Небо в мечтах - Мира Миркова

зарываясь в её волосы, мягко перебираю их. — Я очень фигово успокаиваю людей, просто не могу этого делать, — объясняю, слегка усмехнувшись. В деле отношений и успокоения я — полный профан, и, как кажется, в моей ситуации это нормально.

— Прости, что ты вообще это всё видишь, — раздаётся тихий шёпот девушки. — Мне стоило пойти к Лесе, тебя я задолбаю, — признаётся она, но всё равно сильнее вжимается в меня спиной.

— Мелкая, не забывай, что я могу успокаивать так, как это не может сделать ни Леся, ни кто другой, — говорю с усмешкой в голосе, на что Ксюша затихает, прислушиваясь ко мне.

— Это как? — спрашивает, оборачиваясь ко мне, а в глазах неподдельное удивление.

— Вот так, — шепчу я, резко притягивая её к себе за талию, выдыхая буквально в губы, прежде чем впиться в них.

Девушка отвечает не сразу, слегка помедлив, но стоит мне провести языком по её губе, мягко прикусив, как она позволяет углубить поцелуй, встречаясь своим языком с моим.

Мои руки сильнее сжимают её талию, всё ближе притягивая к себе. Ладонь поднимается вверх по её фигуре, по спине, проводя ровную линию позвоночника, по шее, вызывая у неё дрожь наперебой с мурашками, которые я отчётливо чувствую под подушечками пальцев. Они зарываются в её волосы, пока большой палец аккуратно очерчивает скулу.

Ксюша обвивает мою шею, сама прижимается ко мне, что не может не вызвать улыбку, даже в поцелуе. Наши языки сплетаются в чём-то похожем то ли на танец, то ли на борьбу.

Девушка прекращает поцелуй первой, отстраняясь от меня, но не отпуская своих рук с шеи.

— Помогает, — выдыхает она, вновь прикусывая пухлые от поцелуя губы.

— Я фигни не скажу, — смеюсь, облокачиваясь вместе с девушкой, которая буквально уже лежит на мне, о стену. Она доверчиво укладывается у меня на плече, наблюдая за тем, как я беру ноут, кладя его себе на колени. — Выбрала фильм?

— Не люблю фильмы, — хмурится она, по-детски надувая губы. — Я под них быстро засыпаю.

— Можно подумать — мульты ты до конца досматриваешь, — смеюсь, обнимая её за плечо, пока она с обиженным фырканьем переплетает пальцы своей ладони с моими.

— В детстве я часто не могла заснуть, сон был очень чуткий, в принципе как и сейчас, — вздыхает Ксюша, складывая наши пальцы в замочек. — Поэтому папа начал включать мне мультики на дивидишнике. Помню, темнота во всей комнате и только огоньки от экрана, мелькающие на обоях. Вошло в привычку засыпать под фильмы и мульты, видимо, — пожимает она плечами, потерев кончик носа ладонью.

Я улыбаюсь, глядя на малышку, которая прикрывает глаза, вновь вспоминая моменты из детства. Кажется, этим она восстанавливает веру в свою семью, пусть даже не в настоящем времени — хотя бы в прошлом.

— Расскажешь о своём детстве? — тихо спрашивает Ксюша, открывая глаза. Видимо, киносеанса не получится, но так даже лучше.

Усмехнувшись, откладываю ноутбук на пол, притягивая девушку к себе, чтобы она заняла удобное положение. Кроха пару мгновений ворочается, укладывая на плечо голову и оплетая меня рукой и ногой, будто мишку в своей комнате. Обнимаю её, положив руку на талию, а другой ладонью беру её кисть в свою.

— Да у меня не особо богатое на впечатление было детство, — хмурюсь, припоминая хоть что-то. — Меня часто отвозили к бабушке с дедушкой, если не выходило, со мной сидел дядя. С ним, к слову, было круче всего — у нас была не такая уж и большая разница в возрасте для родственников.

— Я слов найти не могу, — признаются Ксюша, потеревшись о мою грудь виском. Маленькие кудряшки спадают на её лицо, девушка лениво сдувает их, но задуманного не выходит, и пряди вновь падают.

— Но зато я с детства был готов ко всему, — с немалой гордостью в голосе признаюсь я. — У меня появились хорошие друзья, проверенные временем и не сбежавшие при первом шорохе.

— Когда ты с ними познакомился? — интересуется Ксюша, в её голосе интерес, а в глазах — поглощённость в ситуацию. Ей интересно узнать обо мне, что радует. Девушка говорила, что забудет обо всём завтра, — три ха-ха, — но мысли-то она не выкинет.

— С Костей — ещё в детском саду, этот придурок стал моим лучшим другом буквально с первых своих слов, — воспоминание о первой встречи появляется в голове. Мы долго с ним дружили, вытаскивая друг друга из передряг. — С Аней мы учились в школе, только вот как-то сложилась ситуация, что дружить стали в одиннадцатом классе, когда она тогда встретила Илью и ей нужна была помощь, — выдыхаю, вспоминая и это. Чувствую дыхание Ксюши на своей шее, что заставляет даже по моей коже пройти мурашкам. — А вот Прокопьев, то бишь её парень и уже муж, влился в компанию только благодаря ей, ибо ревновал нас к своей девушки до чёртиков.

— Как можно ревновать человека, если ты его любишь? — по-детски интересуется Ксюша, вновь поднимая на меня глаза и закусывая губу.

— Ты глупышка, — фыркаю я, щелкая её по кончику носа, от чего девушка жмурится и бурчит что-то, чего даже понять не в силах. — Именно из-за того, что человек любит, он ревнует.

— Но ведь ревность — залог недоверия, — удивляюсь её словам, ведь так думать человек, успевший встречаться с кем-то, не может. Ревность есть во всех отношениях, только она бывает выражена ярко, а бывает и нет.

— Крох, ревность — это не то, что ты думаешь, — качаю головой, вспоминая это жгучее чувство. Я его часто переживал, особенно на даче у её друзей, когда наглый парень не отходил от неё ни на шаг, но говорить это не буду — Ксюша не хочет видеть конкретики. — Я даже не могу сказать, почему ревнуют. Наверное, из-за того, что не хотят никого видеть со своей половинкой, считая, что она только его.

— Это уже собственничество, — нахмурив брови, тянет девушка, проводя по губам языком.

— Да, собственничество и ревность всегда идут рука об руку, — смеюсь я, целуя Ксюшу в макушку, вызывая на её губах мягкую улыбку. — Ты никогда не чувствовала этого? — интересуюсь, заглядывая в её глаза, и сразу нахожу ответ.

— Я это слышала от подруг, из фильмов, от тебя, но чувствовать… нет, ни разу, — качает головой Кроха, тяжело вздохнув. Может, это и к лучшему, а может, и нет…

— Когда ты ревнуешь, то чувствуешь, будто у тебя пытаются отобрать самое дорогое, посягнуть на него. Тебя жжёт изнутри от бездействия, жжёт от того, что к твоему человеку прикасаются или просто обращают излишнее внимание, — и именно это