Самый Лучший Ветер 4 - Артём Сергеев

скажет чего, мудрость последнюю какую. И он их не обманул, посмотрел только усталым взглядом, все напряглись, чтобы ни слова не пропустить, а он им и говорит: жизнь, мол, говно! Ну, все переполошились, конечно, особенно жена его, что, говорят, умом и красотой с эльфийками поспорить могла. Врут, наверное, где эльфы и где мы, но тем не менее. Заволновалась она, подскочила к нему, мол, да что ты такое говоришь, Торин, жизнь твоя была прекрасна и удивительна, столько подвигов, столько власти, столько всего, а он посмотрел на неё, как на дуру, лишь сказал ей, что она просто не знает ничего, отвернулся да и помер. Шум вышел изрядный, и постановили списать слова его на предсмертное разума помрачение, потому что — а на что ещё-то? Не задумываться же, в самом деле, над смыслом их, правда? Только я вот что думаю — этот Торин, он точно знал, как дела обстоят да к чему всё идёт, по должности ему это было положено. Обо всех знал, на таком уровне секретов не бывает. И от того устал он да разуверился, это тебе не модное разочарование в жизни, мол, пробовать дураку уже нечего, это была осознанная, глухая безнадёжность, понимаешь?

— Далин-Далин-Далин, — скороговоркой перебил его по-настоящему встревоженный Арчи. И встревожил его именно наш механик, а не эта мутная история. — Ты это к чему, Далин? Ты же это не всерьёз, правда? Блин, ну мы же вас всего лишь на месяц оставили!

— Это я к тому, дурья твоя башка, — рыкнул на него мех, — что Лара твоя, то есть уже наша, она ведь тоже из тех, кто знает! Знает всё доподлинно, вот только слов таких про жизнь от неё вовек не дождёшься!

— А, вот оно чего, — с нескрываемым облегчением осел на своём месте Арчи, — ну да, есть такое дело. Бабуля оптимист, это верно.

— Да не оптимист, мать твою за ногу! — вновь разозлился Далин, — а это её осознанная позиция, понимаешь? Просто я, честно сказать, боюсь уже с вами в новый рейс идти. Да ведь у нас даже планов нет никаких, правда же? А с ней поговорим — и станет всё яснее, можно будет планы строить. И на жизнь, и вообще.

— Как это нет? — удивился Арчи, — базу новую строить надо? Надо. Загадочные страны на другой стороне шарика посетить давно хотим? Давно, а теперь ведь даже и можем. Мы нынче такие, что и над Южным полюсом легко пройдём, если только кто нас на это дело соблазнить сумеет. Для нас теперь нет преград, Артём, а ты чего молчишь?

— Ну, есть у меня парочка мест на примете, — сразу же вспомнил я, — практически стопроцентных, очень интересных, давно ждут. Да и архивариусы, что Новониколаевский, что из Белого Камня, зайти просили, есть у них что-то для нас.

— Ну, если Виктор Михалыч просил, то зайти надо, — кивнул Далин, — не такой он человек, чтобы просьбы его мимо ушей пропускать. Ну и насчёт другой стороны шарика с Южным полюсом фиг тебе, а не рейс. Но всё равно, решать, что дальше делать, будем завтра или послезавтра, после Лары. Ну, или вместе с ней. Нам теперь за рыбкой для Смирнова ходить невместно, да и смысла в этом нет уже никакого.

— Ну, хоть что-то решили, — откинулся на спинку лёгкого кресла Арчи, у нас на кухне вместо прежних высоких табуреток прописались самые настоящие креслица, хоть и небольшие, но всё же, — заседание окончено, можно идти спать? Вопросов больше ни у кого не осталось?

— Можно, — Далин встал с кресла, Антоха подскочил вслед за ним, — и вопрос к Артёму. Ты ведь теперь, как я понял, в том числе и по патронам спец? А у нас на борту зенитные пушки есть, и к ним боезапас в две тысячи штук имеется. Ты уж озаботься, ладно?

— Прямо сейчас начну, — кивнул я ему и тот улыбнулся, ободрённый таким моим энтузиазмом, — немного, но сделаю. А то ведь завтра вряд ли получится.

— Там в коробах две ленты по пятьдесят штук, — ткнул он пальцем в сторону люка в кабину стрелка, — лучше с них начать. Давайте, до завтра. Подъём в шесть ноль ноль.

