Академия бракованных людей - Ольга Сурмина

встала из-за стойки. — Декан… я помню вас. — Она нервно сглотнула и отвела взгляд. — Вы вернули Ииду домой. Так зачем вы здесь?

— Я приехал к ней. Сложные семейные обстоятельства, в ходе которых моя сожительница вернула ее сюда. Я не хотел этого. Мне нужно с ней поговорить, а за одно и с вами. Дайте нам еще шанс. Можно устроить все так, чтобы она поехала со мной? Сегодня же.

— Ну… вы же знаете правила. Если она захочет — то пожалуйста… но, может все-таки не стоит так мучать девочку? Уверены, что не привезете ее снова? Одну…

— Уверен. Дайте мне поговорить с ней, сейчас же. — Габриэль начинал злиться. У сотрудницы, казалось, выступила на лбу испарина. Она явно не знала, что сказать.

— Боюсь, это будет невозможно. Понимаете… ее нет уже сутки, так получилось, но она пропала. Сбежала, или так вышло… мы не знаем. Полиция уже занялась поисками. — Женщина отступила на шаг назад, взглядом изучая выражение мужчины.

Внутри все упало. Ее нет. Он был почти у порога, у цели, посмотреть в те самые глаза, и сказать то, что так долго в себе носил. Декан выронил букет и подошел немного ближе:

— То есть как пропала?! Здесь что, работают кретины, наверное, без охраны, без проверок? Как вы могли позволить сбежать юной девочке, у которой кроме булок и надежды нет в жизни ничего? Куда она пойдет? На улице мороз, ветер, а вы так спокойно говорите, что прошли сутки. За сутки человек может замерзнуть, умереть, и быть занесенным ветром. Если это и вправду будет так, я клянусь, я разорю ваш жалкий приют и пущу вас всех по миру. Будете искать работу на бирже какой-нибудь страны третьего мира, потому как здесь, после моих действий с вами не станет связываться даже больной отсталый бомж, которому нужен напарник собирать железо.

— Перестаньте. Мы, перед отбоем считаем обувь в ячейках. Если обувь вся, значит, все на месте. Так вот, ее ботинки были. Поэтому не сразу подняли тревогу, а лишь по утру, а за столько времени она успела бы далеко уйти, даже в такой буран.

— То есть она еще и к ночи пропала? Босиком?! Превосходно. — Учитель сжимал кулаки, из последних сил сдерживая агрессию и злость. Создавалось впечатление, что, если воспитательница отвернется, он на нее наброситься, и удушит в течении двадцати секунд.

— Идемте со мной. — Печально сказала она и, накинув пальто, двое вышли из здания приюта.

Женщина явно вела его на задний двор, где стояли заснеженные, проржавевшие качели и росли невысокие садовые деревья. Одной стороной забор из железной сетки подходил к крутому склону, по которому начинался небольшой лесок, давно обхоженный местными жителями. В конце концов, детский дом находился все еще в черте города, хотя и создавал впечатление огромного деревенского сарая. Внизу, прямо возле склона сетка была оторвана и выгнута наружу, при чем очень странно.

— Она сорвалась. — Прошипел Хенгер, зачарованно смотря вниз. Через пару минут он был уже с другой стороны забора, все еще его осматривая.

— Ее следы уже засыпал снег. Мы не знаем, куда она могла пойти.

— Заткнись. Надеюсь, она ничего себе не повредила, когда летела отсюда. — Осторожно спускаясь вниз, он осматривал каждое дерево, вплоть до момента, пока склон не стал пологим. Прикидывая, как мог упасть человек, и на что наткнуться по дороге… он легко просчитал траекторию падения и возможные повреждения во время него. Рядом с огромным пнем возвышался сугроб странно формы. «Здесь ты и остановилась» — прошептал преподаватель, вглядываясь в очертания. Дрожащей рукой он стал снимать слои снега, рассматривая его и напрягаясь. Спустя несколько минут таких копаний он резко отпрянул и нервно сглотнул. Под снегом виднелась замерзшая кровь. Она крупными пятнами впитывалась в снег и тут же замерзала, а потом была укрыта новым слоем. Отойдя на несколько шагов назад, мужчина огляделся и выдал: — она пошла к трассе. Поднялась наверх… хватило сил. Далее отслеживать ее следы и строить предположения бесполезно. Без обуви, в метель, мороз… да и скорее всего без одежды. Она растворилась в городе. Вероятнее всего уже сильно больна, возможно не может ходить. Идиоты. Где ее ищет полиция? По городу? Найдут к весне. В морге.

Поднявшись обратно, мужчина, никак не комментируя свои выводы, быстро прошел мимо воспитательницы, достал телефон, и начал снова набирать такси. Понятное дело, почему она не вернулась в приют. Слишком больно. Но двадцать четыре часа… возможно больше, возможно меньше, так или иначе, времени терять нельзя. На счету, буквально, каждая секунда. Возможно можно еще что-то сделать. Можно ей помочь.

Кроличья нора

«Как ни странно, здесь было тепло. Тепло, тихо, темно… о большем, наверное, мечтать нельзя, даже нет клопов и тараканов, что странно, лишь земля, горячие трубы, несколько коробок и моя раскладушка. Гостей я тут, конечно, принимать не стану, но для того, чтобы коротать ночи лучше просто не может быть. В прошлом я жила в очень уютных домах, и не в очень уютных домах, всяко бывало, но там было холодно по-другому. Чувствовалось отношение, странное, кто-то пытался меня понять, но не получалось, а кто-то и вовсе, при ближнем рассмотрении, начинал относиться ко мне с пренебрежением. Ночами ворочалась, без возможности уснуть, рыдала так много, что моими слезами можно было мыть посуду. Никто, правда, не видел этого, чем я до сих пор горжусь. Нужно уметь сохранять лицо, кто бы это ни был. А здесь… никого. Только я и мои мысли, я наедине с собой. Больше не нужно кого-то играть, прятаться, просто я это я. И никто меня в этом не упрекнет. Нет ни воспитателей, ни учителей, ни усыновителей… Более никто не упрекнет меня в неправильности, дефектности, мол не такая, как им нужно, как им хочется. Сама для себя, и это то, что никто не сможет отобрать»

В ушах звенело, а голова, буквально, раскалывалась надвое. Проверять дорогу от места падения и далее не было смысла, скорее всего, это уже сделали полицейские. Габриэль, сидя в такси, дрожащей, напряженной рукой набирал сообщение своему верному, и единственному другу. Она пропала, и теперь декану как никогда нужна будет помощь.

Два дня назад

— Отстранился, гоблин. — Рал сузила глаза и убрала чужую руку со своего бедра. Сверстники нередко пытались приставать к девушкам, живущим с