Броуновское движение - Алексей Константинович Смирнов

никто не полез. Все описывают круг, возвращаются в исходную точку и спрашивают, как пройти в собор.

Под грузом прожитых лет

Пришла SMS-ка от дяди из Москвы.

Дядя написал стихотворение:

Я пришел домой. У меня экстаз!

Я купил сегодня новый унитаз.

Заподозрив неладное, я ему немедленно позвонил. Оказалось, что дядя ушел на пенсию, а сейчас уже с полным правом идет в ларек.

- Ну, ты Бродский, - похвалил я.

- Вротский, - прохрипел дядя.

Для нас сейчас главное - учет и контроль

Позвонил брат.

Вроде как посоветоваться, но на самом деле - похвастаться кругом общения.

- Приятель звонит, жалуется: "У меня в квартире - раки, много, кругом!" "Какие они?" "Темно-коричневые". "И что делаешь?" "Складываю в спичечный коробок".

Регистрация, она же Божья отметина

Все всерьез, никто не шутил.

Жена только что покупала билет в Москву, на поезд.

И вот стоит перед ней мерзкий, грязный, оборванный человек с лицом мертвеца. Сует в окошечко какое-то драное удостоверение, от руки написанное.

В окошечке:

- Что это вы мне суете? что это такое?... Где ваш паспорт?

Тот начинает бубнить: забыл-потерял-порвал.

Кассирша (вчитывается):

- Как ваша фамилия, не разберу? Измаилов?

Тот терпеливо и смиренно возражает:

- Нет. Измогилов.

Кнопка

Мальчик Леша из дочкиного класса, находясь на уроке музыки-пения, расстегнул штаны и так сидел, а все веселились.

На мой взгляд, вполне адекватный поступок, потому что их, четвероклассников, заставляют петь какую-то "дорожку фронтовую", да "идет солдат по городу".

Мне кажется, что программу по этому предмету пишет какой-то злодей, убитый в голову ветеран гражданской войны, чье музыкальное образование сводится к умению играть на детсадовской дудке.

И так было всегда.

Помню, у нас в школе музыку-пение преподавала интеллигентная Мария Макаровна. И было то же самое. Меня, конечно, этот предмет никогда не интересовал, потому что однажды я спел ей "то березка, то рябина", и моя певческая карьера на этом закончилась. Но все равно. Мы слушали чудовищного "Петю и волка", да разучивали еще вот такое: "Где-ты-был, до-сих-пор? За-дер-жал све-то-фор".

С Марией Макаровной справились на удивление легко. Ей подложили на стул кнопку. Она обиделась и уволилась.

Честно говоря, мне долго мерещилось, будто за этим кроется что-то еще, уж больно несоразмерная реакция. Но нет - позднее выяснилось, что и правда: хватило кнопки.

Очень чуткая и ранимая была душа. Правда, с "Петей и волком" она как-то уживалась.

Кусочек

Магазин.

Спешу.

Колоссальная женщина внушительных лет в капюшоне и брюках со стрелкой.

- Кусочек, ах какой кусочек. Кусочек, кусочек.

Ну и выйди за него замуж, а еще лучше - женись.

Купила, отошла к товаркам.

Сердце красавицы склонно к измене!

- Ах, он жирный! Какой жирный кусочек!

Товарки:

- Да ты обратно отдай.

- Возьмите обратно, а мне дайте вон тот кусочек.

- Он тоже жирный!

- Ну и ничего, он маленький. Вот этот кусочек.

Бери-бери - подходящая пара. Вообще близнецы.

Пантеизм

По случаю Светлого Праздника припомнил кое-что.

Мы с женой довольно дрянные христиане-прихожане - христианишки, можно сказать; после пафосного неофитства в перестроечные годы в церковь ходить перестали, не исповедуемся, не причащаемся, проповеди не слушаем, посты не соблюдаем. Разве что в Бога верим, да и то как-то через не знаю, что. Ну и на том спасибо, отвечают нам Небеса. Хорошо, что хоть верите в нас.

Но поначалу, когда дочка родилась, мы несколько раз водили ее в храм.

А потом как-то все это прекратилось.

И вот - года четыре ей было - гуляем мы, и я плету бесконечные сказки. Я их сочинял экспромтом и не записывал, потому что такие сказки, наверное, все сочиняют, без начала и конца. Ничего исключительного. Закончил первую - рассказывай следующую, и так полтора часа.

У нас, конечно, имелись сквозные герои. Не буду перечислять их поименно, чтобы не разгласить сокровенного. Назову их условно: Они. Это были животные - как настоящие, так и игрушечные, но ожившие. И они постоянно чем-то занимались, всюду бывали.

Сказки, соответственно, получались тематические.

Как Они ходили в магазин.

Как Они поехали на дачу.

Как Они играли в футбол.

Как Они рыли яму.

Как Они построили лодку.

Как они обедали.

И так далее.

Постепенно темы себя исчерпали, и мне пришлось тяжело.

Идем мы так однажды, и я со вздохом спрашиваю:

- Ну, о чем же тебе рассказать?

Ребенок, озабоченно:

- Расскажи, как Они ходили в церковь.

О пьяной драке

Жена приволокла домой какое-то французское кино, где показывали русскую свадьбу в СПб. Французик вышел замуж за нашу бой-женщину. Все довольно натурально показали, с подобающими песнями; французик опился и наблевал в туалете.

Дочка наша тоже смотрела:

- Что с ним?

Ирина, раздраженно - мешают ей, дескать, смотреть:

- Напился он! Свадьба у человека - не понятно, что ли?

Но вот пьяной драки почему-то не было. Не хватило экзистенциализма. А зря, потому что свадебная пьяная драка - совсем не лубочный обычай из анекдотов, а результат естественного струения жизни. Все происходит легко и совсем не больно.

Я по себе помню такую драку. Давно это было, в начале 80-х. Я совсем юный был. Посидели за столом, а потом пошли с женихом и свидетелем курить на улицу, а там и драка подоспела. Повода к ней не было никакого. Только что стояли - и вот уже кто-то катится по мостовой, весело пинаемый нами, и ни чуточки ему от этого не плохо.

Такое же, как сейчас, солнышко было, погожий апрельский денек. И катился пинаемый свободно, беспрепятственно, вращаясь природным поступательным вращением, и вот его уже нет нигде, а мы снова сидим за столом.

Непринужденно и ненапряжно все было, как мозговая рвота.

Океанариум

У нас открылся Океанариум, и мы пошли.

Потому что там акулы и все такое.

Очередь была часа на два, но тестевы гены в кои веки раз пригодились: жена и дочка в него уродились, купили билеты без очереди и мне взяли.

Там еще какая-то очень активная и сознательная дама возмущалась, но не их нахальством, а каким-то южным мужчиной, который тоже брал без очереди:

- Постыдитесь, вы к нам приехали и как себя ведете! Я же стояла!

В ответ, с невозмутимой уверенностью:

- Слюшай, ты стояла и будешь стоять, да?