Кощеев не убивать! - Александра Логинова

— Коля-Коля-Коляда, обойди-ка воротá, — я продолжила петь, бросая косые взгляды на окно.

Шайтан, почуявший нешуточную угрозу, ощерился, идя ва-банк. Тяжелая палица начала беспощадное наступление на черный меч, выглядящий слишком тонким на фоне грозной булавы. Лоб Константина покрыла испарина — смертный колдун истратил почти все силы, сражаясь с могучим звероподобным демоном.

— Черти сдуру маются, слезами обливаются. Люди чествуют Христа, совесть их уже чиста. Коля-Коля-Коляда, посмотри людям в глаза: не торчат копыта, не растут рога?

Одинокие снежинки влетели в избу, закружившись колдовским вальсом над головами демонов. Крупные, почти сказочные хлопья снега повалили с небес, накрывая гору белым плотным одеялом, и я поневоле ощутила озноб. За стенами хаты послышалось громкое тяжелое дыхание.

— Кретинка, — Амира задрожала, цепенея от страха. — Все тут сгинем…

Он обходил избу по кругу, и солома на матрасе шевелилась от ветра, созданного его дыханием. Сугробы стремительно росли, заваливая вход в домишко, и скрип снега от невидимых шагов играл на нервах сумасшедшей трелью. Замерший шайтан задрал голову, глядя на потолок, — именно там, над крышей, гораздо выше наших голов, послышался замогильный напев.

Призванный не говорил слов, только мычал, отчего сердце бешено колотилось и руки безвольно опускались вдоль тела.

— Только вы, — я нашла силы скупо улыбнуться. Пожалуйста, пусть мой расчет окажется верным. — Коля-Коля-Коляда, тебя ищет сатана. Он желает поиграть, догони его опять.

Дыхание за избой резко стихло. Нервы шайтана сдали.

— Молись, отброс, — взвыл демон, кидаясь в последнюю лобовую атаку.

— Молитва — это не мое, — Кощей мягко улыбнулся. — Давай перейдем к жертвоприношениям.

Череп врага взорвался огнем. Константин сбросил с пальцев пламя, отдав всю накопленную магию для последнего колдовского удара. Объятый пламенем шайтан слепо замахал булавой, невзирая на горящую голову, и попытался броситься уже на меня. Но в следующую секунду внутрь ворвалась метель.

— А-а-а-а! — оглушающе заорал демон, падая на пол.

Огонь начал гаснуть под снежными хлопьями, облепившими голову нечистого, как рой мух.

Острое копыто взметнулось в воздух, зажатое невидимой рукой, и шайтана потащило к выходу. Он скреб когтями по доскам, отчаянно пытаясь затормозить силу, волокущую его наружу, и по-настоящему блеял от страха. Из последних сил рванувшись вперед, демон перевернулся на спину, одаряя меня сумасшедшим взглядом, в котором плескался животный ужас. С коротким вскриком нечистый исчез в метели, утащенный за дверь чьей-то огромной рукой.

Снаружи послышалось довольное чавканье и хруст ломаемых костей. Он гортанно рычал, с треском разрывая плоть добычи, не сумевшей даже предсмертно закричать.

Амира задрожала от страха, не веря происходящему.

Почувствовав первый рвотный позыв, она изменилась в лице. Я кривой улыбкой подтвердила ее опасения — да, моя радость, та самая подземная бузина. Пятясь задом в портал, юхва быстро сунула руку за пазуху, вытащив короткую стальную «рыбку». Бросок! Кинжал вошел точно в грудь Кощея, с удивлением посмотревшего на железную рукоять, торчащую из его сердца.

В глазах задвоилось, пол ушел у меня из-под ног.

— Нет!!

Большие темно-синие глаза юхвы наполнились шокирующим осознанием содеянного, и сокурсница торопливо обернулась в темный провал, закричав кому-то на чужом языке. Я бросилась к Константину, медленно падающему на пол избы, и успела подставить ему плечо, согнувшись под весом мужского тела. Царевич опустился на одно колено, с ненавистью глядя на демонессу.

