Библиотекарь - Гектор Шульц

и доберемся до него, то забрать Иссохшую длань будет тем еще испытанием. Смотри, — я указал пальцем на влажную почву, где отпечатались чьи-то следы. – Ник был здесь.

— И ты был прав, — побледнела Изабелла. – Он в Минас-Моргуле.

— Твою мать, нахрен, — только и мог молвить я, поднимая голову. Мы стояли рядом с гигантскими вратами, светившимися холодным зеленоватым светом, плавно переходящим в темно-синий. Цвет этот был безжизненным, как и вся злая цитадель. Но была еще одна деталь, заслуживающая нашего внимания. Они были приоткрыты, и щели как раз хватало, чтобы туда протиснулся человек комплекции Ника. Оттуда несло могильным холодом и чем-то неуловимо печальным, так похожим на момент, когда исчезает призрачная надежда.

Войдя внутрь, мы не натолкнулись на стражу или каких-нибудь странных зверей, призванных охранять чародейскую твердыню. Было очень тихо, и лишь шлепанье далеких капель создавало удручающую атмосферу безысходности.

Изабелла, вцепившись мне в руку, отказывалась идти вперед, и мне стоило больших усилий успокоить девушку и уговорить ее продолжить путь. Пол, мерцающий все тем же зеленым светом, словно подсказывал, куда нам идти и я, вздохнув, принял единственное верное решение в этой ситуации. Вперед. Странно, но сама цитадель выглядела безжизненной. Чистой – да. Но безжизненной. Не было и намека на то, что здесь хоть кто-нибудь живет. Ни мебели, ни запахов, ни пыли. Насколько я помнил из любимой книги, Минас-Моргул имел свою немаленькую армию, которая чуть не разбила хилые войска объединённых светлых, и лишь чудом дошедший Фродо сумел предотвратить катастрофу.

Мы медленно шли вперед, готовые к любой неожиданности и любому врагу, который мог бы выскочить из темных проходов, не подсвеченных зеленым. Я крепко держал в руках клинок Нуаду Среброрукого, а Изабелла, запустив руку в свой мешочек, была готова поразить врагов хитрым заклинанием. Но тишина по-прежнему главенствовала в мрачной цитадели. Только далекий звук падающих капель, словно метроном, отсчитывающий секунды до старта, изредка ее нарушал.

Когда рядом раздался чей-то призрачный смех, я не успел даже испугаться, зато испугалась Изабелла, метнув порошок в сторону звука. Где-то вдали взорвался огненный шар и все стихло. Я сжал руку девушки и подмигнул, благодаря за верное решение. Хотя, теперь-то на внезапность рассчитывать не приходилось. Взрыв наверняка был слышен даже в подземельях Минас-Моргула, что уж говорить о хозяевах.

Наконец, длинный коридор привел нас ко входу в нечто, отдаленно напоминающее тронный зал. Войдя туда, я внимательно осмотрелся и лишь потом дал знак Изабелле следовать за мной. Девушка удивленно рассматривала диковинные статуи, стоящие в углах зала и мрачный витраж, на котором был изображен Король-чародей и его свита. Кольценосцы. Молчаливые, могучие и безжалостные.

Я же потрясенно уставился на большой трон, на котором восседала статуя предводителя назгулов. Темный провал вместо лица уставился в противоположную стену, на которой располагалась карта сказочного королевства. Подойдя ближе, я ощутил слабую волну ледяного зла и ненависти, коснувшуюся моего сердца, а затем, поняв свою ошибку, бросился к Изабелле. Статуи, стоящие в углах, пришли в движение и, словно по команде выхватив клинки, медленно направились к нам. Оттеснив девушку к карте, я встал поудобнее и ради пробы взмахнул мечом, чем вызвал лишь тихий смех назгулов. Жидкий и безжизненный смешок. К которому добавился еще один. Призрачный и больше похожий на шелест сухих листьев, которые ветер гоняет по асфальту холодной осенью. Назгулы замерли и почтительно поклонились статуе на троне, которая оказалась тем, чем я и думал. Передо мной сидел он – Верховный Король-чародей Ангмара, Черный предводитель и Повелитель ужаса. Пустота капюшона повернулась в мою сторону, и в зале раздался голос. Злобный голос, полный тихой желчной ненависти. Никогда бы не подумал, что мне доведется услышать его.

— Опусти свой меч, мальчик, — степенно произнес ангмарец, поднимаясь с трона. Росту в нем было по меньшим меркам, метра три, если не больше. – Тебе не покинуть мою твердыню.

— Это мы еще посмотрим, — воинственно буркнул я. – Клинок Света и не в таких переделках бывал.

— Клив-Солаш? Интересно, очень интересно. Светлая вещь в обители темных. Какая ирония, — засмеялся он. – Здесь его силы призрачны и почти невидимы. Зачем ты нарушил мой покой?

— Не лукавь, Безымянный, — парировал я оскорбительным титулом, которым ангмарца величал весь честной люд. – Ты знал, что я приду сюда. Ты похитил нашего друга?

— Его воля слаба. Ожидаемо от волшебной вещи, сделанной руками темного мага. Сейчас он бродит по цитадели, потерянный, одинокий и лишенный друзей, которые про него забыли. Значит, мальчик, ты хочешь мою руку?

— Да. Мне нужна Иссохшая длань.

— Это легко. Подойди и возьми, — ответил ангмарец, протягивая мне правую руку. Черная металлическая перчатка изредка отсвечивала серебристо-зеленым, если на нее падал свет от витража.

— Тима, не делай этого! – воскликнула Изабелла, когда я сделал шаг. – Иссохшая длань высасывает жизнь, пока он владеет ей.

— Дева умна, — усмехнулся назгул, спускаясь с подиума и останавливаясь в двух шагах от нас. – Но повредить мне вы не сможете. Мои верные слуги пронзят вас моргульскими клинками, стоит вам лишь шевельнуться. Я знаю о пророчестве и второй раз не куплюсь.

— Ты ошибаешься! – раздался в зале высокий голос, заставив нас с Изабеллой подпрыгнуть.

— Как они так подкрадываются, а? Чертовы рояли в кустах, – устало спросил я, тщетно пытаясь успокоить скачущее сердце и рассматривая девушку, стоящую у входа в зал. На ней был легкий доспех, голову закрывал остроконечный шлем, не позволяя увидеть лицо, а руки сжимали острый меч, лезвие которого почернело.

— Не может быть! – выдохнул чародей, пятясь к другому выходу. – Остановите её!

Восемь назгулов тут же образовали неприступную стену между незнакомкой и своим повелителем, в голосе которого послышался ужас. Молчаливые и смертоносные, они были готовы ринуться в бой по щелчку пальцев чародея, но тот медлил, отступая назад.

Девушка, перехватив меч, бодро направилась в сторону врагов и те, на удивление дрогнули, узрев перед собой дочь Теодена, Эовин в полном боевом облачении последней войны за Кольцо. С визгом, бестелесные призраки отступали назад, пока не растворились в стенах, оставив после себя лишь слабый запах тлена. Девушка хрипло рассмеялась и выругалась. Очень знакомо.

Я удивленно протер глаза и уставился на Ника, который снял с головы шлем и отбросил в сторону чьи-то пепельные кудри, после чего, метнув в меня такой же удивленный взгляд. Изабелла и вовсе потеряла дар речи, крепко