Броуновское движение - Алексей Константинович Смирнов

- тесть. Тесть (раздраженно):

- Что вы без света сидите?

Я (потрясенно):

- Сию секунду был. Сию секунду.

Оказалось, кто-то подвывернул пробку на площадке. Не могу поверить, что...

"Я Памятник себе воздвиг"

Сегодня на перроне одной из питерских станций метро некое существо - конечно, несчастное, убогое, юродивое и бесполое, возбуждающее усталую жалость - зычно и безостановочно исполняло Интернационал.

Какие же в нем все-таки есть верные слова и мысли!

"Никто не даст нам избавленья - ни бог, ни царь, и не герой" - это очень верно! Я, как бывший медик, хорошо знаю, что мимо шло очень много даже не богов, а Богов, царей и героев, хотя бы ролевых. Считавших себя таковыми. И никто не дал ей избавленья.

"Добьемся мы освобожденья своею собственной рукой!" Тоже в точку! Голова слабовата, а все же соображает выставить ручку, червеообразно перебиравшую пальчиками. В надежде, что туда что-нибудь положат. Но - обидели юродивую. Не то что отняли, а просто не дали копеечку.

"Вставай, проклятьем заклейменный весь мир голодных и рабов!"

Он и встал, иногда - на колеса коляски, толкаемый сзади. Встал и двинулся. И проклинает его всяк, кому не лень и не совестно.

"Кипит наш разум возмущенный..." - это, вероятно, тоже соответствует истине: кто его знает, что там у нее с разумом, и не кипит ли он в самом деле. Кипение разума - диагностически опасный признак. "И в смертный бой идти готов!" Это же откровенная явка с повинной, но менты равнодушно проходят мимо. А зря. Кипучему разуму может явиться любая мысль при пустой, содрогающейся ладошке.

Тем более, что редкие паузы - когда забывались слова - больная заполняла невнятным и ворчливым бормотанием. Упреждающим, я бы сказал.

Молодец Эжен Потье, и его почитатели - тоже молодцы. Все по-ихнему вышло. Экзеги Монументум.

Рандеву

Тесть все-таки разнообразит мое занудное бытие.

Поехал он сегодня по Садовой улице. На новенькой машине, которая, правда, уже пожила немного в интернате для престарелых с ограниченными возможностями.

И угодил в пробку.

Тут-то к нему приближается рельефная женщина с пачкой журналов "Рандеву".

Предлагает пробочникам не то журнал купить, не то реализовать заглавие. Тесть просовывает лапищу, берется за Рандеву и роняет. Торговля поворачивается и нагибается, чтобы поднять. Обернувшись обширнейшей жопой ко всем, кто стоял позади тестя.

И Рандеву состоялось.

На жопу завякали в унисон. Гудели, хрюкали, подвизгивали, бибикали все, кто пристроился сзади.

Условный рефлекс на вулей-ву.

Помните, как пело Аманда Лир: Вулей-ву, рандеву... тугезер. А само было непонятно какого пола, так что еще подумаешь, прежде чем журналы читать.

Позорный год

Оказывается, у нас не только все предыдущие, но и следующий, 2005-й год - год Петуха.

Интересно, как его будут отмечать в зонах и тюрьмах? Ведь как-то же надо уважить! Может быть, именно в этом году с зоны откидывается сам Смотрящий? Вор в законе? Это ему впадлу!

О подарках от высших властей и личном поздравлении Президента и вовсе не хочется думать.

Сам же гимн и, разумеется, Голубой огонек приобретут в наступающем году дополнительные оттенки, касающиеся всего населения.

Шалтай-Болтай в кастрюле сидел

Тесть покушал вполне прилично и знатно после тяжелого дня, перешел к воспоминаниям о покойном бате.

Покойный батя жил, как известно, в Териоках-Зеленогорске, во втором или третьем этаже. И друг его сосед вдруг получил получку, с которой купил две бутылки шампанского, над которым и сам посмеялся, ибо выглядело оно чистой водкой, каковой и являлось.

Поднялся к Палычу - так звали батю.

Вот сели они, раз такое событие, разлили по стаканам и видят вдруг, что закусывать им вроде бы нечем.

- Ну, иди на кухню, - говорит Палыч. - Марья с утра чего-то варила, тащи сюда.

Гость пошел и правильно видит: кастрюля, еще теплая. Взял за уши и отнес на стол.

Выкушали стаканы, взялись за пищу. Хорошая пища!

- Вкусно твоя Марья готовит!

Только в кастрюле постоянно подворачивается то куриная кость, то говяжья, то рыбья, то хлеб, то головы килечные, да временами - некий невнятный овощ. Короче говоря, все, что бывает в помойном ведре у любого, кто проживает в сравнительном достатке.

Тут и хозяйка вернулась. А те уже черпаком по донышку бьют, после второго шампанского, и просят добавки.

- Ой, это ж я Ральфику! Ведь там же было в сковороде. Чем же я буду кормить Ральфика?

Палыч потом нахваливал Марью:

- Уж больно вкусно готовит, а то бы меня вырвало!

Марья убивалась, взирая на понурую немецкую овчарку:

- Чем же кормить Ральфика?

Остальное ее не заботило и вообще не тронуло совершенно.

Звонок (мистический хоррор - 2)

Тесть сидит и штудирует какой-то пухлый том с прайсами на стройматериалы.

Наконец, не выдерживает:

- Что это за цена - кал?

...

(Call - позвонить, англ.)

Абсолютно свободные ассоциации

По всей видимости, Прусту полагалось глубоко чтить профессора Фрейда хотя бы за метод свободных ассоциаций, когда липовый чай с печеньем тянет за собой уже съеденное первое и второе, но он, неблагодарный, предпочел отмолчаться, хотя именно восприятие момента и образует утраченное время.

Но вот какая штука может прицепиться. Я был еще мальцом, и меня выслали в магазин, за чем-то (зачем-то)? И там, в те времена, образовалась большая очередь за курами - в Питере курицу называют курой, вы знаете, вы уж простите.

А в самом конце стояла приличная дама лет сорока-пятидесяти, в черном каракуле. (Ассоциативный ряд: написал это сперва от руки, и получились черные каракули).

Вот - фрагмент утраченного времени во всей его полноте. Дама беседовала с той, не вполне дамой, что была впереди, и вдруг выпучила глаза, провернулась на одной ноге и прикрыла накрашенный рот, едва не подпрыгнув; и вообще стала похожа на куру, которую хотела купить. При этом она словно проглатывала опетушенное яйцо из еще не купленной куры. Стояла поздняя осень.

Собственно говоря - все. Что это? К чему это? На какую мне лечь кушетку, чтобы разобраться и понять, зачем это запомнилось? Оно ничего за собой не тянет. Оно ни с чем не связано и похоже на ошметок старой программы, поверх которой поставили новую.

На хрена мне обретать сей эпизод?

Она, поди, померла давно, а я про нее пишу, вот для чего, все понятно.

Ночь, улица, цветы с букетом

Активно добивался досвидания.

Назначил досвидание.

Вернулся