Страж сумерек - Мария Чернышова

между ними черную громаду стойки с тусклыми бутылями, а за ней маленькую дверцу — пропуск в обитель стального чудовища.

Никого. Ларс прокрался по проходу между столами к левому краю стойки. Вновь прислушался, ожидая уловить какое-нибудь движение наверху, но нет, все было мирно. Тогда, согнувшись, чтобы слиться с тенями, он преодолел расстояние вдоль стойки до кухонной двери. Осторожное подергивание убедило — дверь крепко заперта.

Остается еще путь в кабинет. Ларс нырнул за стойку, присел в темноте среди бочонков, и только теперь заметил слабый отсвет огня, что ниточкой тянулся из-под дверки.

Ленсман бесшумно поднялся.

Р-раз! Дверь отлетела к стене под ударом сапога.

— Стоять на месте! — рявкнул Ларс, врываясь внутрь.

Но никто и не думал сопротивляться. Кабинет освещала лишь тусклая свечка, поставленная в стакан на полу. У стены черной громадой высился сейф, а рядом стоял на коленях вор, в котором Ларс с удивлением опознал мальчишку-слугу. Оскара.

— Вот ведь беда! — хозяин всплеснул руками и схватился за сердце. — Да как же ты мог-то? Как же…

Ларс быстро плеснул из кувшина воды и протянул гере Паулю. Тот тяжело осел на стул, глотнул. Щеки его слегка порозовели.

В зале вполголоса переговаривались встревоженные домочадцы. Виновник переполоха сидел на полу, прижавшись к стене.

— Да разве ж я тебе что дурного сделал? — принялся сокрушаться трактирщик. — Бил я тебя? Или обидел когда? Ну, скажи, чего тебе в голову-то взбрело?

В ответ послышалось покаянное шмыганье носом.

— Так интересно же, — пробормотал Оскар. — Как оно работает? Колесики, цифры разные… Я только попробовать!

Ларс решил внести ясность.

— А когда грабители приходили, ты тоже только пробовал? — строго спросил он. — Ты Веснушке дверь открыл?

— Не! — проскулил подросток. — Не я, честное слово. Я на чердаке над конюшней ночую, не в доме. Я только в щелку глядел…

— В какую щелку? На что глядел?

— Как они ночью в дом лезли, — проныл парнишка. — Как около ставни возились.

— И ты все видел? — рявкнул Ларс. — И тревогу не поднял?

— Испугался я! А на улице они часового поставили, не пройдешь. А когда они в конюшню за лошадями явились, так я вообще чуть не помер от жути…

— Понятно! — оборвал Ларс. — А после отчего молчал?

Оскар ткнулся подбородком в колени.

— Стыдно стало, что так перетрусил, — выдавил он.

Надо же! Стыдно, оказывается! Но коли есть свидетель…

— Помнишь, сколько пришло человек? — спросил Ларс. — Когда сюда их привезли, всех узнал?

Паренек замотал головой.

— Ночью же дело было, — пробормотал он. — Люди, как тени, — лиц не разглядеть. Но я считал. Сперва вроде пятеро явились, а после еще один подошел. После они ящик на носилки погрузили и со двора двинулись. А он, который последний, сзади шел и чего-то все руки у лица держал. А потом еще зазвякало что-то и заныло протяжно — у меня аж зубы свело. А после не помню… заснул.

Руки у лица? Звякнуло? Несет что-то парень. Но главное подтвердилось.

Шестеро. У Веснушки точно остался подельник на свободе.

Вызванные со двора батраки отвели несостоявшегося взломщика в амбар — ожидать решения своей участи под замком. По пути они столь злоупотребили подзатыльниками, что Ларсу пришлось прикрикнуть на не в меру ретивую стражу. Когда он вернулся в дом, служанки уже растопили печь и вовсю гремели кастрюлями. Желудок Ларса тотчас откликнулся на столь призывные звуки томительной болью.

Гере Пауль ждал, сидя за столиком посреди залы, с самым несчастным видом.

— Что ж теперь будет, а гере Иверсен? — осторожно спросил он.

— Сначала завтрак. Яичница и много кофе, — Ларс уселся напротив трактирщика. — А потом я заберу парня с собой в город. Он пойман на попытке кражи со взломом, поэтому пусть посидит в камере, пока мы не разберемся.

— А если я не стану…требовать для него наказания? — грустно спросил гере Пауль. — Жалко ведь, сопляк совсем.

— Я учту вашу просьбу, — заметил Ларс. — Но гере Пауль, яичница и кофе…

— Да-да, сейчас!

Трактирщик помчался на кухню, а Ларс, откинувшись на спинку стула, закрыл глаза. Мысли разбегались в стороны. Пожалуй, стоит снять комнату и поспать несколько часов перед обратной дорогой…

— Уже готовят! — сообщил хозяин, возвращаясь в зал.

Словно подтверждая его слова, сквозь приоткрытую дверь просочилось шипенье поджаренной грудинки.

— Садитесь, гере Пауль, — попросил Ларс. — Ответьте на один вопрос, прежде чем я распробую стряпню вашей кухарки.

— Вопрос? Какой вопрос?

— Совсем простой, — Ларс выпрямился, положив ладони на столешницу. — Гере Пауль, что хранится в вашем сейфе?

Глава 17

Ультиматум

— В моем сейфе? — пробормотал трактирщик. — Да, ничего особенного…

Глаза гере Пауля явно заметили что-то интересное на стене за спиной Ларса, поскольку упорно смотрели туда, а не в лицо ленсману.

— И потому грабители слетаются на него, как мухи на мед? — удивился Ларс.

— Люди думают, что я богат, — осторожно произнес гере Пауль. — Но, право слово, я держу сейф больше для престижа. Ну, и для удобства гостей. Ведь сюда иногда заглядывают и важные господа…

— То есть в сейфе ничего ценного? — напрямик спросил Ларс.

Гере Пауль помялся.

— Ну, не сказать, чтобы уж совсем…ничего, — промямлил он.

Ларс поглядел в румяное лицо. Трактирщик совсем смутился.

— Вот что, гере Пауль, — негромко сказал Ларс. — Я при исполнении и могу потребовать, чтобы вы открыли сейф. Разумеется, с соблюдением процедуры: свидетели, опись и так далее. Но, учитывая мое дружеское к вам расположение, быть может, мы решим дело приватно…

Хозяин постоялого двора шумно вздохнул и поднялся.

— Пойдемте.

Притворив дверь кабинета, гере Пауль двинулся к железному чудовищу. Колесики кодового замка защелкали. Ларс из уважения к тайне отвернулся и сделал вид, что рассматривает резьбу на комоде. Впрочем, он не забывал искоса поглядывать через плечо, дабы у трактирщика не возникло искушения что-нибудь незаметно изъять.

— Вот, пожалуйста, — гере Пауль потянул за ручку, и дверца приоткрылась. Ларс заглянул внутрь.

Две нижние полки сейфа пустовали. На третьей лежали пухлые бухгалтерские книги, два кошелька (отнюдь не тощие) и, у самой стены, деревянная шкатулка.

— Вытаскивайте, — велел Ларс. — Надеюсь,