Его строптивый Огонек - Екатерина Юрьевна Васина

Илья тем временем быстро осматривает Дарью, пожимает плечами и щелчком подзывает одного из окруживших его студентов.

— Скорую вызывай.

— Илья Романович. — о, с ним и тут кокетничать пытаются. — Это все от учебы, наверное. Замучали нас, бедных студентов!

— Белорская! — тут же реагирует дядя, вскидывая на нее взгляд, от которого все студенты всегда исходят слюной восхищения. — Если вздумаете упасть в обморок на вашей третьей пересдаче, то я вас в академ отправлю, чтобы отдохнули немного.

— Нам Скорая нужна! — это уже кто-то позвонил и орет в телефон. — Тут де… — он осекается, потому что Дарья открывает глаза и садится с таким видом, точно просто на мгновение прилегла отдохнуть.

— Прошу прощения. — и голос как всегда ну просто сама невозмутимость. — Я в порядке.

— Она псих. — слышу шепот среди шока.

— Арсеньева. — Илья трет лоб в замешательстве. — Ты как? Что с тобой? Такое уже было раньше? Лежи!

— Тут грязно. — дергает плечом Даша, а я просто стою и не в силах выхренеть обратно. — Все нормально, я сяду на подоконник, так лучше.

— Капец, она еба… — слышу шепотки вокруг.

— Психованная, наверное. И смотрит всегда недобро.

— Дарья, стоять.

Мой дядя подхватывает ее на руки и разворачивается к замершим любопытствующим. Миг, и передо мной опять строгий препод Соколов.

— Так, кто учится вместе с Арсеньевой, скажите, что пары она пропустит. Отнесу ее в наш медпункт. Остальные свободны…телефончики убрали. И быстро рассосались по аудиториям!

— Отпустите меня, Илья Романович. — ага, Дашке не нравится висеть на чьих-то руках. — Я в порядке.

— Внезапный обморок с вами не согласен, Арсеньева.

— Это нарколепсия. — сообщает та на “голубом глазу”. — Вы такое знаете?

— Знаю, знаю, неврологическое заболевание, при котором нарушается регуляция сна и бодрствования. А чего это ты раньше нас такими выходками не удивляла? Ай!

Дарья соскакивает с рук дяди и в прямом смысле слова удирает вдаль по коридору. Я же вцепляюсь в Илью, который прямо рвется преследовать несчастную студентку Арсеньеву. Да что такое с некоторыми мужчинами? Убегающая девушка для них что ли выглядит как вызов? Мол, догнать и, кхм, захватить?

— Стоять! — шиплю ему на ухо. — Все здоровы! Дарья просто отвлекла других от Лекси и Артемки. Успокойся! Она ничем не болеет кроме приступов хитрости!

И прямо ощущаю как под светлым пиджаком чуть расслабляются окаменевшие мышцы. Фух, а то не хватало еще догонялок с преподавателем и студенткой в главной роли.

— Она ненормальная. — Илья не спрашивает, а утверждает. — Просто чокнутая на всю голову идиотка! Взять и изобразить обморок, да еще и грохнуться.

— И не говори! — подхватываю с сарказмом. — На грязный пол! Где все ногами ходят! В обуви!

У дяди Ильи нет мании чистоты, но небольшой пунктик имеется. Пока жила с ним, то задолбалась малость каждый день протирать кожаные диваны от невидимой пыли. Блин, это диван! Ты на него жопой сядешь и он что, уже грязный?! Тогда давайте обмотаем его пленкой?! Хотя, справедливости ради, Илья не настолько заморачивается, насколько я пытаюсь показать. Единственное строжайшее правило в его дома: есть только на кухне.

— Псих. — Илья уже успокоился, просто постоянно трет рукой лоб. — Что у вас, у женщин, за функция такая встроенная. Называется “наделаю херни и смоюсь”.

— Она ситуацию спасла!

— Не спорю, но, блин…нарколепсия…какого хрена?!

— Так подсказало воображение. — я пожимаю плечами. — Да чего ты паришься? Дарья молодец. Плевала она на мнение тех, кто ей неинтересен. Тем более все уже думать забыли про то, как она из студенток грохнулась в обморок. Вот если бы ты ее поцеловал при всем честном наро-о-о-о-оде… — тут у дяди становится совершенно зверское выражение лица. — Ладно, ладно, я пойду, а то через пять минут факультатив начинается.

День сегодня вот как начался странно, так и продолжается в таком же русле. Уж насколько я на занятиях крайне терпеливый человек, но в этот раз не выдерживаю. И отличных словесных люлей от меня получают двое из студентов. Впрочем, справедливости ради, получают за дело. Ибо не хрен во время занятий то и дело прерывать мою речь флиртом в виде романтических подколов.

После люлей оба сдуваются и сидят тихо. А я мысленно расстраиваюсь, что студентов можно ругать только интеллигентными выражениями. Впрочем, им и этого хватило.

— Ева Александровна. — это после факультатива ко мне подходят двое — студентка Олеся и рядом с ней один из “ухожоров” мать его. Именно так, потому что его речи мне реально чуть уши не сожрали своей тупостью.

— Что? — я запихиваю ноутбук в сумку. Так, все, четыре факультатива позади. Сейчас в любимое кафе, перекушу и домой. Так, не думать про утро, не думать…но пальцы все равно подрагивают.

— Сергеев хочет извиниться.

Я аж взгляд поднимаю на этого Сергеева. Так, не поняла!

А парнишка стоит с таким видом, что если не прощу, то ему сразу голову снимут.

— Сергеев, у вас у самого язык отнялся что ли? — тут до меня кое-что доходит. — Брат с сестрой?

— Двойняшки. — басит Сергеев, который объективно симпатичный парнишка, светленький, голубоглазый. Не мой типаж, но правда милый.

— Ну и что ты мне хочешь сказать…Витя. — вспоминаю его имя.

Витя — мозг мне замените, блин.

— Ева Александровна, извините. — бубнит этот двухметровый лось. — Мы с Семеном просто поспорили, кто из нас первым у вас телефон стрясет. Вы просто ну того…

У меня брови аж едва чуть сами собой на лоб не лезут.

— Я точно с вами “того” стану, Сергеев! Кто так телефон просит?! Вы ж как слон в посудной лавке были! Тоньше надо быть, хитрее. Ну подошел бы спросить телефон, чтобы скинуть мне что-нибудь по учебе. Или чтобы я тебе скинула. Ну е-мое, Сергеев! Вы