Право на жизнь - Кицунэ Миято

домой не являлись? — удивилась новостям, которые рассказала Белава, Юля.

Она сидела в комнате бабушки и новым взглядом осматривалась. Не то чтобы она раньше часто здесь бывала, но тогда она столько не знала и не умела. Что-то несло в себе магию, что-то оказалось уже не просто «вышивкой» или «непонятными штуками». Было даже забавно понимать, насколько же она изменилась с получением обширных знаний об этом мире.

— Ой… А что у тебя герб Российский тут делает? — зацепилась за знакомое изображение двуглавого орла Юля.

— Это герб, который взял себе Гвидон. Сын Авдотьи Лебедь Белой. Недавно нашла в вещах, хотела тебе показать.

— Очень похож на наш герб, в смысле, Российский, — Юля и правда не находила отличий по памяти.

— Это символ того, что орёл вырос в двухголовом Гнезде, — показала Белава.

— Ха… А я ещё всегда думала, почему у него язык такой, как у змеи прямо, — хмыкнула Юля. — Но здесь даже будто больше… Или такой же?

— Одну из своих дочерей Гвидон выдал замуж за одного из монархов Яви, — сказала Белова. — Это было давно. Возможно, таким образом его герб и стал Российским, кто сейчас знает.

Юля ещё немного поговорила с бабушкой, рассказала ей о Добрынке и её женихе. Про учёбу. А потом встретилась со своей бывшей наставницей Алёной Глебовной, которая, как и обещала, держала связь с её матерью и помогла им с Гаральтом попасть в Санкт-Петербург. Мама вышла замуж за дядю Серёжу и даже родила дочку, которой уже исполнилось три годика — Сашеньку.

* * *

Появились они на смутно знакомом пятачке, «площадке телепортации северной столицы», на которой Юля побывала в тот памятный день, когда с девчонками оказалась на Финском заливе.

Алёна Глебовна даже предусмотрительно выдала Юле сто пятьдесят тысяч рублей, то есть деньгами Яви, «на мелкие расходы». Юле показалось, что это очень много, но цены в две тысячи двадцать пятом существенно отличались от восемнадцатого года. Её мелочи, которая осталась ещё со времён студенчества, точно бы не хватило на проезд. К тому же и проезд надо было оплачивать банковской картой или уже затерявшимся в вещах «Подорожником», который у неё всё равно не пополнен, наличку у них еле приняли.

Гаральт с интересом рассматривал окружавших их людей, дома, машины, дороги. Всё ему оказалось чудно и дивно. Впрочем, Юля тоже с интересом осматривалась, потому что ей показалось, что за семь лет Питер сильно изменился. Не так и хорошо она его запомнила, и, возможно, виной всему был яркий солнечный день, несмотря на конец октября.

Юля смогла реанимировать свой сотовый, подзарядившись в одной кафешке, но восстановить номер не получилось, его кому-то передали, когда же Юля хотела купить новую SIM-карту в салоне сотовой связи, который еле нашла, оказалось, что её паспорт недействителен и просрочен. Пришлось использовать голос, чтобы симку ей всё же продали и позвонить маме, предупредить о скорой встрече, а также узнать, по какому адресу они живут. А то Юля забыла.

* * *

— Ты какая-то задумчивая, — заметил Гаральт, когда они попали в гостиничный номер. Деньги как-то быстро таяли, и ста пятидесяти тысяч могло хватить и правда только пару дней погулять по Питеру, и то не особо шикуя. Плюс им пришлось купить подарки родным, и новую одежду, чтобы не сильно выделяться и мама ничего не подумала, а то свои вещи из Яви Юля в основном либо износила, либо передарила Добрынке, которой ещё минимум четыре года куковать в Академии, если уйдёт вместе с Братиславом, не доучившись.

— Просто подумала, что… Хорошо, что мама устроила свою жизнь, — ответила Юля. — А ещё, что с Явью меня особо ничего не связывает больше. Мама уже как бы… отдалилась, наверное. Нет, она была рада меня видеть, и тебя тоже, но…

— Поэтому ты сказала, что мы скоро уедем обратно за границу и тут только проездом по делам?

— Да… Наверное. К тому же мы столько учились и столько умеем, а здесь эти знания и умения… некуда применить, так сказать.

— Мы можем обосноваться в Китежграде. Или Небесном городе, — обнял её Гаральт. — И иногда выбираться сюда. Мне понравился твой город.

— Он не мой. Я вообще в Пскове выросла, — поправила Юля.

— Его я тоже не против посмотреть, — согласился Гаральт и потянулся за поцелуем, но Юлю, которую вдруг пронзила мысль, даже отшатнулась.

— Стой!

— Что?

— В Яви нет естественной контрацепции, как у нас, а я ещё не готова становиться матерью, надо как-то на ноги встать и пожить для себя немного, мне, кстати, тоже хочется и Беловодье посмотреть, — Юля вздохнула. — Эх… Девчонок не хватает, интересно, как у них дела?..

Внезапно кто-то начал стучаться в двери, и они с удивлением переглянулись, Гаральт настороженно ухватился за нож, который скрытно прицепил к новым джинсам. А Юля бросила опознавательные чары на дверь и побежала открывать.

На пороге стояли сёстры Горынычи.

— Девчонки! Вы откуда здесь⁈ Как нас нашли?

— Да по отпечатку твоей магии нашли, мы же ими обменивались, — пояснила Озара и прошла в номер. — А тут неплохо… Надеюсь, мы вам не помешали?

— Э… Как раз нет, — фыркнула Юля, покосившись на Гаральта.

— Мама сказала, что ты отправилась в Питер… — сказала Оляна.

— А мы так здесь и не погуляли, — закончила Ожега. — Мы решили, что надо срочно исправить этот недочёт.

Они обнялись, смеясь и разговаривая одновременно. Счастливые. Любимые. И свободные.