Я – Демон лени, покоривший этот мир ради того, чтобы мне дали поспать. Том 2 - Дмитрий Лим

— Я заклинаю тебя, древо Вечности, — Виктория подняла руки вверх, злобно посмотрела на друида и издевательски улыбнулась. — Отдай свои корни детям бездны, подари им шанс выйти в живой свет и показать свою мощь. Отдай свою силу мне, ведьме Виктории!

Дерево тем временем, ничего не отдало. Ведьма на миг задумалась, что могло пойти не так, а потом сообразила, что кора не просто так стала жидкой. Друид внутри не хотел погибать и отдавать свое детище, поэтому попытался размыть вырезанные символы, что ему, к слову, не удалось сделать.

Да, они стали жидкими, и просто двигались по «коре», а ведьме нужно было на них сосредоточиться и остановить. Что, в целом, она и сделала. Злобно посмотрела на друида, лицо которого выражало только уныние, а потом со всей силы, своей пятерней, хлопнула по этой жиже, да с такой силой, что по коре прошла рябь.

В эту же секунду что-то в небе громыхнуло и стало очень темно. Затем, дерево начало вибрировать и заваливаться. Друид во время того, как дерево начало падать, что-то кричал ведьме, которая ухмылялась во все двадцать восемь белоснежных зубов, а когда ствол раскололся надвое, весь мир услышал:

— ЧЕРТОВА СТАРАЯ СУ… — договорить друиду не удалось. Он выпал из бреши, которая образовалась в стволе и его тут же начала хватать маленькие ручонки тварей, которых так ждала Виктория.

— Началось! — прокричала она, не опуская руки. — Смотри, львенок, на что способна твоя госпожа!

— Госпожа? — задумчиво спросил лев в момент, когда с него снялось «наваждение», которым опутала его старая кляча. — Вот же ж…

* * *

Руки, которые вылезали из стен, хватали Витьку Одичалого то за нос, то за грудь, то за место ниже пояса. Некроманту все это очень не нравилось, как и энергия существ, которые дай бог, дышали ему в пупок.

Они были маленькими, немного зеленоватыми и грязными, а еще, очень вредными. Это он понимал даже без общения с ними. Гноллы, а это были именно они, некромант не сомневался, пытались разрушить все, что попадалось им на пути. Ричард, который был похоронен под грудой камней, нашел свое освобождение в лице этих самых существ. Они очень быстро разобрали горку, стряхнули с вампира грязь и пыль, и начали осматривать его.

— Кто бы мог подумать, — заговорил вампир. — Что такие маленькие и мерзкие существа, могут быть полезны!

Вампир не учел только одного, гноллы уничтожают все, что говорит. Природа у них такая. Они, в некотором роде — санитары умных существ. Раньше, когда этих тварей было полным-полно, их собирали в одном месте генералы, а затем направляли то на один город, то на другой, чтобы искоренить всех жителей и занять для себя новую территорию.

Правда потом, гноллов начали истреблять, потому что те плодились как кролики и несли угрозу всему «говорящему».

В общем…

Вампира просто начали рвать на куски. Гноллы не пытались его сожрать, или что-то в этом же роде, они просто решили его очень быстро заткнуть. Когда от того не осталось живого места, гноллов тридцать, не меньше, начали втаптывать его в грязь и заваливать обратно камнями.

«Мда, Ричард. После такого тебе придется восстанавливаться не один век. Если не тысячелетие, — пронеслось в голове некроманта, но тот, разумеется, был умнее, не стал говорить все это вслух. — И куда вы, ребятишки собираетесь? К папе, который вас призвал?»

Некромант был уверен, что за этим делом стоит Рик, точнее, у него не было вообще никаких сомнений, потому что память о небесном луче, который уничтожил его оболочку, никуда не делась. А также, легкое жжение на спине, которое преследовало его и в этом теле.

«И зачем тебе прибегать к таким методам? Ты специально загнал меня сюда, чтобы уничтожить вместе с вампиром, которого ты и так унизительно вернул на место?»

Ответа, разумеется, не было.

Гноллы, когда закончили усыпать ошметки вампира камнями, трижды подходили к Витьке и пытались потыкать в него пальцами, авось, закричал бы и они с ним бы тоже расправились. Но Великий некромант держался из последних сил, даже когда те попытались его пощекотать. Вскоре, существа начали пробовать подняться наверх, но вот с первого раза ничего не вышло.

А когда они выгрызли себе в земле ступеньки и начали друг за другом подниматься вверх и в «яме» появился свет, он услышал того самого Рика:

— Это еще что за крысы поползли, а⁈

«Черт. Он что, не знает, что с ними нельзя разговаривать⁈»

* * *

Я внимательно осмотрел то, что осталось от дерева вечности. Улыбаясь про себя, приметил, что все решилось само по себе. Дерево было свалено, мне не пришлось пользоваться тайными техниками и выдумывать способ, как все это разрушить. Тем не менее, я не мог не заметить, что помогли мне в этом: фокусник и старая ведьма. Причем, их желание мне помочь, отталкивало.

— Как думаешь, Борис, — я повернулся к зеленому от «болезни» бывшему сектанту. — Почему они решили мне помочь?

— Почувствовали вашу мощь, великий! — тут же ответил за Бориса, сир Никита. — На вас как не посмотришь, Господин, так сразу хочется вам услужить на подсознательном уровне!

Я лениво обернулся на главного сектанта, посмотрел в его немного испуганное лицо и решил, что с ним я разговаривать не хочу. Уж больно сильно он пытается выслуживаться, а мне такое было не по душе. Особенно, припоминая, что именно он сделал целую секту во имя сильного меня и мешал мне, тварина такая, спать.

— Господин, — ожила эльфийка, на которую я еще больше, не обращал внимания, чем на Никиту. — Я чувствую монстров бездны здесь, под этой землей.

— Что за монстры? — это заинтересовало меня. — Там нет случайно русалок или Сибирских драконов?

Эльфийка промолчала. Мне пришлось повернуться, чтобы она уловила мое укоризненное выражение лица и ответила.

— Нет. Что-то другое, неприятное и мерзкое… может, гномы, может хоббиты, а может и что-то похуже! — в ее глазах читался интерес, и не было страха.

Хотя по ее интонации мне казалось, что она испугана. Неужели, она способна прятать внутренние переживания за маской интереса? Любопытный образец эльфа. Таких я еще не встречал.

Помнится, каждый остроухий, будь то светлый эльф или темный, чуть ли не в штаны накладывали большую кучу, когда понимали, что я чем-то недоволен. Мне было достаточно одного только, недовольного выражения лица,