой любимый человек, - женщина положила руку на предплечье пожилому человеку. Прошу его тоже принять в экипаж на тех же условиях.

Я не ожидал, что у Беаты есть дочь, будет Иришке компания. А вот ход с её другом был ожидаем. И даже рассчитывал на него. Он идеально подходит на роль капитана корабля. А сама итальянка думаю захочет стать пилотом, что меня очень устраивает.

- В принципе я не против, решайте свои вопросы здесь. Ориентируйтесь, что у вас будет 2–3 недели. Главное, это сохранить в секрете нашу подготовку.

А на следующий день вернулись Енсены и не одни. Их дочь с мужем сняли гостиницу в Копенгагене на несколько дней. Ну и конечно мы пригласили их на ужин.

Зять, здоровенный парень, под два метра ростом. Ну, такой крепкий от природы. Производит впечатление надёжного, но заметно, что главная в семье — это жена. Эмма, вообще не понятно в кого пошла. Не похожа на родителей, хрупкая и невысокая молодая женщина с карими глазами. Ханне и Нильс весьма крепкой наружности и оба светлоглазые. А дочь похожа на еврейскую девочку, но чувствуется характер.

Мы с Ханне успели пошептаться на кухне.

- Ингвор, мы поговорили с ними. В принципе они не против, но Эммочка хочет с тобой лично поговорить.

Поэтому, когда мы перезнакомились, выпили за встречу. Женщины, как всегда, предпочли вино. Ну, а мужская часть естественно, что покрепче.

Эдвард оказался простым и компанейским парнем. Работал бригадиром в фирменном гараже "Вольво", где обслуживали большегрузные машины. Судя по рукам, он явно не в офисе сидел.

А вот Эмма была немногословна, я не раз замечал на себе её изучающий взгляд. Поэтому, когда женщины начали убирать со стола, готовясь подать чай, а пригласил женщину в кабинет.

Предложил её кресло и сел напротив. Мы немного помолчали, изучая друг друга.

Первой нарушила молчание женщина.

- Скажите, Ингвор, а сколько Вам лет?

- Я родился в 1928 году, в России.

- А как Вы познакомились с моими родителями?

- Твоя мама нашла меня сама и помогла выехать сюда. Ну, там своя история. Попроси маму рассказать как-нибудь. Но твои родители очень помогли нам подняться. Поэтому, когда мы узнали, что твоя мама умирает, решили помочь. Наверное, поэтому вы здесь.

Я улыбнулся женщине, но её лицо оставалось серьёзным.

- Скажите честно, там опасно? - и она подняла глаза вверх.

- Хм, смотря чем заниматься. Если жить на планете в благополучном секторе, то не опаснее чем здесь. Уровень жизни и медицина, конечно, на голову выше. Средний возраст населения более 150 лет. Но в космосе, конечно, всякое бывает. Есть пираты, космические бродяги. А разве на Земле нет таких мест?

- Я поняла, а какие пути к развитию?

- Любые, зависит от ваших способностей и желания учиться. Вот моя жена пилот средних кораблей, дипломированный повар. Я инженер и врач. Не скрою, это стоит немалых денег. Ну, здесь мы поможем. Если вы согласитесь, заключим договор на десять лет. В течение этого времени вы являетесь членом экипажа. На нас импланты и обучение, с вас будет вычитаться ежемесячно до 70% зарплаты. Но вы будете на всём готовом. Потом договор пролонгируется или прекращает действие.

Интересно, о чём она думает. Продолжает искать в моих глазах что-то, что поможет её принять решение.

- А если мы откажемся?

- Значить откажетесь. Мы улетим, вы остаётесь. Только, просьба - сохранить всё в секрете.

- Хорошо, где нужно расписаться кровью или вы потребуете душу?

В первый раз вижу, что она улыбается

- Мы подпишем договор о намерениях. Когда установлю нейросеть, заключим юридический договор, имеющий силу на территории Содружества.

А через день мы втроём поднялись на орбиту. Наш путь лежит в СССР.

Я решил, что экипаж должен иметь разные корни. Чтобы не смогли договориться и поднять бунт. Так, например, если Кирстин с Беатой решать нас подставить, то им придётся договариваться с кланом Енсен. Ну и я подумал, а почему не взять в экипаж своих, русских. Нам позарез нужны вояки в контрабордажную секцию, пилоты на наши птички, артиллеристы и обязательно - щитовик.

Я помню соседа по подъезду, Льва Давыдовича. Председатель клуба ветеранов ВОВ, пожилой мужчина с палочкой. Мы всегда здоровались с ним, иногда я подсаживался на лавку, и мы разговаривали о наших ветеранах войны. Если раньше, при Брежневе они жили в принципе относительно неплохо, не думаю, что сейчас что-то изменилось в лучшую стороны. Их средний возраст не менее 63–65 лет (это кто со школьной скамьи пошёл воевать), боевые ранения, нелёгкая жизнь приводит к тому, что с каждым годом ветеранов становится меньше. Вот я и решил слетать, заодно посмотрим, что изменилось на Родине.

Для начала мы посетили Алтай, наш схрон с остатками судна. Бот «запарковали»