Запретная девочка Тагира - Лана Пиратова

в подушку и рычу в нее. От своей беспомощности и злобы.

Кое-как засыпаю. Но почти сразу же просыпаюсь, как мне кажется. Хотя уже утро. Солнце слепит. Я так и не закрыл вчера жалюзи.

Встаю с кровати и иду к окну. Рана не ноет, опускаю взгляд и все, что меня беспокоит сейчас, - это выпирающий в штанах член. Опять вспоминаю о Полине. Сжимаю член и иду в коридор. Прислушиваюсь.

Полина на кухне. Оттуда доносятся звуки и запахи. Опять готовит завтрак, чтобы принести мне его. Но у меня на сегодня другие планы.

Возвращаюсь в комнату и иду в душ. Впервые за эти дни. Олег сказал, что теперь можно.

Быстро принимаю душ и, обернув полотенце на бедрах, выхожу. Сразу же иду в кухню. Останавливаюсь в дверях. Полина, видимо, тоже только после душа. Волосы еще мокрые. Стоит в моем халате возле холодильника. Что-то высматривает там.

Я шагаю к ней. Она не слышит меня и поэтому лишь ойкает, когда я захлопываю дверцу холодильника и встаю перед ней. В обеих руках у нее по яйцу. Готовить вздумала. Но у меня сейчас другой голод.

- Тагир? – глаза Полины вспыхивают удивлением. – Зачем ты встал? Разве можно? Я…

- Можно, - усмехаюсь я, глядя на нее исподлобья. – И встал.

Одной рукой обхватываю ее за талию и притягиваю к себе, а второй рукой – сжимаю затылок.

- Тагир… что ты…

Договорить ей не даю. Впиваюсь в приоткрытые в вопросе губы. Сука. Вот, чего мне не хватало. Вот оно. Чувствовать ее.

Член больно упирается в махровую ткань полотенца. Рукой впиваюсь в задницу Полины и толкаю на себя.

Громкий вздох вырывается из ее губ в мои. Язык уже хозяйничает в ней, вылизывая каждую частичку ее вкуса.

Быстро рукой раздвигаю полы ее халата и упираюсь торчащим в полотенце членом ей между ног. Натираю.

Губы спускаются ниже.

- Тагир… - вырывается из Полины. – Подожди… что ты…

Ударяю в нее бедрами и слышу звук разбившихся яиц. Полина не выдерживает и выпускает их из своих рук.

Усмехаюсь.

- Тагир, - упирается ладошками мне в плечи. – Что ты…

Тогда я опять накрываю ее губы. Пусть молчит. Пусть мычит мне в рот. До тех пор, пока не начнет стонать.

Трахнуть.

Трахнуть ее хочу.

Может, тогда мозги начнут нормально работать?

Подхватываю Полину под задницу и приподнимаю. До спальни точно не донесу. Поэтому подхожу к окну, скидываю рукой с подоконника все лишнее и сажаю туда Полину.

Не отрываясь от ее губ, руками нащупываю пояс халата. Быстро развязываю и сминаю в руках груди. Большими пальцами обвожу соски. Твердые уже.

Губами хочу. Спускаюсь ртом вниз, целуя каждый сантиметр, пока не засасываю сосок.

- Тагир, подожди, - хнычет Полина и вцепляется пальцами мне в волосы. – Подожди… - тянет мою голову от себя. Я отрываюсь от соска. Смотрю ей в глаза. – Это… это неправильно… - едва шевелит губами.

- У нас вообще неправильная жизнь, - усмехаюсь и опять тянусь к ней.

- Тагир.

Несмотря на ее усилия не дать мне приблизиться, наклоняюсь и впиваюсь в шею. Прикусываю ее. Удерживая одной рукой Полину за талию, второй стягиваю с себя полотенце. Освобожденный член тут же подпрыгивает и упирается Полине в бедро.

И тут только я понимаю, что не смогу вставить его, если там уже кто-то был.

Стягиваю волосы Полины у нее на затылке и чуть дергаю, заставляя смотреть мне в глаза.

- Было с Артемом? – цежу прямо ей в лицо. – Отвечай! Было?! Трахал он тебя?

- Тагир! – в глазах пылает возмущение. А ты как хотела?

- Ну?! – требую ответа. Но Полина и не думает отвечать. Крепко сжимает губы и пытается отвернуться. Я злюсь еще больше. Скрывает?! Неужели было?!

- Какая тебе разница? – вдруг спрашивает она. Пытается слезть, но я удерживаю. – Какая?! – кричит мне прямо в лицо. – Ты! Ты сам! – не договаривает и начинает всхлипывать.

Я смотрю в эти глаза, наполняющиеся слезами, и кладу ее голову себе на плечо.

- Полина, - шепчу ей в волосы. – Тогда… ты… - и не знаю, что сказать. Сейчас не могу подобрать нужные слова. Да. Нам надо поговорить. Надо. Но спокойно. А как это сделать с такими эмоциями? – Полина. Он же не трогал тебя? – опять задаю этот вопрос.

Член уже больно ноет. Обхватываю ее и головкой тру по бедру Полины.

- Не трогал? – целую ее в ухо. – Скажи мне, девочка. Давай. Нужно разорвать этот узел. Ты же здесь, со мной. И не хочешь уходить. Ведь так? Скажи мне, Полина. Ты же хорошая девочка, послушная.

Отпускаю член и пальцами провожу по складочкам. Потом облизываю их и опять возвращаю туда. Яйца сжимаются от того, как мои пальцы проникают между складок, обводят дырочку и упираются в упругий холмик.

- Девочка моя, скажи мне, - очень ласково прошу я, целуя Полину в шейку. – Он же не трогал тебя здесь, - надавливаю на клитор и Полина громко выдыхает и выгибается. – Скажи мне, девочка. Нет?

Отрываюсь и смотрю ей в глаза.

И она мотает головой. Без звука. Просто мотает.

И это как сигнал. В груди все ликует.

Снимаю с нее полностью халат, висящий на плечах. Беру член и приставляю к складкам. Полина ойкает, когда я медленно толкаю головку в нее.

Сука. Узко как. Точно не было. Можно было и не спрашивать. Но мне нужны были эти слова. От нее.

Не было никого у нее. Не было. И от этого какая-то эйфория внутри.

Яйца поджимаются, когда член плавно, по смазке, скользит внутрь.

- Ох, - вздыхает Полина и пытается приподняться.

- Тихо, Полина, - хриплю я. – Я же аккуратно. Вот так, - и еще толчок, но член еще не полностью в ней, а меня разрывает от нетерпения.

И тогда я, дав Полине вдохнуть, последним толчком вгоняю член по самые яйца. И стон вырывается наружу. У меня стон, а у Полины вскрик.

Обхватив ее за задницу и удерживая так, я начинаю двигаться, выходя из нее то полностью, то лишь наполовину, и входя снова. Вначале медленно, но постепенно наращивая темп.

Все мысли куда-то испарились из головы. Мне ничего не надо. Ничего. Только эту маленькую девочку, постанывающую сейчас от моих движений.

Мои ноги и бедра так напряжены.