Мой друг - домовой (Дилогия) - Гектор Шульц

моей квартиры. Я разделся, отложив пакет, и удивился отсутствию домового, который постоянно встречал меня с работы, и, хватая из пакета пачку Беломора, тащил продукты на кухню. Но в этот раз была тишина. Если не считать сладкого голоска Фрэнка Синатры, который пел прямиком из глубины квартиры.

Пройдя на кухню, я выронил пакет и сел задом мимо стула прямо на пол от открывшегося зрелища.

Нафаня в белоснежной майке, спертой из моего шкафа, с принтом группы Vader, улыбался и протягивал руку к столу. Домовой благоухал, как цветочный луг, и я мысленно распрощался со своим одеколоном «Шоу одного мужчины». Забавно расчесанная на пробор шевелюра Нафани была аккуратна прилизана. На столе сияла чистая, кружевная скатерть, стояли две тарелки с полным набором столовых приборов, и небольшая кастрюлька, служившая источником аромата. В хлебнице лежал горячий хлеб. Венчало сие великолепие бутылка старого вина, что долго отдыхала в холодильнике.

- Вот это да, – выдохнул я. – Наф, а ты чего? Только не говори, что влюбился в меня.

- Не дождешься, – домовой шумно испортил воздух и улыбнулся. – Я извиняюсь так.

Подивившись, я пошел мыть руки. Наф сопровождая меня, не заканчивал поток извинений. В итоге я буркнул «Забудем» и пошел за стол.

Домовой был сама галантность. В белой майке и с проборчиком, он оказался гораздо милее, чем был в образе бесовской машины с перегаром. Но в углу рта, также торчала самокрутка.

Нафаня деловито разлил вкусное жаркое из кастрюльки по тарелкам, наполнил бокалы вином, дав тому немного подышать. Истый сомелье.

Вкусив ложку жаркого, я чуть не проглотил язык. Рецепторы пищали в адском восторге, вкуснее ничего не едал. Даже материнский борщ. Следующая двадцатиминутка прошла в наслаждении гением Нафаниной кулинарии.

Закончив трапезу, мы курили и, поцеживая благородное вино, завели беседу.

- Извинения приняты, чертушка, – я выдохнул колечко, заставив Нафаню ловить его. Домовой обожал это занятие.

- Ты настоящий шах среди кулинаров, мой друг. Это было потрясно.

- Все для тебя, барин, – домовенок улыбнулся, выпустив из носа струю едкого дыма. – Я же тебя обожаю, смертный.

- Как же. И изводишь своим настроением, – я вернулся к утренней дискотеке. Домовой взгрустнул:

- Ты знаешь причину. Эта находка колдовская, да я маленький. Вот и напала грусть-депрессия.

- Мы обязательно все выясним, Наф. Обещаю, – я поднял руку и погладил Нафанину голову.

- Хороший ты, Андриюшко. Очень. Не то, что прежний мой сосед. Петька. Фууу, – духа передёрнуло от отвращения.

- Забей, – я улыбнулся – Мы обязательно все узнаем. Только не устраивай больше таких погромов.

- Постараюсь, - Нафаня хмыкнув, шлепнул своей ладошкой меня по колену. И, семеня, поплелся в коридор.

Озарение пришло ко мне после очередной затяжки. Я купил пельмени, ибо холодильник был пуст. Из чего тогда приготовлено жаркое было? Домовой невидим и не может прийти просто так в магазин за мясом… Я заревел на всю квартиру:

- Нафаааааанняяяяя!!!!

А злобный дух, хохоча, катался на люстре. Сюрприз удался на славу.

Глава пятая. Новый питомец.

Злой дух с миной партизана не хотел сознаваться, из чего же, все таки, было приготовлено злополучное жаркое. На него не действовали угрозы, мое шипение, даже расставание с яичницей домовой вынес стоически. Пока все не объяснила соседка.

Стоя вечером у подъезда, я с улыбкой выслушивал очередную тираду моей соседки по площадке, Юлии Александровны. Дамой она была внушительных размеров и внушительного возраста, я даже сомневался порой, а не приходится ли она родственницей Нафане. Впрочем, все наше общение сводилось к обычной пятиминутке вечером у подъезда, когда я шел домой с работы. Но в этот раз, Юлия Александровна рассказывала поразительные вещи.

- Представляете, Андрей. Сижу я дома, читаю Ги де Мопассана, и тут слышу, что на чердаке что-то топает. И громко так. Потом грохот какой-то, будто ведро уронили. Я не вытерпела и вышла из квартиры, а на самом верху, где люк-то на крышу, открыто все. Я подумала, что ремонт опять делают или крышу починяют.

- Так, и что было? Удалось узнать? – спросил я, начиная попутно строить свои робкие догадки.

- Да, ужас просто. Топот вдруг прекратился, и тут из отверстия вылезает такой большой голубь, - дама в ужасе заколыхала грудью. – На меня посмотрел, курлыкнул и, закинув мешок на плечо, исчез.

- Видимо вы, просто пересмотрели телевизор, - попытался успокоить я даму. – Вот и привиделось нечто. Давление скачет, бури на солнце, воздух грязный. Причин может быть очень много.

- Да, дорогой. И не говорите. Но мне пора. Начинается сериал. Всего хорошего, Андрей.

- До свидания, Юлия Александровна.

Явившись домой, я сразу захватил Нафаню в плен и принялся говорить, что все знаю, и знаю о том, кто шастал по чердаку в образе громадного голубя. Дух недобро сверкнул глазами и нехотя признался. Дело было так.

- Решил я тебя попотчевать ужином барским, да вином сладким напоить, - начал домовенок. – А мяса, как назло, дома-то нема совсем. Сначала я хотел соседку нашу обокрасть. Когда тут Петька жил, я так и делал. Украду продуктов у соседей и ужин готовлю. Петька все деньги пропивал.

- Так, отставим пока Петьку. Как ты жаркое приготовил, шеф? – не удержавшись, я перебил барабашку.

- Голубей пошел ловить, - усмехнулся Нафаня в ответ. – Распотрошил наволочку, извалялся в перьях, прищепку на нос прицепил. И все дабы на них, окаянных, походить. Ох, барин. Битый час их ловил, пакостников. Обгадили они Нафане шерстку пометом своим зловонным, орали так, что их уже режут. Но штук пять я успел наловить. Поймав, я вылез обратно через дырку на площадку, а там эта стоит, соседка наша, которая дышит тяжело всегда. Увидела меня, и за сердце схватилась. Тут мой черед пришел удивляться, почему она меня увидела. А тут вон оно как, я ж в перьях извалялся, чтобы на голубя походить. Вот она и увидела все эти перья. Я сплюнул и исчез по быстрому. Все ждал, когда ты меня ругать за это начнешь.

Не сдержавшись, я засмеялся. А домовой поняв, что ему ничего не грозит, радостно залез мне на колени.

- Ну, знаешь. Голубей я никогда не ел. Но на будущее, давай обойдемся без таких сюрпризов, - отсмеявшись, заявил я.

Нет, вы не подумайте. Нафаня любит животных. Хотя сам является тем еще зверьком. В старые времена, слыли