— И то дело, — последним встал из-за стола я, на кухне остались только мы с Кирюхой. Трюмный тут же занялся делом, в ход пошли новая мойка и посудные шкафы с холодильником, — ты как, заместитель, не обалдел от рассказов?

— Очень интересно было, — повернулся ко мне он, держа в лапках полотенце. — Очень! И Вега эта волшебная, и лешие, и Оин, и всё остальное. Только отчего ж на усадьбе у него домового нет? Непорядок!

— Не знаю, — пожал плечами я, — сам спросишь как-нибудь. Ладно, тебе ничем помочь не надо?

— Мне? — удивился и засмеялся он, — помочь? Спасибо большое! Только тебе ведь, — на этих словах он вытащил за цепочку из кармана свои новые часы и залихватски, щёлкнув кнопкой, открыл крышку, — патроны делать ещё, а время уже одиннадцать пятнадцать! Или двадцать три пятнадцать, правильно же? Скоро полночь, спать пора! Ты иди, а я тут сам всё доделаю, это ж моё хозяйство!

— Хозяин-барин, — улыбнулся я ему и вышел, действительно, следовало поторопиться, завтрашний день обещал быть насыщенным и трудным, — ладно, спокойной ночи!

Глава 25

В которой все к чему-то готовятся

На следующее утро Кирюшка разбудил меня ровно в шесть ноль ноль, как по будильнику. Я проснулся немного раньше и сквозь сомкнутые веки смотрел, как он стоит на тумбочке со своими новыми часами в лапках, внимательно отсчитывая последние секунды вместе с секундной стрелкой.

— Артём, — наконец захлопнув крышку и пряча хронометр в карман, тихим голосом позвал он, — вставай, время.

— Встаю, спасибо, — перестав придуриваться, одним рывком сел я на кровати, — доброе утро! Ну что, по коням?

— Доброе! — пискнул тот уже в дверях, — по коням! Дел, это же ужасть, сколько дел! Завтрак на столе!

— И то верно, — встал на ноги я, наметив себе как-нибудь потом поговорить с Кирюшкой о том, что кто везёт, на того и грузят. Или не надо? С одной стороны, он может не понять и даже обидеться, с другой стороны, замордовать единственного трюмного работой до потери пульса не хотелось бы. Ладно, будем действовать по обстоятельствам, пока ему всё это в радость, а там посмотрим. Совесть тоже надо иметь.

Я быстро умылся, оделся, собрал все свои немногочисленные вещи и пошёл переселяться на «Ласточку» окончательно. По опыту прошлых командировок, прошерстил не только свою комнату, но и всю остальную жилуху, но ничего не нашёл. И немудрено, если бы мы с Арчи жили тут весь этот месяц, то вещи бы расползлись кто куда, а так просто не успели.

Потом столкнулся на борту корабля с Антохой и Далином, пересчитывающих свой инструмент, и не стал их отвлекать, дело ответственное. Далин, помню, как-то раз из-за одного потерянного ключа на десять чуть войну в мехмастерских не устроил, но в итоге сумел выцарапать его обратно. Ключ и правда был очень ладный, но не настолько же. Работяги в мастерских вообще очень странные люди, к воровству относятся резко отрицательно до тех пор, пока не увидят какую-нибудь особо завлекательную отвёрточку или ключик, тогда все их убеждения идут лесом. Увидят — сопрут и не поморщатся, а потому работают только выданным начальством штатным инструментом. Свой же личный холят и лелеют, достают лишь в таких исключительных случаях, как наш и горе тому, кто на него покусится.

Под эти мысли я решил выйти из ангара на улицу, проветриться и посмотреть, как погода да что там делается. Небо было ясным, дул так любимый мной утренний свежий ветерок, и тишину нарушали лишь команды Арчи да работающие двигатели трёх тягачей, привёзшие огромные, блестящие чистым зеркалом металла цистерны-полуприцепы с пивом.

— Куда нам столько? — крикнул я ему, — они ведь кубов по пятнадцать каждый!

— Так полупустые! — отвлёкся на меня Арчи, — один вообще еле-еле на треть! Не было у них, понимаешь, свежего запаса! На разлив делают ровно столько, сколько выпивают! А смешивать нельзя, не поймут, скажут — бурдой угощаете! И не дай бог не хватит ещё, вот чего боюсь! На запасные бочки одна надежда!

— Да куда больше-то? — вновь посмотрел я на цистерны, — пятнадцать кубов даже тысяча человек не выпьют, просто не смогут!

— Эти