— Посыпьте ей голову пеплом, рассеките ей грудь ножом. — На губах царевича лопнул кровавый пузырь. — Под людское сужденье поставьте, платья лишив, нагишом. Ты отныне не наша, не с нами, с этой ночи сама по себе. Я оставлю на память проклятье, не забудь умереть на заре.

Черная гнилая энергия нави вырвалась из мужских ладоней, устремившись вслед предательнице. Константин закашлялся, подняв на меня мутный взгляд, и растянул окровавленные губы в улыбке.

— Сейчас все будет хорошо, я тебя починю.

— Не надо, — он оттолкнул шпильку, готовую воткнуться в небо. — Пусть эта тварь гниет до самой смерти.

— Хочешь умереть, чтобы сделать проклятье смертельным? — я страшно растерялась, ощущая ужасную беспомощность. — Это глупо! Мы найдем ее, отыщем, куда ведет портал, поймаем этих сволочей…

— Обязательно, — заверил он. — Так и поступите. А я тут немного отдохну… Устал, — пожаловался мужчина по-детски, кладя голову на мои колени. — Побудь со мной до конца, ладно?

В голове стало чисто и пусто, как бывает во сне. «Конечно», — я улыбнулась в ответ, напевая тихую колыбельную. Не счесть, сколько раз я прокручивала в голове этот миг, представляя каждую деталь смерти Кощея. Настойка папоротника, снимающая боль, лежала во внутреннем кармане с первого покушения. Константин благодарно улыбнулся, с трудом выпивая ее до дна, и облегченно закрыл глаза.

Я перебирала черные пряди, ласково уговаривая царевича поспать, забыв во сне горести и печали. Щеки порозовели от морозца, покрывшего инеем лужицу крови, стекшей на пол по тяжелой ткани кафтана. В следующее мгновение моя рука надавила на рукоять кинжала, вгоняя лезвие глубже в еще живого царевича. Он не открыл глаза — только удовлетворенно вздохнул, не переставая счастливо улыбаться. Когда его сердце последний раз ударилось в грудь и остановилось навсегда, я встала, любуясь красивым бледным лицом, поцелованным Марой.

Вот еще, будет труп мною командовать.

— Извини, смерть, я тебе его не отдам. Яга кого угодно из рук Мары выцарапает.

Горячая живая кровь хлынула из моей порезанной ладони. Черное лезвие меча, слишком тяжелое для одной руки, зловеще окрасилось в алый цвет, оставляя глубокие колдовские знаки на отшлифованном обсидиане. Я чертила знаки, дописывая руны бессмертия, увиденные на царском алтаре Кощеев. Кость в центре камня отозвалась пульсацией: навья энергия внутри кабошона тянулась к сладкой крови жрицы Жизни.

Повторив руны остывшей кровью Кощея, я ничтоже сумняшеся провела запястьем по клинку, вспарывая себе вену. Сцеженные капли упали на губы Константина, скатываясь в темный провал рта.

— Вместо молока, — из сумки вылетела пробирка с церковным кагором. — Готовила в подарок Кульпияну, да не пригодилось.

Смешенные кровь и вино исчезли в горле царевича. Колотую рану в груди надо обработать мертвой водой, устраняющей любые увечья на трупе. После детальной проверки свежести и целостности мертвеца я коротко выдохнула, положила скрещенные ладони на грудную клетку и надавила всем весом.

— Раз, два, три, четыре… Давай же, над тобой девушка пыхтит, прояви уважение. Раз, два, три, четыре! Просыпайся, зараза.

Когда плечи затекли от долгого массажа сердца, Кощей вздрогнул всем телом. Густые черные ресницы дрогнули, отбрасывая треугольные тени, и темные, как сама ночь, глаза уставились на меня с нездоровым осуждением.

— Я что, не умер?

— Умер, голубчик, — обрадовалась