Специалист технической поддержки 5 - Александр Якубович

подхватила свой клатч — ноутбук она оставила в офисе — после чего вышла из квартиры.

Кортеж из пяти машин ехал точно не в сторону офиса InterConnect и не к головному офису конгломерата семьи Пак. Машины миновали центральные улицы и направились куда-то на юг-восток, к окраинам.

Пак Сумин начала тревожиться, что происходит что-то странное, но когда машина повернула к зданию, подозрительно похожим на больницу или госпиталь, ее тревога переросла в легкую панику.

— Госпожа Пак Сумин, пожалуйста, успокойтесь… — сказал девушке сидящий рядом Юн Донджин.

Она пыталась унять дрожь, но получалось плохо. Зная подлость этих ублюдков, зная, на что способен ее дед… Думают, ее просто так заведут в кабинет врача? Что она позволит принудительно сделать ей аборт⁈

Пак Сумин уже готова была выскочить из машины и побежать, но все же не решилась. Нет, если она побежит по улице, ее схватят и затолкают в салон. Нужно войти в больницу — весь персонал они купить не могли — и позвонить Гю Чону. А еще написать сообщение Пак Бо Гому. Потому что если с ней сейчас что-то случится, она растопчет конгломерат, как и обещала. Дядя должен это знать и понимать.

Когда они вошли в приемное отделение, их ждал пожилой врач. Окинув всю делегацию из Пак Сумин, Юн Донджина и пары охранников взглядом, мужчина коротко кивнул. Тут же к ним подошли и люди в форме, чего Пак Сумин не ожидала.

— Пройдемте, мы вас давно ждем, — сказал медик.

Вся группа из десятка человек двинулась по длинному широкому коридору куда-то в другой конец здания. На карте больницы гинекологическое отделение размещалось на пятом этаже — Пак Сумин успела рассмотреть это на карте учреждения на стенде у входа — но они прошли мимо лифтов и пошли дальше.

За распашными железными дверьми стояло еще несколько полицейских. Юн Донджин мягко подтолкнул Пак Сумин в спину, заставляя сделать шаг вперед. В помещении стоял неприятный запах гари и чего-то еще, но сейчас это было не главным.

— Приступим к процедуре опознания, — деловито сообщил врач. — Пройдемте.

— Какое опознание? — тупо переспросила Пак Сумин, но машинально сделала неуверенный шаг за врачом. Остановилась, попятилась, упершись в спиной в грудь Юн Донджина, который следовал за ней по пятам. — Какое еще опознание?

Врач бросил взгляд на советника Пак Ки Хуна, после — на стоящих рядом полицейских. Покачал головой, но все же ответил.

— Я не совсем это одобряю, но господа следователи настаивают на том, чтобы вы… — мужчина заглянул в бланки в своем планшете для бумаг, — госпожа Пак Сумин, провели опознание тела человека, которого идентифицируют как заключенного Кан Ён Сока, вашего ассистента…

Пак Сумин оступилась, едва не упала, но Юн Донджин подхватил ее под руки и удержал в вертикальном положении.

— Что случилось? Как? Когда?.. — стала сыпать вопросами Пак Сумин.

Неужели она опоздала? Неужели слишком медлила и не смогла все сделать вовремя?

— Вы не слышали? — удивился патологоанатом.

Да, это определенно был специалист по работе с трупами, теперь Пак Сумин смогла прочитать должность медика на нагрудном бейдже.

— Вчера вечером в тюрьме был пожар, — вкрадчиво сказал стоящий за ее спиной Юн Донджин. — Беспорядки в тюрьме и пожар в библиотеке, где работал твой ассистент. Сгорела половина этажа, прежде чем сработала система пожаротушения.

Ложь! Всё до последнего слова чистейшая ложь! Пак Сумин не могла в это поверить! Пожар? Беспорядки? В тихой сеульской тюрьме, где и опасных преступников почти и не было⁈ Как так⁈

Девушка рванула локти, сбрасывая ладони Юн Донджина со своих рук и, расправив плечи, сделала шаг вперед.

— Пройдемте, — сказал патологоанатом.

Железный стол. Тело в синем мешке с молнией.

— Предупреждаю, тело сильно обгорело, — предупредил медик, расстегивая при этом мешок. — Ваш ассистент погиб от удушья, скорее всего. Пытался выбраться через окно под потолком или сделать еще что-то, это покажет расследование. Упал с высоты и сломал шею. Скорее всего, к моменту, когда огонь его настиг, он уже был мертв.

Медик внимательно наблюдал за девушкой, которая сейчас стояла над обожженным телом. Кто это такой? Перед ней лежала бесформенная почерневшая масса, о каком опознании может идти речь?

— Это ваш ассистент? — спросил один из полицейских, делая шаг вперед.

Пак Сумин молчала.

— Это Кан Ён Сок? — повторил вопрос Юн Донджин.

— Рост, телосложение… Может быть, — хрипло выдавила из себя Пак Сумин.

Да, он на самом деле был похож. Точнее, на Кан Гванджина было похоже это бесформенное нечто.

— Посмотри внимательнее, — настаиваю Юн Донджин, подталкивая девушку вперед. — Смотри!

— Хватит! — вмешался медик, хватая собачку молнии и застегивая мешок. — Думаю, господа следователи получили достаточно информации. Мне тоже нужно работать! Дорогу сами найдете!

Мужчина в белом халате с состраданием посмотрел на замершую у стола девушку, но ничего не сказал. Только вытолкал их всех за пределы железных двустворчатых дверей.

Когда Пак Сумин в сопровождении Юн Донджина и охраны вышла на улицу, девушка смогла сказать только одно:

— Отвезите меня домой, сегодня я возьму выходной.

После молча пошла к машине, даже не оглянувшись на советника Пак Ки Хуна. Только услышала, как ей вслед хмыкнул советник его деда. Видимо, она не оправдала ожиданий старого ублюдка и не впала в истерику прямо там, у стола, пусть дед на это очень и рассчитывал. Он пытался ее сломать, Пак Сумин четко это осознавала.

Она такого удовольствия ему не доставит. Не на этот раз, ни в будущем. Лучше она отправится вслед за Кан Гванджином, чем склонит голову перед этим чудовищем.

Глава 24

Когда я открыл глаза, то обнаружил себя лежащим на кушетке в какой-то комнате. Рядом с кроватью угадывался силуэт стойки с капельницей, на тумбочке — какие-то коробки и склянки, видимо, другие лекарства.

— Ну наконец-то, пришел в себя, — услышал я незнакомый голос. — Очки на тумбочке.

Я потянулся и на самом деле нащупал дужку очков. Диоптрии были подобраны не слишком правильно — на один глаз у меня минус был больше, чем на второй — но видеть я все же начал.

Рядом с моей кроватью стоял мужчина с очень уставным лицом и такой же уставной прической. Едва я посмотрел на него, внутри все сжалось, а мне захотелось оскалиться и зарычать.

— О, какая