Пробуждение Хаоса. Том 1 - Дмитрий Янтарный

Впрочем, проблем и без этого хватало. Когда в перьях Феникса погас золотой цвет, казалось, он стал значительнее устойчивее и к физическому, и к холодному, и к тёмному урону. Конечно, Игнаримх Сарефа наносил чистый урон, но вот Ангреаш в своих атаках значительно проседал.

Кроме того, теперь Сареф был намного осторожнее в своих атаках. И начал придерживать Власть Жизни, чтобы в запасе всегда оставался один заряд. Потому что если бы Эфирная смерть просто убивала его, заставляя сработать Призрачное Возмездие, то это было бы полбеды. Но удачное срабатывание этого эффекта полностью сожжёт запас сил Сарефа, а, следовательно, умение на призыв Хима отправится на перерождение. И без него сражаться будет куда сложнее…

Впрочем, не обошлось и без светлых сторон. В новой форме Феникс оказался неожиданно подвержен светлому и огненному урону. Хотя по логике казалось, что Феникс по природе своей обладает самой высокой устойчивостью к этим стихиям. Собственно, потому Хим на этот поединок и взял в руки Осиновый Кол: они с Сарефом были уверены, что большинство его умений в этом бою будут просто бесполезны.

Тем не менее, бой продолжался, хотя уже и в более аккуратном темпе. Тем более, что Феникс использовал новую технику: стремительно перемещаясь по храму, он то и дело совершал резкий взмах крыльями в сторону одного из ходоков — и мгновение спустя в него летело несколько десятков стальных перьев, которые разили не хуже метательных ножей. Остальные к этому быстро приноровились, но вот Эмерс, которому среди них больше всех не хватало мобильности, в какой-то момент не успел набрать дистанцию — и Сарефу пришлось страховать его Силовым Полем.

Наконец, Феникс снова закрыл себя крыльями — и превратился в шар мертвенно-бледного света, который так же вращал вокруг себя луч. Все поспешно бросились прятаться… Сареф же решил рискнуть и посмотреть, как его накажет Феникс, если он откажется играть по его правилам. На самый крайний случай — он просто отдаст Призрачное Возмездие. И вот, когда световой луч оказался направлен на него… последовала ярчайшая вспышка света. Которая Сарефа, однако, не ослепила, ведь усиление уже от клана Джеминид поднимало его сопротивление Ослеплению до 100 %. В следующий момент Сареф увидел Феникса, который своими когтями целился ему точно в лицо… и на молниеносной реакции он не упустил своего шанса!

Силовое Поле!

Сразу после этого его обволокла сияющая защита, и левая лапа с омерзительным звуком чиркнула по защите возле его лица. Не было сомнений, что, если бы не защита — от его лица после такой атаки осталась бы груда фарша, и вырванной кусок плоти из плеча Хима по сравнению с этим показался бы синяком на детской коленке. Однако же вторая рука схватила Феникса за другую лапу… и теперь Сареф начал её сдавливать, одновременно поднимая вторую руку со Скальпелем, чтобы тоже отрезать от монстра кусочек на память. Феникс с огромной силой забился в его хватке, обрушивая на Сарефа всю свою огненную атаку, сотни острейших стальных перьев, но тот продолжал давить и подносить к Фениксу Скальпель, понимая, что это его реальный шанс закончить поединок здесь и сейчас.

Однако, как и с Озлобленным Оракулом, настолько нагло сжульничать не получилось. Феникс, поняв, что вырваться не сможет, забился с новой силой — и потолок храма заходил ходуном. Сареф нехотя внял этому предупреждению: если он продолжит — птица просто обрушит на них потолок своего храма. А с учётом того, что они не знают, при каких условиях этот монстр впадает в бешенство и начинает убивать навсегда — неразумно было лишний раз его провоцировать.

И потому Сареф отпустил лапу Феникса, позволяя тому набрать дистанцию. Но даже того урона, что он успел нанести, оказалось, достаточно, чтобы Феникс перешёл на третью стадию здоровья. Серебро, струившееся по его перьям, потемнело, и теперь это был уже какой-то Тёмный Феникс, который не имел ничего общего со своей первоначальной версией. Тот был прекрасен, обворожителен и, казалось, искрился самой жизнью… этот же был абсолютным воплощением смерти, холода и пустоты.

— Кажется, ты не очень любишь играть по правилам, не так ли, мальчик? — спросил Феникс, голос которого теперь звучал совершенно потусторонним и пугающим.

— Разве правила не создаются для того, чтобы иногда их нарушать? — спросил в ответ Сареф. Хотя он чувствовал, что эти метаморфозы Феникса значительно пошатнули боевой дух его группы… да и у него самого душа была не на месте, но нельзя, нельзя было этого показывать!

— Да будет так! — с этими словами Феникс уже в третий раз обрушился на землю и распластал крылья. Группа, уже знающая, что бывает за этим жестом, бросилась врассыпную… вот только это оказалась обманка. Потому что внезапно Феникс превратился… в огромное яйцо, которое повисло на высоте пары метров над каменным полом и теперь медленно, но верно опускалось вниз…

— Он перерождается! — закричал Сареф, которого поразила страшная догадка, — атакуйте его, остановите это!

Однако мало кто что-то мог с этим поделать. Эргенашу и Ангреашу не хватало дистанции, они отпрыгнул слишком далеко. Ансильяш выпустил поток молний, Эмерс кинул сразу 5 склянок — но от яйца шёл слепящий невыносимый жар, и потому все атаки улетели в молоко. Но в этот момент Хим, которого нельзя было так просто вывести из боя, атаковал яйцо своими огненными умениями — и проклятое яйцо их просто поглотило! Мало того, каждое поглощённое огненное умение, казалось, чуточку ускоряло падение яйца. Когда же к яйцу подскочил Сареф, который мог сопротивляться и огню, и ослеплению… его снова объял проклятый зелёный пузырь!

Внимание! На вас наложен эффект: Эфирная смерть! В этом состоянии вы никак не можете атаковать или быть атакованным. Спустя 12 секунд у вас сгорит вся выносливость и останется 21 % здоровья!

И у него не было при себе заряда Власти Жизни, и Незримая Поддержка ещё не сбросила свою перезарядку! Он был бессилен! Однако…

Власть Жизни! Восстановлено здоровья: 143!

Эффект Эфирная смерть развеян.

Повернувшись, Сареф увидел, что Хим, почти ослеплённый, всё же сумел использовать на хозяина Власть Жизни и развеять проклятый эффект! И Сареф, подскочив к яйцу, начал лупить по нему Игнаримхом! Удар, удар, ещё удар! Почти ослепший Хим, сквозь невыносимый жар тоже сумевший приблизиться к яйцу, начал атаковать его Осиновым Колом. И вот по яйцу уже пошли трещины, и оставался, наверное, всего один удар…

Но в этот момент яйцо, наконец, коснулось земли —