Владыка Зазеркалья - Илья Романов

проняло. Да так сильно, что Ламия задрожала всем телом и начала дёргаться. Сломанные конечности тоже дали о себе знать и Змея заорала. От страха, от понимания. В её эмоциях целый коктейль проявился, но сделать она уже ничего не могла. А Скверна… Скверна ей сейчас не поможет. Я узнаю всё, что мне нужно.

— Господин защитит меня… — шептала она дрожащими, бледными губами. — Защитит… Я ничего не скажу! Ничего! Будь ты проклят, Кровавый Бог! Ты сдохнешь! — сорвалась Ламия на визг. — Все сдохнут! ВСЕ!

Я поскрёб иглой подбородок и поток слов резко прекратился. Ну да, держу в руке один из самых опасных артефактов во всех трёх мирах и решил им почесаться, тут у кого хочешь нервы сдадут.

Расколоть её обычными словами или пытками — пустая трата времени. Она мне такими темпоми, и правда, ничего не расскажет. Нельзя исключать того, что Скверны в ней очень много. Не удивлюсь, если на Ламии стоит какая-нибудь защита, которая прикончит её, если та начнёт болтать. Я бы на этот счёт точно подстраховался.

Был вариант очистить её ритуалом, как с Агиларом, но это долго и для Ритуала Очищения нужно полное доверие двух сторон. Здесь, как понятно, доверием и не пахнет. Поэтому пойдём по самому жестокому, но действенному сценарию.

Резко встав, я рывком откинул стул, приблизившись к Ламии одним шагом. Та начала дёргаться ещё сильнее и вжалась в спинку стула, пытаясь укрыться и отсрочить неизбежное. По её щекам даже слёзы побежали, а я услышал мольбы и увидел перед собой глаза не твари, а обычной женщины. Сломленной, грязной и напуганной женщины, под личиной которой скрывалось самое настоящее чудовище.

Я не забыл, что она сделала с Шаразом, разум которого отравила. Вряд ли Советник был мне верен, но он был МОИМ советником, а значит покарать его мог лишь я!

Я не забыл, как эта тварь поступила с Лисой, которую лишь чудом и стечением обстоятельств удалось отыскать! Я помнил, в каком состоянии нашёл её и… помнил свой гнев в тот момент!

Я не забыл, что Ламия сотворила в Небесном Граде, поставив под удар целый мир!

— Надеюсь, твой хозяин сейчас всё видит, — опёрся я рукой на спинку стула и приблизил своё лицо к её лицу, почувствовав на коже её горячее, сбивчивое дыхание. — Потому, что скоро я приду и за ним.

Одно резкое движение и игла во всю длину вошла ей в сердце. В казематах в тот же миг раздался пронзительный, полный боли и отчаяние крик, раздирающий душу на куски. Глаза Ламии загорелись лазурным огнём, выжигающим любые ментальные барьеры и ломающим волю. Скверна внутри её взбунтовалась, но практически сразу же отступила от той Силы, что струилась в тело Ламии через Иглу Мойр. Артефакт был маяком. Якорем для чужеродной и опасной энергии Астрала, которой в одно время повелевали знакомые мне Мойры. Три близняшки с самым дерьмовым характером из всех, кого я знал. Три богини, как их называли смертные.

В одно время на них объявили охоту, причины которой мне я узнал, только когда в живых осталась всего одна сестра. Многие из бессмертных вознамерились убить трёх девиц, что почти у них получилось. Благодаря мне, Атропос — мойра, видящая будущее — смогла спастись, потеряв двух сестёр. И её дар за жизнь — та самая Игла, которую я так долго берег.

Внутри тела Ламии проявился лазурный свет, словно очертание скелета, а крик стал сильнее. Сейчас она испытывала неимеверную боль, проходя через все границы Астрала, выжигающим саму её суть.

В какой-то момент из груди женщины, где была воткнута Игла, отделилась тонкая лазурная нить. Поплыв по воздуху, она оказалась в моей ладони, а Ламия вздрогнула в последний раз и всё прекратилось. Бледная, вспотевшая и тяжело дышащая, она смотрела на меня широко раскрытыми глазами, а стоило увидеть нить, как к ней пришло и понимание.

Теперь её жизнь и душа в моих руках. Скверны в ней больше нет, её место занял Астрал, полностью поглотивший источник и заморозивший его. Отныне своими силами она больше воспользоваться не сможет, если того не пожелаю я. Её воля для меня — ничто, а стоит мне отдать приказ и она сделает всё. Любое желание, лишь ограниченное фантазией.

Именно из-за этого на Мойр в своё время и объвили охоту, ведь их магия работала и на бессмертных. А среди таких, как мы, свобода воли — один из главных столпов силы.

— Вижу, ты поняла, — улыбнулся я вздрогнувшей Ламии, в глазах которой видел ужас. — А теперь, я бы хотел послушать, что ты мне скажешь. Рассказывай всё и не смей мне врать.

— Я не… — подала она голос и в тот же момент истошно закричала, выгнувшись дугой на стуле.

Ага, соврать попыталась или говорить не захотела.

— Попытаемся ещё раз? — предложил я.

Вот теперь Ламия выложила всё. Сбивчиво, срываясь и пытаясь юлить, как могла, но чем больше она так делала, тем чётче звучали мои приказы и запреты. В какой-то момент я ей просто не оставил места для манёвра и подлая змея раскололась. Выдала, что во всём виноват глава секты Мёртвого Солнца, описание которого она мне тоже дала очень чёткое.

Ламия была связной между ним и целями, которые тот выбирал. Изначально — Шараз, затем Небесный Град. Лисандру по её словам должны были заразить Скверной, но какой-то особой, а затем отдать мне. Для чего это хотели сделать и так понятно, свой разведчик в стане врага, который по щелчку пальцев активировался и мог нанести удар в спину. Вот только что-то пошло не по плану и демоны переиграли, доставив Лису не туда, куда нужно, а в другое место.

Связь держалась благодаря артефакту, но в битве с Габом он был сломан. Я хорошо помнил осколки шара, которые мне показал архангел, когда мы грузились и отправлялись обратно в Зазеркалье.

Также, судя по словам Ламии, её уже списали. Она должна была выйти на связь с главой секты, которого просто называли «Отец», но время ушло и ниточка оборвалась. Как раз через этого старика она получала распоряжения Владыки, как она именовала Скверну.

Я всё чаще задумывался, почему Рафаэль говорил о каком-то Владыке, а теперь ещё и Ламия. По её рассказу — этот Владыка был коцентратом и воплощением самой Скверны. Её сосудом. Богом и мессией, который уничтожит и возродит три мира. Сделает их идеальными