Мастер Гравитации 5 - Дмитрий Ангор

«Крысы всегда первыми бегут с тонущего корабля, — пронеслось в голове у Добрынина, — но эти аристократические мрази умудрились нацепить капитанские фуражки и отсалютовать айсбергу.»

Добрынин вспомнил, как ещё утром его главной проблемой было то, что в кофемашине закончились зёрна, а шпиц опять нассал в доме на пол. «Эх, вернуться бы к тем проблемам,» — подумал он, объезжая перевёрнутый уже пустующий и полыхающий автобус.

Вдали виднелся Императорский дворец, похожий на торт, который уронили на пол во время свадьбы. Только вот вокруг него еще кружили боевые вертолёты и с неба падали бомбы, превращая мрамор в пыль.

У моста же гвардейские зенитки плевались огнём, сбивая вражеские машины. Те падали, оставляя шлейфы чёрного дыма.

Выстрелы и взрывы сливались в какофонию, от которой дрожали стёкла машины и зубные пломбы.

Он глянул на дворец, где сегодня должен был присутствовать на каком-то нудном разговоре с государем. Золотой купол уже обрушился, в стенах зияли чёрные дыры и Добрынин, глядя на это, вздёрнул бровь.

«Похоже, на встречу к государю точно не надо,» — подумал он, резко выворачивая руль к своему имению, как будто вспомнил, что забыл выключить утюг. — " Ну мне по правде сказать и не очень-то туда хотелось".

Предстояло многое сделать, а времени оставалось х** да маленько, как говорила его бабушка, когда опаздывала на сериал. История же, как обычно, не спрашивала разрешения, прежде чем перевернуть очередную страницу.

Глава 31

— Викуля, привет! — помахал я рукой, вернувшись домой.

Она стояла у окна, пялясь в небо, где вместо фейерверков виднелось пламя от взрывов.

— Я так понимаю, романтического ужина сегодня не светит? — крикнула она из дома.

— Это точно, детка!

Я собирался уже сразу двинуть в казарму к Дмитриевичу, но Вика выскочила наружу и вцепилась в мою руку как клещ.

— Что делать-то будем, Добрыня?

— Для начала не волноваться, — ответил я с каменной рожей.

И как по заказу в соседнем районе бабахнуло так, что стёкла задрожали. Вика пригнулась, но я удержал её и улыбнулся.

— Лучше не улыбайся так, — поморщилась она. — Ты похож на психа, который не знает, что такое страх.

С этим она попала в точку — страх я давно похоронил. Но за Вику все же беспокоился. Смогу ли я всегда быть рядом, чтобы защитить её?

Столицу бомбили по-взрослому, не как раньше. Даже моей элитной гвардии я бы не доверил её охрану на сто процентов. Хотя начальнику безопасности об этом лучше не знать — у Дмитриевича душа ранимая и он чертовски серьезно относится к своей работе.

В самой казарме никого не оказалось из бойцов, и мы двинули в штаб. Я пропустил Вику вперёд и тут же усмехнулся — Дмитриевич сидел в кресле с таким видом, будто за окном не война, а обычный вторник.

Этот чертяка рубился в футбол на приставке, запихивая в рот кукурузные палочки горстями.

— Ты что творишь? — возмутился я, подлетев к креслу. — Кто жрёт во время игры? Геймпад же заляпаешь. И какого хрена ты мне не сказал, что вышли новые кукурузные палочки со вкусом мандаринов? Я думал, у тебя от меня секретов нет?

— О, босс! — он чуть не подавился и вскочил. — Не хотите со мной сыграть? У меня и второй геймпад есть.

— Само собой, о чём спрашивать, — я хлопнул его по спине и плюхнулся в кресло.

Вика только разрушила нашу идиллию, всплеснув руками и почти взвизгнув:

— Да что здесь, вообще, происходит? Вы в своём уме? Столицу бомбят! Я думала, вы будете обсуждать нечто… понимаете, более насущное!

— Детка, ты ещё не знаешь нашего начальника безопасности так, как я, — усмехнулся я. — Дмитриевич уже всё спланировал и принял меры. Ведь так? — я ткнул его в плечо.

— Так точно, господин, — уверенно кивнул он.

Ещё бы иначе! Геннадий прекрасно знает — я, как и он, терпеть не могу разгильдяйство. Сиди он сейчас и просто играй, пока столицу фигачат — я бы его на месте прикончил. Его же спокойствие могло означать только одно… Он уже сделал все, что мог.

Следующие два часа я слушал его план. Стратегии, тактики на все случаи, гвардейцы на позициях — готовые косить врагов на подходе.

Часть плана я всё же скорректировал. Приказал срочно доставить оружие со складов и договориться насчёт госпиталя для раненых.

Пара целителей в имении не помешает. Продумали и транспорт — на случай если придётся быстро сваливать отсюда. Всё должно быть просчитано, ведь я отвечаю не только за себя.

Конечно, события могли пойти по пи***, и все наши планы стали бы бесполезны, но это лучше, чем сидеть и ждать, когда в твой дом заявятся враги. Сейчас начнётся настоящий беспредел — война уже на пороге, а вернее сказать уже в доме.

— Дорогой, — вырвала меня после из мыслей Вика, когда Дмитриевич ушёл выполнять приказы, — я знаю, ты нервничаешь из-за меня и Маши. Но за сестру не беспокойся — отец её сюда не отпустит. С ней всё будет хорошо!

За Машу я как раз сейчас и не переживал. Если Фридрих фон Адель хотел породниться со мной, то в его интересах держать её подальше от пуль. Он знает, как много она для меня значит. Сейчас меня беспокоила только Вика.

— Милая, тебе бы лучше быть с Машей дома, — я посмотрел ей в глаза.

— Добрыня, ты знаешь мой ответ, — отрезала она, и я мысленно выматерился. — Я остаюсь с тобой, и точка! Я люблю тебя и хочу помочь. Лучше скажи, что мне делать.

— Уехать домой!

— Добрыня!

— А что? Сама спросила, — я с недовольством глубоко вдохнул. — От тебя здесь ничего не требуется. Для меня главное, чтобы ты была в безопасности, и всё.

Город в осаде, и вопрос лишь в том, когда враги доберутся до моего имения. Как обеспечить безопасность Вики — хрен его знает.

— Добрыня, я тоже могу за себя постоять, — Вика гордо вскинула подбородок.

— Знаю, — не стал я спорить. — Но ты в моём доме, и твоя безопасность — моя задача.

И поняв, что смысла с ней обсуждать дальше отъезд никакого нет, я вышел на улицу проверить, как гвардейцы перегруппировываются и маскируют технику по периметру. Работы хватало — нужно было соорудить ловушки, вырыть ров, укрепить стены. Бойцы вкалывали под надзором Дмитриевича — все готовились к неизбежной мясорубке.

Вика же не унималось и вскоре тоже тренировалась во дворе, рассчитывая на то, что ей придется биться с врагами. А я медитировал, качался