Вернуть Боярство 14 - Максим Мамаев

очевидный нам обоим факт. Заключавшийся в том, что мои мать, сестра и брат находились в руках начальника Тайной Канцелярии. Тот самый, чьи отец и дед служили под командованием Старика, которому они во многом обязан возвышением своего Рода и карьерой лично Богдана Ерофимовича — ведь именно опора в лице доброжелательно настроенного Мага Заклятий во многом не позволила оппонентам в своё время сожрать с потрохами слишком наглого выскочку… Который позже стал вторым человеком в Империи. И не стоит сомневаться — реши Старик попросить сидящего в Петрограде урода подсобить с методами воздействия на меня любимого, тот не откажет.

Что ж, значит, придется приложить все усилия для того, что бы посредством логики и вычислений доказать им бесперспективность данной задумки… Во всяком случае если в основе будет их вариант с простолюдинами.

Дальнейший путь занял почти пять минут. В течении которых Петр отвечал на мои вопросы и без воды, по деловому вводил в курс всей необходимой для предстоящего разговора информации. Жаль, что времени был так мало, но на безрыбье и рак вполне себе щука, верно?

— А уютно они тут устроились, — присвистнул я, подойдя к Коле Рысеву. — Спасибо, что проводил и дал нам с Петром поговорить.

— Да что вы, — чуть смущенно улыбнулся парень. — Я просто выполнял приказ. И ещё раз приношу свои извинения за…

— Прекращай, Коля, — хлопнул я его по плечу. — В конце концов, ты и не обязан был передо мной на задних лапках плясать… Кстати, надеюсь, ты не против, что я так фамильярно? Просто мы из одного поколения, и мне кажется неуместным выкать… Не против перейти на ты?

— С радостью! — просиял он. — Конечно, как скажете… скажешь!

— Вот и отлично, — кивнул я ему. — Надеюсь, после этого собрания увидеться и пообщаться. Ну а пока пойду, покажусь старикам…

Про парня тоже, пусть и парой слов, всплыли любопытные моменты. Но это позже…

Оставив радостного парня позади, мы зашли в небольшую, но очень красивую, расписанную золотом палатку, разбитую прямо между тремя старыми дубами, на небольшой, практически незаметной лесной прогалине. Разумеется, простым, пусть и красивым и явно дорого украшенным двухместным средством для облегчения ночевок в походе эта палатка являлась лишь внешне — войдя внутрь я почувствовал активацию магии Пространства. Надо же — здесь не статичные чары увеличения внутреннего пространства, а динамичные! Проще говоря — не строго заданная внутренняя планировка расположения помещений, как во всех предыдущих похожих артефактах, в которых я побывал. Здесь то, куда ты попадешь, входя внутрь зависело от воли хозяина помещения — как и вообще попадешь ли куда-нибудь. Дорогая, очень дорогая вещь — полновесный артефакт восьмого ранга. Куда более качественный и дорогой, нежели тот, что я отдал Петру. Пожалуй, единственный подобный предмет со свернутым пространством, что мог сравниться с этим — это знаменитый на всю Александровскую губернию шатер генерала Багрянина. Интересно, как он там сейчас, старый вояка?

— Здравствуйте, судари, — учтиво, ровно так, как и положено при нашей разнице в личной силе и общественном статусе, поклонился я находящимся в помещении чародеям. — Аристарх Николаевич, Глава Рода Николаевых-Шуйских, к вашим услугам.

В небольшой, уютной комнате оказались лишь трое человек. Широкий, резной дубовый стол, горящий злым, трескучим и бездымным пламенем камин в углу, восемь удобных кресел, словно бы небрежно расставленных безо всякой симметрии и системы, как попало. Несколько картин на стенах, явно дорогих и написанных художниками-чародеями — от них прямо-таки веяло заложенной в эти шедевры магией. И на всех одна и та же тема — охота на медведя… На полу — громадная медвежья шкура, над камином голова косолапого. Огромная, такая, что в её пасть без труда поместился бы целиком не слишком высокий и крепкий мужчина — при жизни зверюга явно была как минимум на уровне Архимага. Может и выше, конечно… Хотя нет — голову существа уровня Мага Заклятий как простое украшение никто бы использовать не стал. Слишком много полезного можно было создать с её помощью…

— Здравствуй, Аристарх, — кивнул мне единственный знакомый из всей этой троицы. — Рад, что ты прибыл так скоро. Познакомься — Геннадий Иванович Смелов и Евгений Максимович Рысев. Думаю, кто они такие и каков их ранг ты и без меня в курсе?

— Разумеется, — склонил я голову. — Для меня большая честь познакомится с вами лично, господа!

А какой, скажите на милость, дурак не в курсе о Главах двух Великих Родов, к тому же в рангах Магов Заклятий?

— Право слово, давайте без чинов, сударь, — хохотнул богатырского сложения чародей, сидящий за столом и неспешно потягивающий из смешно смотрящегося в его громадной ладони бокала вино. — Здесь, без посторонних глаз, можно говорить на равных. В конце концов вы — реинкарнатор, и глядя на скорость вашего развития… Представить страшно, кем вы были в прошлой жизни! Если не секрет — не в нашем ли мире вы жили изначально?

А он очень прямолинеен, этот Рысев… Если бы Петр не описал мне в двух словах его характер, я бы опешил такому откровенному вопросу.

— Нет, не в этом, — усмехнулся я. — Мой прежний мир был во многом похож на нынешний… Но во многом и отличался. Так что многое здесь мне действительно пока в диковинку.

— Что ж, это хорошо, когда в жизни есть место удивлению, — подал голос стоящий у камина Смелов. — Пока мы способны познавать новое и удивляться — мы живы. Лишь до тех пор и живы, я бы сказал…

Этот был визуально полной противоположностью Рысеву. Чуть выше среднего роста, худощавый, с резкими чертами лица и яркими зелеными глазами, он смотрел на меня с холодным, отстраненным интересом. Словно бы разглядывал забавную диковинку и прикидывал, насколько она может быть опасна лично для него. И как сподручнее в случае чего будет пришибить эту «диковинку»… Неприятный взгляд, в общем.

Ну и, конечно, сам генерал-аншеф Добрынин Василий Олегович собственной персоной. Подтянутый, седовласый чародей, впервые на моей памяти одетый не в свой мундир, а в обычную, «гражданскую одежду». Надо же как… Не иначе как где-то в лесу что-то огромное, злобное и могущественное сдохло, что он не в форменном мундире с наградами!

— Тогда я всё ещё живее всех живых, — ответил я Смелову.

— Присаживайся, Аристарх Николаевич, в ногах правды нет, — приглашающе махнул рукой Старик.