Самый Лучший Ветер 4 - Артём Сергеев

вроде бы прошло нормально, ничем я среди остальных не выделился, вот только Лара, блин. Ну да ладно.

На обратном пути я ещё накинул на себя отвлечение внимания и незначительность, став для остальных пустым местом, чтобы никто не отвлекал. Магов я не опасался, и не до меня им было, и силёнок у них не хватит выкусить мою волшбу, это я понял, хотя от Арчи и от Рагнара скрываться не стал.

— Можете начинать, — шепнув директору на ходу, я еле увернулся от дюжего разносчика, прущего вперёд, как паровоз, не разбирая дороги. Работает личина, значит.

Рагнар же Далинович по моей команде с уверенностью и в хорошем темпе начал свой ритуал. Он бодро подошёл к первому столу с изрядно уже косыми героями труда, двинул там небольшую речь, залихватски ответил на очень важный вопрос, сколько ему именно налить за-ради уважения, ответил в том смысле что, мол, краёв не видишь, что ли, под удивлённо-радостными взглядами лихо тяпнул налитое и отправился дальше.

Народ за столом радостно загомонил, мол, не дойдёт до конца сегодня Рагнар, а всё из-за того, что нас решил уважить, именно наш стол, молодец какой он у нас, и были бы они правы, если бы не я и не моя магия.

Директор бодро двигался от стола к столу, поздравлял, выпивал и закусывал, выдерживая хороший темп, я тут же нейтрализовал всё им выпитое, не став оставлять ничего даже для запаха. Пусть сам лицедействует, в конце концов, ему виднее, как себя вести. Но выпил он уже здорово, литра полтора самогону, наверное. Вообще управились мы за полчаса, быстро и лихо, и вот уже как будто бы не могущего шевелить конечностями Рагнара все столы дружно усаживали в машину, во весь голос радуясь тому, какой у них директор молодец, не посрамил, всех уважил, а меня вновь дёрнули за рукав.

— Теперь то же самое, — Арчи откровенно ржал, — только с Далином. И начни незаметно, и в сторону его потом отведи, а то выхватишь ненароком. Он ведь уже никакущий.

— Хорошо, — я проводил взглядом машину с Рагнаром, которая поехала сначала вдаль на хорошей скорости, к проходным, а потом вдруг развернулась и, выключив фары, тихонько отправилась обратно к нам, но уже прячась за ангарами. — А зачем?

— А разве он к тебе не подходил вчера? — кивнув в сторону директорской машины, спросил Арчи, — с просьбой поговорить? Подгорает у них чего-то, у него да у Лары, она уже на «Ласточке» сидит, кстати, чай пьёт и привет тебе вот просила передать.

— Ух, — выдохнул я, меня почему-то вдруг пробрал озноб, — а ты чего, не поможешь? Вместе его и приведём.

— Не, — помотал головой тот, — Далину я уже смогу помочь на пределе только, уж слишком он накушамшись сегодня. Голова болеть будет и у него и у меня, а мы нужны нам свежими. Я лучше Рагнара встречу да тихонько его на борт проведу, хорошо? Давай, не задерживай, там у них действительно свербит.

Я кивнул и отправился на поиски нашего механика, но нашёл его сразу же, по чьим-то громким недовольным возгласам. Далин, вооружившись пятилитровой бутылкой самогона, выполнял просьбу старшего, заслуженного гнома, налить всем сидящим за этим длинным столом из своих рук, для пущего почёта, и выполнял от всей души. Он вообще у нас был очень дисциплинированным и педантичным, и иногда это принимало странные формы, вот как сейчас.

Он шёл вдоль стола и лил самогон во все ёмкости, что хоть немного напоминали рюмку или стопку, а размеры его не смущали. И пусть там лежал салат или редкая икра, да хоть простые баклажаны или мясо, ему старший по званию сказал налить всем, вот он и лил. Если очередной гном начинал возмущаться, он останавливался и молча смотрел ему прямо в лицо своими пустыми глазами, на дне которых плескалось что-то такое, что возмущаться сразу переставали. Слева по ходу его движения быстро прятали всё лишнее, справа же решили, что это очень смешно и вообще по духу празднику подходит, не драку же затевать, поэтому я спокойно дождался его у дальнего края, где он остановился, выжимая из бутылки последнее в пустую хлебницу.

Я всё ещё ходил под отвлечением внимания и незначительностью, а потому мне легко удалось отвести Далина от стола, после того как все выпили и начали закусывать, потеряв к нашему механику интерес. Я не говорил ему никаких слов, а просто стал по чуть-чуть, очень щадяще, приводить в порядок, подставив одновременно своё плечо, вот как Рагнар со мной недавно.

