Академия преемников. Яга против! - Александра Логинова

Патрикеевна послушала. Патрикеевна задумалась. Патрикеевна едва не перекрестилась, предвкушая внеплановый отпуск. Да уж, одной с тремя детьми, один из которых инвалид, очень тяжело. Вот и облегчим женщине ношу, от нас не убудет.

— Мадемуазель, я восхищен вашим решением, но не хочу отмывать женскую спальню от крови, без разницы — лисьей или девичьей, — попытался мягко вмешаться полоз. — Мое чутье подсказывает, что в результате именно нас запрягут на уборку, как не сумевших остановить вашу безрассудность. Чары природной закономерности неподвластны юным девушкам и возьмут страшную плату.

— Товарищ демагог, не лезьте с советами к увлеченной женщине, — я широко улыбнулась, предвкушая масштабное и сложное колдовство. — Иначе от крови придется отмывать вашу спальню.

— Смело, — поджал губы он, впрочем, тут же улыбнувшись в ответ. — Ладно, давайте приложим наши умы к этой нетривиальной задачке и пусть сердца двух молодых гениев поют в унисон.

— Охолонись, змей. Чары закономерности доступны только пограничникам жизни и смерти, — холодно среагировал Кощей, неприязненно косясь на меня.

— Ну, ты не станешь помогать, а я хотя бы подстрахую нашу милую мадемуазель от откровенно самоубийственных поступков. В конце концов, волшба змеиного царевича дорого стоит. Итак, белла, позвольте нанести вам визит сегодня с заходом солнца? Свечи, лепестки роз, расслабляющие сознание вещества гарантирую.

— Мне поможет наставник. А вас, Арсений, я попрошу проконтролировать, чтобы ни один коронованный мертвец мне не помешал.

Опа! Поймать летящую в меня маленькую искорку навьей энергии не составило труда. Незрелый ребенок, что с него взять, такими полезными вещами разбрасывается.

— Я прослежу, — любезно согласился змей, увлекая меня в сторону академии. — Скоро должны прибыть наши будущие сокурсники. Я, надо признаться, заинтригован. Мать с радостью ухватилась за приглашение учиться, понадеявшись на полезные связи, поэтому предпочту оправдать её надежды.

— Неужели уважаемая Вуира так заинтересована в нетворкинге?

— Более, чем вы можете себе представить, — туманно ответил он. — Слышал от домовых, что мадемуазель богиня дала согласие учиться с нами. Но вы не расстраивайтесь, мое сердце принадлежит только славянским богам. И богиням.

Возвращаясь обратно с животинкой на руках, я постаралась спрятаться за змеем от излишне внимательного взгляда дядьки Рага. А вдруг тут и домашние животные запрещены? Начнет еще разбираться, зачем я дикого лиса в комнату тащу, как давно у меня крапивница и чем я думала, хватая больное животное.

— И мне домовые нашептали про Фриду. Тысяча чертей, у меня не найдётся столько хмельного мёда, сколько эта божья дщерь способна выпить за встречу. Кстати, нет необходимости провожать меня прямо до порога.

— Нам не сложно. Если подмешать в бокал настой дурман-травы, можем обойтись малым счётом за выпивку, — задумчиво рассудил змей, галантно распахивая дверь в мою спальню. — Твою ж мать!

Я автоматически присела, пропуская над головой снаряд узких листьев, вонзившихся в коридорную стену с неумолимостью боевых дротиков. Ух, хороший залп, но с меткостью, к счастью, проблемы. Шарахнувшиеся в сторону царевичи практически успели повторить мой трюк, но их застало врасплох.

— Одолень-трава, — с исследовательским интересом Кощей выдернул из стены твердую зелень и перетер пальцами.

— У тебя кровь на щеке, — мимоходом отметила я, давая отмашку гневно встопорщенной ежевике. Боевой саженец лихо потряс соцветиями и деловито отряхнулся.

— Опасная вы женщина, Слава, — поежился змей, чудом избежав продырявленного лица, укрывшись за дверью.

Я хмыкнула и сгрузила лисенка на стол, тут же натянув садовые перчатки. Сразу видно иностранца, хоть трижды ты Арсений. Наши-то в избушку к Бабе Яге без поклона не заходят. Кто-то думает — из уважения, и только избранные знают, зачем нагибаться как можно ниже к полу.

— На, — вручив заторможенному змею молоток и гвоздь, я выставила его из комнаты. — Прибей на дверь.

— Зачем? Что это за плакат?

Нц, сколько вопросов. Привычным жестом руки поправили заламинированный лист, пропитанный флуоресцентной краской, повешенный на гвоздь.

— Правила техники безопасности? — вытянулась одна царская морда. Вторая только неопределенно хмыкнула. — Чтобы люди знали, как себя вести, входя к тебе?

— Чтобы с меня спроса не было в случае ЧП, — фыркнула я, незаметно морщась. — Благодарю за помощь, паны царевичи, а теперь бегите по своим делам, у меня совещание.

— С мутировавшей ягодой?

— С гусями-лебедями! Пошли вон, оба.

Дверь с размахом хлопнула перед носом. Я внимательно посмотрела в сторону притихшего лисенка и потянула перчатку.

— А почему у тебя трава такая невоспитанная по подоконнику бегает? — в приоткрытую щель сунулся любопытный нос. — На хозяйку нападает, как бешеная.

— Ты ещё здесь?!

— Ну, мне же любопытно.

— Проводи наглеца, — кивнула я возбужденной ежевике, нетерпеливо перебирающей корешками.

Дверь хлопнула до того, как острый зеленый снаряд успел влететь в щель, догнав царевича. Коленки устало подогнулись и медленно опустили меня на пол, привалив спиной к двери. Перчатки полетели в угол.

— Потому что она точно знает, где опасность, — прошептала я, глядя на уродливые волдыри, вздувшиеся на обожженных ладонях.

Глава 5

— Золотой, значит?

Я полоскала руки в восхитительно прохладной воде, отшептав все заговоры от ожогов на три раза. Новая кожа затягивалась ужасающе медленно, вынуждая меня корчить рожи, чтобы не стонать и не материться от боли.

— Понятно, почему не умер от недоедания. Выходит, чары равновесия и закономерности тебе не помогут, всё и так в полном балансе с точки зрения природной справедливости. Хотел золота — получил, да вот чем заплатил?

Лисенок виновато заскулил, свернувшись в комочек и поглядывая на мои облезлые ладони.

— Что же ты такого натворил? Предал кого-то? Убил за золотой песок? На рудник товарища обманом отправил в забое гнить?

Проклятье золотого прииска встречается нечасто. Сильно, видать, нагрешил человек, если золотым ему и после смерти суждено было остаться. И перерождаться столько раз, пока не взвоет человек от ужаса, не отречется от своей алчности, проклиная тот день и час, когда променял чужую жизнь на золото. К счастью ли, к беде, а прав полоз — дорогая у них семейная волшба, прямо-таки очень дорого обходится. Последний раз только Бажов, да помянет его душу уральская община, описывал случаи проклятий медяниц или кого-то Полозов. Всякий, кто пожадничает, сгинет под смех и шипение чешуйчатых дочерей гор.

— Снять проклятье с тебя, что ли? — я задумчиво почесала малыша за ухом. Эх ты, хитрец, сам себя перехитрил. Сколько раз ты уже рождаешься снова, волоча за собой груз первого греха?

Зверёк непонимающе шевельнул хвостом. Действительно, с чего бы тебе помнить свою людскую жизнь? Уж коли родился лисом, иных дум в голове нет.

— Не люблю