Ужасы на Author.Today - Алёна Олеговна Васильева

беззлобной усмешкой посмотрел на старания друга:

— Во ты корявый!

— Слышь, на себя посмотри! Тебе-то хорошо в перчах, а у меня все пальцы задубели, пока мы шли.

Антон с радостью носил бы чёрные обрезанные на пальцах перчатки, как у Яна, но такого варианта у него не было. Позориться связанными бабушкой цветастыми варежками или мёрзнуть. В итоге варежки, шарф и шапка лежали в рюкзаке, отчего тот едва застёгивался, а Антон гордо мёрз.

Ян распечатал новенькую колоду карт, что они купили накануне. Обычные игральные карты самого распространенного дизайна, с запахом свежей типографской краски. Пиковая дама уже лежала сверху, словно кто-то специально положил её как надо.

— Так и должно быть? — Осторожно спросил Антон, при свете фонарика разглядывая глянцевую картинку.

— Наверно. — Ян положил колоду возле зеркала. — Вроде ничего не забыли?

— А лестницу чем стирать, если появится? Подожди, у меня где-то платок был. — Порывшись по карманам, Антон выудил клетчатый платок и тоже положил у зеркала. Изначально он воспринимал затею с вызовом как игру, но теперь ему почему-то стало тревожно.

— Ну что, погнали? — Ян, казалось, вообще ничего не боялся.

— П-подожди! Помнишь, ты говорил, что если у вызывателя есть какие-то там способности, может придти кто-то посерьёзней? Вдруг у тебя способности, у тебя же бабушка…

— Я говорил, что девчонки могут в зеркале жениха увидеть, но его всё равно выпускать нельзя, — перебил Ян. Он вообще не любил, когда кто-то напоминал о его цыганских корнях. — Да не свети ты мне в лицо телефоном, давай вызывать уже! Или зассал?

— Пф! Вот ещё! — Антон неохотно убрал телефон, и они остались в темноте подвала с одной лишь чадящей свечкой. При таком освещение всё вокруг выглядело таинственно и зловеще.

— Пиковая Дама, явись! — произнесли мальчики нестройным хором. И повторили ещё два раза.

Не пойми откуда взявшийся сквозняк едва не задул свечку. Антон невольно содрогнулся и тут же покосился на друга — не заметил ли?

Потрескивание свечи. Едва уловимый шорох.

Запах сырой земли.

Пробирающий до костей холод.

Зеркало помутнело, в его тёмной глубине промелькнула неясная тень.

— Уходи! — Антон закричал не своим голосом и потянулся к платку, но Ян опередил его и быстро стёр нарисованные ступеньки. — Пиковая Дама, уходи!

— А я не Пиковая Дама, — раздался хриплый голос за их спинами.

Мужской голос.

По спине липкими лапками пробежали мурашки. Сердце ушло в пятки.

Ребята резко обернулись.

Стоявший рядом с ними человек выглядел совершенно обычно. Впалые щеки, нос с горбинкой, лёгкая небритость, поверх грязного делового костюма накинута спортивная куртка в тёмных пятнах. Мужчина показался Антону смутно знакомым, но он не мог припомнить, где мог его видеть.

— Простите, мы тут… — Антон не смог закончить фразу, его пришлось зажать рот руками, чтобы снова не заорать. Причина на то была более чем серьёзная — нижняя половина мужчины была полупрозрачной, словно кто-то дорисовал ее плохо пишущим фломастером, который под конец и вовсе закончился.

— Дяденька Лошенко, мы не хотели побеспокоить вас, — неуверенно предположил Ян, делая медленный шаг назад.

Тут и Антон узнал их необычного гостя, он не раз видел его портрет в местной газете, но, как и Ян, имени он не помнил, в газете обычно писали просто «делец Лошенко».

Пятна на куртке — его кровь, на темном костюме она не так видна, особенно в полутьме. Жидкие светлые волосы тоже слиплись от засохшей крови, на виске темнел синяк.

— А я не хотел, чтобы меня ля прикопали в подвале моей же стройки! — голос призрака звучал глухо, словно доносился из трубы.

— Здесь?! — не сдержался Антон.

Так это не он, это они пришли к нему в гости! Поэтому его дух пришёл вместе с Пиковой Дамой (или вместо неё?), но прогнать его у ребят не вышло. Антон понятия не имел, какими словами прогоняют разорившихся застройщиков. Не кричать же «Лошенко, уходи!». Вдруг только разозлится!

— Мелкие паршивцы вроде вас вечно тут ошиваются, топчутся ля по моим бедным косточкам!

Антон хотел бежать со всех ног, но, как в дурном сне, не мог пошевелиться. Ноги словно приросли к земле. Лошенко продолжал:

— Теперь вам придётся выкопать меня и похоронить, а иначе… — Неудачливый делец поднял окровавленную руку на уровень глаз и с силой сжал кулак. В этот же миг Антон почувствовал, как руку обожгло холодом. Задрав рукав, он увидел кровавую отметину похожую на круглую печать, что лепят на документы. — Иначе вы умрёте. Можете начинать копать ля!

— А можно мы хоть за лопатой сгоняем? — осторожно спросил Ян, пытаясь подковырнуть носком ботинка подмёрзшую землю.

— Или может лучше полицию вызвать? — предложил Антон, потирая руку. — Есть же какая-то специальная служба, кто хоронют, как мы-то… это…

— Да что хотите ля делайте, но через неделю или я буду лежать в гробу или вы.

Лошенко страшно рассмеялся.

Резкий порыв ледяного ветра сбил с ног.

Пламя свечи дрогнуло и погасло. Антон провалился в темноту.

— Бабушка, дай ещё пять минуточек поспать…

— Какая нафиг бабушка! Тоха, очнись, ты запарил!

Холодно. Антон лежал на земле, Ян тряс его за плечо. Они собирались вызывать Пиковую Даму, неужели он уснул? Не иначе старшаки чего в подвале накурили!

Приснится же такое! Словно делец Лошенко… воспоминание отдалось болью в руке. Антон резко сел и закатал рукав.

На коже алела печать.

Антон выругался, как ругался, когда бабушка не могла его услышать, и тихо добавил:

— Не, Янчик, больше я никого с тобой вызывать не буду.

Кристиан Бэд. Романа не будет

Страница автора: https://author.today/u/bed_kristian

(По мотивам "Мастера и Маргариты")

Однажды осенью, в день незапоминающийся и тусклый, когда солнце в сибирских широтах, кажется, размышляет, а не закатиться бы так, чтобы уже не появляться на этом никчемном свете, в Барнауле у памятника Пушкину беседовали два гражданина.

Один из них был невысок и толстоват, одет в дорогую куртку, фирмы бугатти, выражение лица имел усталое и несколько пожёванное, в руках держал журнальчик и старомодный портфель. Второй, молодой и нескладный, был в облезлом кожане с чужого плеча, покрасневший от холода нос нёс гордо, как коммунистический флаг, а в кулаке сжимал