— Ух ты, — Далина шатало, но на ногах он стоял крепче, чем я в такой же ситуации, и в себя приходил он тоже быстрее, во всяком случае, разум в его глаза возвращался очень быстро, — попить есть чего?

— Держи, — я сунул ему заранее заготовленный кувшин с холодным огуречно-помидорным рассолом, всё же клюквенный морс был не лучшим выбором. Вкуснее, конечно, но не совсем то, что требовалось в таком случае организму.

— Вкуснотища какая, — Далин был со мной не согласен, — прямо живая вода! И это, слушай, умыться бы надо.

— Дуй в жилуху, — направил его я и предложил на всякий случай, — тебя проводить? Нас, кстати, на корабле ждут, серьёзный разговор вроде бы намечается.

— Давай, — не стал отказываться он, — что-то я не совсем в себе уверен ещё. Штормит-с!

И мы пошли в ангар, в его жилые помещения, из которых выехали только сегодня утром. Я лечил Далина и себя по пути, там мы ещё раз умылись и привели себя в порядок, во всяком случае, через десять минут к кораблю подходили два совершенно трезвых и бодрых человека. Охрана у трапа нам отсалютовала в полнейшем изумлении, они ведь видели и Далина и Рагнара немного раньше и совсем в другом состоянии, но мы не обратили на это внимания.

— Все на борту или ещё кого-то ждём? — Далин не стал расшаркиваться, — Антоха, ты здесь?

— Здесь! — отозвался из кухни совершенно трезвый Антоха, он сегодня был у нас за дежурного, — все здесь! И Рагнар Далинович и Лаириэн и Арчи, только вас ждут!

— Тогда задраить люк! — механик нажал кнопку поднятия трапа, — для порядка!

Я не стал его ждать и прошёл в кают-компанию, в которую у нас стараниями гномов превратилась кухня. Там уже сидела Лара, сидел и отпивался чайком с жимолостью Рагнар Далинович, ему помогал Арчи, Антоха резал хлеб, сыр и колбасу, на плите шкворчала яичница с помидорами, а руководил всем этим Кирюха. Трюмный кинулся ко мне, стоило только усесться на свободное место, всунул мне в руки кружку с горячим чаем, пододвинул вазочки с вареньем и печеньем, и я совершенно спокойно принялся за горячее питьё. Далин уселся рядом и тоже взялся за чай.

— А вот скажи мне, Артем, — Лара всё же не утерпела, её спровоцировал мой нарочито спокойный вид, — если мы тебя делить с Летой начнём, куда ты прятаться станешь? На небо, в воду или под землю?

— За тридевять земель, — ответил я ей, не желая принимать её воспитательные речи всерьёз, — ну чего ты? Я ведь просто-напросто был очень рад тебя видеть. Обрадовался я тебе, понимаешь? От всего сердца обрадовался. Ну и получилось так, как получилось.

— Только это тебя и спасло, — наставила она на меня указательный палец. — И ещё то, что никто этому не удивился, иначе пришлось бы принимать меры для спасения репутации. Здесь это, оказывается, в порядке вещей. А вот в княжествах разговоров было бы на десять лет вперёд, к чему они мне? И что у тебя с Летой, кстати, вот во что ты там умудрился вляпаться? Арчи мне уже всё рассказал про ваши подвиги, можешь не стесняться.

— Да ничего у меня с ней, — пожал плечами я, — во всяком случае, ничего такого, о чём бы я не мог тебе рассказать. Понимание у нас с ней, что можно бы, что надо бы, но пока нельзя. В обозримом будущем и в моём нынешнем состоянии точно нельзя, сгорю к чёртовой матери. Но и ходить монахом лет семьдесят кряду я точно не смогу. Так что не знаю.

— Ну, хоть это сообразил, — одобрительно улыбнулась она. — Но не резвись сильно, а то ведь огонь, он очищает. Приключения твоего тела ей должны быть до лампочки, но гарантий дать, сам понимаешь, никаких не могу. Ну и драться из-за тебя с лучшей подругой я тоже не буду. Потому что если буду, мало никому в этом мире не покажется, а ты этого пока тоже точно не стоишь.

— Да ну вас всех, — меня всё же настиг совсем небольшой, запоздалый стыд, и то не за это, а больше за прошлые приключения. — За кого ты меня принимаешь?

— За мага, — легко ответила она, довольная, что ей всё же удалось меня пробить, — который всё еще ведёт себя, как