Терпкий вкус вдохновения - Nadia Sim

Но это истина.

Он зажёг эту звезду для неё… Сделал выбор, нашёл среди миллионов людей и подарил шанс на успех.

Принимать ситуацию необратимости мучительно тяжело. Майя запустила руки в волосы, сжала голову, прорычала… Стадия агрессии накрывала с лихвой… Страх вперемешку с яростью пронзали душу ядовитыми стрелами.

Девушка скинула ночную сорочку. Надела джинсы и топ. Осмотрела себя в большом напольном зеркале. Кинула взгляд на босоножки и на свои ступни. Подняла взгляд снова на отражение в зеркале.

— Пойду сразу босиком! — кивнула себе. — Что скажешь?

Образ Кристофера возник в мыслях… Как всегда в деловом костюме, с идеально уложенной причёской. Он стоял за спиной, смотрел из-за плеча… Его строгие серые глаза выразили одобрение, а рот слегка растянулся вбок согласной улыбкой.

Девушка пронзительно смотрела на видение, созданное Психеей. С досадным укором… С порицанием. Майя сжала скулы со злостью.

— Как ты мог… — прошептала. — Как ты мог!!! — закричала, что есть мочи. — Ведь я ждала!!! Я всегда тебя ждала!!!

Немой, почти безликий образ в чёрно-белом цвете неощутимо поправил ей бретельку топа и едва касаясь тронул волосы… Это останется навсегда в памяти Майи. Как она воспроизвела его и представила, каким был, что бы сделал и что сказал. «Верь, Майя…» Таким и запомнит до конца жизни, разбивая стеклянное сердце на осколки – не собрать, не склеить и не утешить...

Он будет жить с ней рядом в этой песне, каждый раз поправляя волосы и бретельку топа.

Появился визажист. Всё вокруг закрутилось в вихрь рабочего настроя. Немного иного для певицы. Её решимость приобрела другой характер, полный вдохновения, терзавшего неизлечимую душу.

Майя, ходя по комнате, отработала шаги по сцене закрытыми глазами. Подышала глубже, положила руку на живот, когда снова ощутила тягучую боль. Она не одна… Мысль о маленькой жизни, созданной любовью, разливала тепло и умиротворение по телу до приятной улыбки. Всё будет хорошо.

Арена в Мальмё, где проходило грандиозное шоу, уместила свыше десяти тысяч зрителей со всего мира, не считая гринрум, в котором располагаются сами участники и их делегации для просмотра и отдыха.

В финале выступало тридцать девять стран. Майя со многими артистами уже столкнулась на репетициях и поэтому чётко представляла масштаб конкуренции. Евровидение это совершенно непредсказуемый конкурс, где оценки международного жюри могут стереться зрительским голосованием. Существует почти столько же, сколько и само телевидение. А многие обзорщики называют его зеркалом социально-культурного развития Европы. Поэтому колорит артистов всегда впечатляет.

Разноцветные перья, голые торсы, горящие платья, балерина вылезающая из рояля, танцы на воде… Это лишь часть того, что можно увидеть в часы шоу.

И Майя, обычная девушка, в джинсах и босиком… И как всё сложится никто не знает. Каждый предвкушает победу, считая себя лучшим. Только Майя такой себя никогда не ставила, она просто отдалась тому, что любит и кого любит…

Майя молчала. Как впрочем и вся шведская делегация. Чем ближе подходил решающий миг, тем мрачнее становились люди, сидящие рядом. Измождённое лицо Отилии выдавало усталость. Мысли женщины очевидно заняты совсем другим, изредка её глаза начинали бегать из стороны в сторону. Тревога. За всё. За Майю. Вероятно, Отилия предпочла бы уберечь девушку от всего этого. Но они сейчас все здесь не для того, чтобы делать шаги назад.

Зал стих. Сцена в темноте. Лишь яркие вспышки софитов знаменовали о предстоящем двадцать пятом номере. Прослушав большую часть выступлений, подсознательно Майя ощущала, что весь мир замер в ожидании песни, которую скрасили сегодня трагические события. Вся её семья застыла у экрана…

За спиной уже стояла девушка-тень. По босым ступням прошлась прохлада, создаваемая ветряной пушкой. Невероятно холодно, до дрожи…

«Майя, ты должна! Обязана!» – совладала она со страхом.

Фонограмма заиграла, и яркий свет осветил певицу.

«Взлетай, Майя…»

Девушка запела вполне уверенно. Не объяснить, что она чувствовала в этот момент, и песня лилась из уст как обычно. Майя с гордостью хватала каждую строчку и возносилась ввысь.

Но стоило пройтись глазами по тёмному залу, как взгляд замер на том месте, где должен быть ОН.

— Ты, Майя. И только ты! Её должна спеть именно ты. С меня может певец и не очень, но, как продюсер, я никогда не ошибаюсь.

— Ты тоже поёшь?!

— Ну…

— Я хочу спеть вместе с тобой!

Сознание предательски нарисовало кадры их встречи, и голос Майи осёкся перед самым припевом. Девушка ловила ртом своё сбившееся дыхание… Она закрыла глаза, слёзы покатились крупными каплями. Сделала последнюю попытку запеть, но тщетно…

Майя обхватила себя за плечи, с силой сжала ладонями кожу, до боли, и опустила голову. Рвавшаяся так высоко внутренняя пташка всё-таки опалила крылья… Сгорела, до пепла… Падает вниз, внутри пусто и глухо. Она больше не слышит, можно сколько угодно кричать на себя.

«Я хочу спеть с тобой! Кристофер, пой со мной… Пой…» – начала она мысленно просить в затянувшемся молчании.

Десять секунд… Пятнадцать…

Приглушённое эхо пронеслось по залу:

— Верь… Даже, если закрыта дверь!

Майя открыла глаза, прислушиваясь к пению.

Хор становился громче и чётче с каждой строчкой:

— Даже, если дороги нет… И ты идёшь по краю…

Девушка подняла голову, медленно проскользила взглядом по зрителям. Обомлела, шевеля губами… Отрицательно мотала головой… Мелкие мурашки восхитительной волной покатились по телу.

Зажигая мобильные фонарики, весь зал пел…

— Верь, нет сражения без потерь… И без боли, увы, поверь не бывает!

Майя восторженно схватилась за голову и не верила… Хотя зал так и вторил: Верь!

Это было просто невероятное зрелище! С ней вся страна!

Какие-то высшие силы чудотворно выполнили мольбу Майи, оказывая феноменальную поддержку. И казалось, поверить можно теперь во что угодно.

Девушка озарилась улыбкой – ОН рядом. Раскинула руки в стороны, принимая всю дивность мгновения.

Это есть обещанный пьедестал, который без сомнений пророчил Кристофер.

Прислонила ладонь к сердцу, благодаря публику…

И её голос вновь прогремел на всю арену. Певица ворвалась с новыми силами в своё выступление. И больше не выбилась