Барон Дубов 4 - Михаил Капелькин

на цепочке и отщёлкнул крышку. Самоцветы блеснули на солнце. — У вас аудиенция через час, так что приведите себя в порядок.

— Да, государь, — кивнул я.

Император развернулся и ушёл с поляны. Его давящая аура исчезла. Остатки зевак тоже разбрелись, как и царевичи, которых я проводил взглядом. Всех четверых.

— Фух, пронесло, — тихо сказала Агнес. — Я думала, нас сейчас казнят за компанию. Они-то царевичи, а мы кто?

— Вряд ли нам что-то угрожало, — ответил я. — Но расстраивать Императора всё равно не стоит.

После этого мы вернулись в гостевой дом, и я принял душ. Тщательно смыл с себя пот и налипшую пыль с грязью, так как рубашку в процессе я снял. Затем Вероника отгладила мне школьную форму, то есть брюки и рубашку с гербом академии на груди. Я решил, что так будет правильно. Через час я сидел в приёмной Императора на небольшом кожаном диване и смотрел на массивные двери, в которые должен скоро войти.

Интересно, чего от меня хочет Император на самом деле? Если Павел не самый любимый сын, зачем награждать его спасителя медалью? Или чем там ещё награждают в таких случаях? Нет, здесь что-то другое…

Размышляя об этом задумчиво рассматривал место, где я находился.

В приёмной тихо журчал небольшой фонтан, по бокам дивана стояли большие кадки с какими-то тропическими деревцами. Прямо передо мной находилось кресло странной конструкции. Располовиненное яйцо с углублением в виде человека. Массажное, догадался я.

Справа от меня был вход, а слева — стол, за которым сидела самая обычная секретарша. Ну как обычная. Наверняка это была аристократка, так как в её внешности читались отличные гены. Тёмные волосы стянуты в тугой пучок на затылке, в который вколоты длинные иглы заколок. Они блестели серебром в солнечном свете, падавшем через окно за её спиной.

Лицо красивое, с тонкими изящными чертами лица, лебединая шея и светлая, слегка загорелая кожа, грудь не меньше третьего размера. Литая, со стоячими сосками. Глаза, большие и зелёные, спрятаны за стёклами модных очков с тонкой оправой. Одежда простая: белый короткий топ, пиджак, не слишком короткая юбка почти до колен. Пару раз она вставала и выходила, так что я успел заметить длинные, красивые ноги и шикарную задницу.

Интересно, по какому критерию Император выбирал себе секретаршу? С работой она, кажется, управлялась тоже ловко. Пока не пришёл он. Высокий и худой человек лет сорока в отутюженном чёрном костюме-тройке. Светлые вьющиеся волосы, белёсые глаза, нагловатая ухмылка. На меня он бросил лишь мимолётный взгляд.

— Я к государю, — коротко бросил он и уже было взялся за ручку двери, но я его остановил, схватив за локоть.

— Очередь, — коротко бросил в его возмущённое лицо.

— Он прав, — подошла секретарша. Голос у неё был мелодичный, бархатный. — Не помню, чтобы вам было назначено, Константин Петрович.

— Отпусти мою руку, — прошипел он, глядя мне прямо в глаза.

— А то что? — уточнил я.

— А то ты отсюда вперёд ногами выйдешь, чёртов байстрюк!

— Константин Петрович, — секретарша вернулась к столу и взяла в руку телефон, — немедленно прекратите, или я позвоню.

— И куда же ты позвонишь, прошмандовка?

К моему удивлению, секретарша пропустила оскорбление мимо ушей и спокойно ответила:

— За входной дверью стоят двое охранников. Один звонок, и они войдут сюда и уведут вас. Они даже трубку брать не будут, достаточно одного гудка.

Человек оценивающе посмотрел на меня, затем на дверь, а после повернулся к секретарше.

— Ладно, — буркнул он и попытался вырвать руку из моей ладони.

Я не отпустил и сказал:

— Извинись перед дамой.

Константин зашипел на меня, как одичавший кот:

— Что? Перед ней? Да ты хоть знаешь, кто я такой?

— Удобрение.

— Ч-чего? — От злости он начал краснеть.

— Станешь им очень быстро, если не извинишься перед дамой.

Я не люблю, когда при мне девушек оскорбляют. Особенно если они не заслужили. Всегда обидчики получали за это по рогам, одного недавно вообще прибил, так что и с этим справлюсь.

— Чтобы я извинялся перед какой-то жалкой баронессой? Да её мамаша на стороне нагуляла, она даже не аристократка! Просто папаша — хороший друг Императора, вот и пристроил сюда дитя греха.

— Теперь ты извинишься ещё и за это, — сказал я, сжимая его локоть.

— Да ты хоть знаешь, кто я такой? — снова зашипел он.

Мужик начал повторяться. Ясно. Диалога не получится. Хотя это я понял с самого начала, но предпочёл сперва немного образумить идиота. Иногда это помогает. А всегда помогает после тумаков и выбитых зубов. Видимо, через челюсть быстрее доходит, чем через уши.

— А ты знаешь, кто я такой? — в свою очередь спросил я.

— Что? Ты? Да мне плевать кто ты, безродный байстрю… — договорить он не успел.

Я перехватил его руку за запястье и врезал ею же ему по лицу. Секретарша ахнула и замерла, прикрыв рот ладошкой. Короткие аккуратные ногти были того же красного оттенка, что и помада на её губках.

Аристократ помотал головой и ошалело уставился на меня.

— Какого х… — начал возмущаться он. А я снова ударил его собственной же рукой по носу.

Получилось весьма больно, у него аж слёзы из глаз брызнули, и он схватился за лицо.

— Ублюдок! — прогундосил он, выхватывая кинжал. На груди у него оказались спрятаны небольшие ножны.

Я выбил засверкавшее маной оружие из руки. Совершенно случайно, по независящим от моих действий причинам, у мужчины большой палец треснул и выгнулся под неестественным углом. Глаза его широко распахнулись, губы побелели, и он глубоко вдохнул, чтобы заорать. Я вытащил из кармана грязный носовой платок и сунул ему в глотку.

Дворянин выпучил глаза и захрипел. Я схватил его за шкирку, отчего он тут же повис, как провинившийся котёнок, подошёл к массажному креслу и всунул его башкой вперёд. Нашёл какие-то ремни и скрепил их, придавливая вшивого аристократа коленом. Он что-то мычал, но я по-петушиному не понимал.

— Боже мой, что вы наделали? — взволнованно зашептала девушка.

— Утихомирил его.

— Вы хоть знаете, кто это такой?

Она во все глаза смотрела на меня. Видимо, ожидала увидеть внезапно нахлынувший ужас от содеянного.

Я горестно вздохнул и закатил глаза, сел обратно на диванчик и закинул руку на спинку, полуобернувшись к столику