Профессор Амлетссон - Адель Гельт

разговор с Рыжей-и-Смешливой прошел весело и интересно: оставалось закончить тот на позитивной ноте, но для этого был нужен повод. Его, правда, мне не замедлили предоставить.

- Неужели все настолько хорошо, что не на что пожаловаться? - Искательно, насколько это возможно в рамках псевдообъемного изображения, созданного советским связным демоном, заглянула мне в глаза девушка.

Ей, конечно, хорошо была известна моя привычка время от времени впадать в совершенно трезвую меланхолию определенного толка: кризис среднего возраста настиг меня пусть и запоздало, но, все же, неминуемо. Так вот, в заданном вопросе звучали сразу и забота, и интерес, и даже желание немного меня поддеть — чтобы не расслаблялся, видимо.

- Есть. Есть, на что пожаловаться, - я прижал уши. - Мне тут литературы не хватило, в том числе — рабочей. Справочники всякие, даже учебники… Советская научная школа отличается от атлантической, пусть и не очень сильно, - я поиграл лицом, мол, «ты ведь понимаешь, да?», и продолжил: - Глупо было бы не воспользоваться возможностью, и не изучить что-то новое, возможно даже — передовое.

- Ох, Локи, - ответила девушка. - Насколько я успела тебя изучить, самый надежный способ привести профессора Амлетссона в неистовство и заставить рыть землю всеми лапами, - Рыжая-и-Смешливая заулыбалась сразу и ласково, и саркастически, — это отказать ему, профессору, в доступе к Высокому Знанию… Да?

- Да, - немного хмуро подтвердил я. Сентенция о некоторых моих особенностях показалась тем ироничнее, что была весьма точно сформулирована. - Я, конечно, нашел способ…

- Дай, догадаюсь, - Рыжая-и-Смешливая сощурила глаза, - ты открыл для себя служебную библиотеку?

В верхнем правом углу морока появился и принялся мигать символ: стилизованная пикторуна, изображающая пустую бочку и сидящего на ней сильно уставшего чертика.

На самом деле, понять, что конкретно нарисовано, я сам бы не смог — и никто бы не смог, включая, подозреваю, и автора рисунка, сумей тот выйти из многолетнего наркотического транса. Значение символа было понятно из контекста: почти села батарея, смысл же изображения мне объясняли нарочно, при этом специалист по современному эфирному искусству, кажется, сам был не до конца уверен в собственных словах.

В общем, разговор и вправду пора было заканчивать.

- Да, побывал я в местной библиотеке, - согласился я с совершенно очевидным. - Отличное собрание, прекрасный каталог, найти можно буквально все, что требуется — особенно, если подойти к вопросу вдумчиво и поискать старательно, - я улыбнулся. Получилось так себе, но в таких случаях засчитывается и попытка. - Больше пяти сотен единиц хранения только по моей основной тематике и паре смежных… Проблема только в том, что… - я почти договорил, но был решительно перебит: девушке вновь надоело молчать.

- Совершенно логично, - улыбнулась ехидно Рыжая-и-Смешливая. Все эти сотни томов, они…

- Именно, - понуро согласился я с невысказанным. - Все они написаны на советском языке.

Глава 25

Мне всегда нравилась моя работа.

Более того: если взрослому серьезному мужчине, состоявшемуся и признанному профессионалу, не нравится то, чем он занимается — он, мужчина, свернул куда-то не туда. С некоторой долей вероятности, свернул давно: лет двадцать назад, если не все тридцать, для отдельных, долгоживущих народов — от ста до тысячи.

Не открою страшного секрета, если напомню: от любой работы, даже любимой, нужно обязательно отдыхать. Правила этого я придерживаюсь неукоснительно, иногда даже с перехлестом… Вернее, так было немного раньше — когда ваш покорный слуга еще активно употреблял алкоголь.

Сейчас отношение мое к отдыху поменялось в частностях, но осталось неизменным в целом: отдыхать — надо.

Первый свой выходной день на новой, пусть и временной, работе, я, профессор Амлетссон, решил потратить с толком: съездить развеяться в ближайший крупный город. Целью моей поездки оказалась столица местной территориальной единицы, то есть — город Мурманск.

Кроме собственно отдыха, в Мурманске меня ждало дело, и весьма важное: пора было начинать то, ради чего я и согласился на безумную свою эскападу, местами имеющую признаки откровенной авантюры, то есть — поездку в СССР.

Путь сегодняшний должен был привести меня в ближайшее крупное логово хтонического чудовища, имя которому — советская медицина. Я собирался лечиться и мне нужен был доктор.

Однако, сначала надо было отыскать не медикуса, мне покамест незнакомого, но особу куда более близкую во всех смыслах, кроме подозреваемого Рыжей-и-Смешливой: девушку Анну Стогову.

О необходимости ее участия меня предупредили практически сразу.

- Если Вы, профессор, - предупредила меня администратор Наталья Бабаева буквально в первый же день моей работы на Проекте, - соберетесь куда-нибудь вовне, за пределы, во всяком случае, дальше, чем за тысячу шагов от охраняемой территории, непременно берите с собой Анну. Она тут не просто так, а конкретно для помощи Вам — в том числе, и в делах подобного рода.

- Подобного чему? - немного напружинился я.

- Например, Вам потребуется посетить доктора, - Наталья посмотрела на меня со значением несколько ироничным: мол, некоторые тайны мои уже и не представляют секрета вовсе. Положительно, о главной причине принятия мной заграничного контракта осведомлены были уже буквально все непричастные!

Раз уж разговор зашел о подобном, требовалось прояснить еще один важный момент.

- Анна… Она ведь не только переводчик, верно? - я посмотрел собеседнице прямо в глаза, имея во взгляде вопрос, неудобный из высказанных. - Она нужна… Скажем так, чтобы за мной присматривать?

- Именно, профессор, - нимало не смутившись, согласилась администратор.

Роль Анны, таким образом, проявилась более чем конкретно: помощник, гид, в меньшей степени, но все же — надзиратель. Однако, Наталья была права: совершенно не понимающему местных реалий мне действительно не стоило соваться в большой и незнакомый город совершенно без ассистента, с таковыми реалиями отлично знакомого.

Мне предстояло получение нового опыта — если считать за таковое применение знания, каковым знанием тоже требовалось еще овладеть.

Посудите сами.

Сначала требовалось понять, как вообще попасть в тот самый ближайший город.

Транспорт: способ и место отправления, расписание, оплата, какие-то обязательные правила, с молоком матери впитанные советским человеком и совершенно непонятные атлантическому мне.

Город: эфирный путеводитель, или, на крайний случай, бумажная карта. Маршрут и его главные точки, снова транспорт, только уже городской, опять правила