Первый Артефактор семьи Шторм 2 - Юрий Окунев

энергию этого места. Зато моя божественная сущность плавно втягивала в себя энергию, укрепляя свой Дар и, главное, цикл перерождения.

— Приехали, — сообщил паладин и указал вперёд.

Перед нами был небольшой храм. Небольшой, в сравнении с остальными зданиями здесь наверху. Он был оформлен колоннами, которые как тонкие спички поддерживали ажурную крышу. А ещё у него было множество ступеней вокруг, которые возносили его на очередную высоту.

Я вылез из машинки и подошёл ближе. Здесь стало свежее, приятнее. Тело отозвалось лёгкой ломкой, как после хорошей зарядки. Да, здесь Кефиру должно понравится.

— Оставите меня ненадолго? — через плечо попросил я паладина.

Тот замешкался, но кивнул, отъехав чуть в сторону, чтобы видеть меня, но при этом не мешать.

Главное, чтобы не слышал.

— Кефир! Ты тут? — чуть повысив голос позвал я. Тишина.

Достал Следопыта с картонной стрелкой. Конечно, с такой энергетикой вокруг вряд ли… Стрелка улетела в воздух через мгновение, раскрутившись мощнее, чем винт вертолёта. Логично.

— Кефир! — Я начал ходить по территории у храма, не заходя внутрь. Слишком там было темно и неприятно. — Надо было, всё-таки, раньше ехать, пока светло.

Интересно, а те существа, что напали на нас, остались бы при свете дня?

Вдруг я вздрогнул от странного звука. Будто кто-то провёл камнем по камню. Или когтями.

Резко обернувшись на звук, я активировал кольцо с щитом. Флеймигатор я не зарядил, а после последнего усилия рубин в нём и так потрескался. Из оружия у меня только нож.

— Кто ты?

Нет, это не я спросил. Это был глухой, неприятный и очень усталый голос. Старый пыльный голос.

— А вы?

Взгляд артефактора продолжал показывать какофонию энергий, за которой могло прятаться что угодно.

— Пришёл забрать то, что принадлежит тебе по праву? Вернуть свою силу? — спросил голос.

Ох, мурашки пошли. Не по телу, а по духу и душе. Словно древний страж порога дождался своего героя, меня, и готов предложить великую силу и знание.

Только вот слишком похоже на испытание какого-нибудь сфинкса. Или тёщи.

— Звучит интересно. Какая цена? В рассрочку дадите?

Голос замолк, переваривая мой ответ.

— Что ты хочешь? — спросил устало невидимый собеседник. Я его не мог найти, да и звук словно шёл из разных мест.

— Миллион золотых и горсть божественных материалов.

— Только материалов? А вернуть свою божественную силу?

Ну не, точно испытание. Кто ж в здравом уме в этом мире даст согласие на такое. Таких сразу в дурку или на костёр с расстрелом через повешенье.

— Не понимаю, о чём вы, дяденька! — крикнул я, отступая. Кефира здесь явно нет. — Если материалов не будет, то я пошёл. Дела, знаете ли.

— Мило, — совершенно спокойно и уверенно, будто вся пыль и усталость вдруг пропали, сказал голос. — То есть принести кровь моих слуг на Храмовую гору ты готов, а принять божественное служение нет?

Голос стал вкрадчивым, и вдруг из теней Храма вышла высокая изящная фигура. Сверкнули красным глаза, удлинились руки, и чёрные лезвия устремились ко мне.

Нечеловеческая атака. Божественная.

Глава 22

Хруст костей

Вокруг резко стало темно. Фонари, что освещали дорожки и здания, выключились, словно по щелчку. Остались только серые контуры храма и тёмная тень с длинными руками-клинками.

Божество Тьмы. Здесь. Прямо на Храмовой горе. На виду у всех. И оно чего-то ждало. Кого-то.

Меня.

Отпрыгнув назад, я увернулся от удара клинков, которые как лапы богомола хотели пронзить меня сразу с двух сторон. Послышался лязг, когда лезвия коснулись друг друга. Взметнулись искры.

Точно божество. Тьма, которая становится металлом, тело, которые меняет свои пропорции почти без ограничений — ведь «руки» достигли почти пятиметровой длины!

Но как? Почему его не нашли и не уничтожили? Разве Храм не должны были проверять с его-то энергетикой?

Однако времени на мысли не было, нужно было уворачиваться и… убегать. А что? Я не в состоянии сражаться с богами! Даже в прошлой жизни это удавалось крайней редко и то с артефактами, а уж сейчас тем более.

Удар сверху отвлёк меня, и я почти получил тычок в бок. Разминулись лишь на мгновение. Взвизгнул щит в левой руке, принимая удар сверху, а от удара сбоку я увернулся танцевальным движением.

Эта тварь оказалась на порядок сильнее прошлых монстров — всего один удар и мой щит в нуле, буквально едва мерцает. Следующий удар он лишь ослабит, но не остановит.

Поэтому я продолжал отходить в сторону паладина. Надеюсь, он заметит, что пора вмешиваться и помочь⁈ Оглянуться я не мог, приходилось постоянно уворачиваться от ударов.

Само же божество медленно приближалось, но действовало на расстоянии своими руками-клинками. Скорость атак росла, а красные глаза становились всё больше, постепенно занимая большую часть головы.

— Как интересно, — сказало оно, не замедляя ни на секунду своих атак. — Ты можешь противостоять нам, пусть ты и почти прозрачен, человечек.

— А что, привыкли всяких неудачников ловить по подворотням? — не выдержав, ответил я.

Почему я не сделал несколько сфер неуязвимости для себя? Пригодились бы сейчас. Как и второй Флеймигатор.

Божество хмыкнуло.

— Людишки. Всегда отличались длинным языком. Отрежу!

Укол в лицо был резким, без предупреждения. На автомате я выставил перед собой нож для гравировки и влил в него Дар ветра. Всё, что у меня было.

— Храх!

Клинок тьмы столкнулся с гравером и замер, будто я сдерживал его полноценным мечом. Продлилось это мгновение, но его хватило, чтобы божество выпучило красные глазки и зарычало.

— Умри, мясо!

Второй клинок поднялся вверх, готовый нанести удар, но ждать я не стал: «дунул» ветром и отлетел назад, разрывая дистанцию. Удар пришёлся в пустоту, но даже отсюда, делая неловкие шаги назад, я чувствовал силу.

А потом споткнулся. И упал на спину.

Тёмное божество моментально сократило дистанцию, нависло надо мной, и я увидел не только красные, похожие на идеально отшлифованные рубины, глаза, но и треугольные зубы, как у парней внизу.

— Поиграли, — улыбка разделила лицо существа на две части, а затем оно резко взмахнуло укоротившейся лапой и ударило меня в грудь.

Я успел выставить щит, но он моментально рассыпался. Палец обожгло огнём от перегревшегося и сплавившегося с пальцем кольца. Я заорал от боли, чтобы моментально заткнуться: весь воздух из моей груди вышел.

Мне показалось, что мои рёбра, все сразу, треснули. Кровь плеснула изо рта обжигающей струёй. Накатил жар, а потом резко — холод.

После чего я оглох. Уши заломило так, что они, казалось, сейчас разваляться. От крика. От воя.

Божество надо мной кричало. От боли, от